Она не станет отталкивать его только затем, чтобы разжечь интерес. Для чего? Она и так знает, как он к ней относится.

Точно знает?.. С тяжелым чувством Роджер пробежал глазами следующий совет из «Еженедельника»: «Не думай, что он читает твои мысли, намекни ему о своих чувствах».

Роджер, не глядя, впился зубами в сэндвич и стал жевать. Он ведь намекал. Раскрыл свою чертову душу. А она прыгнула в самолет и сбежала в Бостон.

Роджер вздохнул и положил надкушенный и абсолютно безвкусный сэндвич на пластиковый поднос. Он взял чашку с напитком, который в университетской столовой гордо именовали «кофе», но пить не стал, лишь посидел угрюмо, грея руки о чашку.

Проблема была в том, что, хотя ему и удалось отвлечь Брианну от поисков в прошлом, сам он не мог перестать о них думать. Клэр и чертов шотландец занимали его мысли с утра до ночи, он проникся к ним, будто к собственным родителям.

«Всегда будь честной», – советовали в пункте № 3. Может, если бы он последовал совету и помог Брианне все выяснить, дух Джейми Фрейзера угомонился бы, а вместе с ним и Роджер.

– Сволочь, – выругался он сквозь зубы.

Девушка рядом швырнула чашку на поднос и резко поднялась.

– Сам ты сволочь, – бросила она и ушла.

Роджер посмотрел ей вслед.

– Не исключено, – с горечью произнес он.

В общем-то, против змей я ничего не имела. Змеи пожирали крыс, что само по себе достойно похвалы, у некоторых из них были на спине красивые узоры, и у большинства хватало ума, чтобы вовремя отползти с моей дороги. Живи сам и дай жить другим – мой основной принцип.

Но это все теория. А на практике я резко возражала против огромной змеи, которая свилась кольцом на сиденье в уборной. Даже не беря в расчет тот факт, что змея причиняла мне определенное неудобство, крысу она не жрала и эстетического удовольствия не доставляла – ее кожа была грязновато-серой в темных разводах.

Моя главная претензия к змее заключалась в том, что она была гремучей. С другой стороны, только тихий треск погремушки на змеином хвосте и насторожил меня, а то бы я уселась сверху, не разглядев ее в рассветных сумерках.

Звук пригвоздил меня к месту. Я осторожно сделала шаг назад, отступая к двери тесной уборной. Змее это не понравилось – треск погремушки стал громче. Кончик хвоста, высунувшийся из свитка темно-серых колец, яростно трясся, как будто змея грозила мне пальцем.

Во рту пересохло, и я прикусила щеку, чтобы вызвать слюноотделение.

Сколько же в ней метров? Брианна, почерпнув сведения из книжки для девочек-скаутов, говорила, что гремучая змея способна броситься на расстояние примерно в одну треть от собственной длины. Между моими бедрами, прикрытыми только ночной рубашкой, и отвратительной головой с немигающими глазками оставалось не более двух футов.

Змея, наверно, футов шесть в длину. Колец насчитывалось неприятно много, и под кожей виднелись крепкие мышцы. Это была чертовски большая змея; от страха, что она укусит меня прямо в промежность – вот уж позору не оберешься, – я стояла тихо, как мышка.

Но не могла же я так стоять все время! Если отодвинуть в сторону прочие соображения, испуг от встречи со змеей нисколько не снизил желания оправить естественные надобности.

Вроде бы змеи глуховаты… Позвать на помощь. А если они все же слышат? Была же какая-то история про Шерлока Холмса, когда змея откликнулась на свист. А что, может, змея на свист не обидится… Я осторожно вытянула губы и попробовала посвистеть. Из губ беззвучно вырвалась струйка воздуха.

– Клэр, – раздался позади удивленный голос, – какого черта ты там делаешь?

Я подпрыгнула от неожиданности, змея тоже – по крайней мере, она точно дернулась от звука, распрямив кольца, а значит, готовилась напасть.

Я приросла к дверной раме, и змея замерла на месте, но погремушка трещала по-прежнему, словно дребезжащий по утрам будильник.

– Тут чертова змея, – прошипела я сквозь зубы, стараясь не шевелить губами.

– А почему ты там стоишь? Уйди в сторону, я ее выброшу, – сказал, подходя, Джейми.

Змея тоже его услышала – определенно, она не была глухой – и затрясла хвостом сильнее.

– Ага, – произнес Джейми совершенно другим тоном. Я услышала, как хрустнула ветка у него под ногой, когда он очутился позади меня. – Стой спокойно, саксоночка.

Не успела я достойно ответить на этот мудрый совет, как мимо просвистел тяжелый камень и угодил прямо в змею. Извивающийся запутанный клубок, напоминающий гордиев узел, с неприятным всплеском упал в выгребную яму.

Я не стала дожидаться храброго победителя, а развернулась и побежала в ближайший лесок. Намокшие от росы полы рубашки били меня по икрам.

Я вернулась через несколько минут уже в более адекватном состоянии и обнаружила, что Джейми с юным Иэном вдвоем забились в уборную, склонившись над дырой, – в ужасной тесноте, учитывая, что оба были довольно крупными. Иэн с сосновым факелом опустился на корточки у сиденья, вглядываясь в неизведанные глубины.

– Они умеют плавать? – спросил парнишка у Джейми в попытках разглядеть что-либо поверх его головы, не подпалив дядины волосы.

– Понятия не имею, – с сомнением протянул Джейми, – может, и умеют. Но я больше опасаюсь, что они умеют прыгать.

Иэн отпрянул назад и робко усмехнулся, не зная, шутит дядя или нет.

– Слушай, я что-то вижу, дай-ка мне факел. – Джейми протянул руку за факелом и осторожно опустил его вниз. – Если факел не потухнет от смрада, мы подожжем уборную, – пробормотал он, склоняясь ниже. – И где же эта тварь?

– Вот она, смотри! – воскликнул Иэн.

Оба резко наклонились и стукнулись лбами; раздался звук, будто треснула дыня. Джейми выронил факел, тот упал в дыру и тут же погас. Из дыры вышла белая струйка, напоминающая дымок фимиама.

Джейми вскочил на ноги, прижав ко лбу ладонь и от боли прикрыв глаза. Юный Иэн отпрянул к стене уборной, одними губами отрывисто шепча что-то по-гэльски.

– Она живая? – спросила я, тревожно вглядываясь в дыру.

Джейми открыл один глаз и посмотрел на меня сквозь пальцы.

– Жить буду, спасибо, – ответил он, – но в ушах позвенит порядком.

– Да ладно, – возразила я. – Чтоб проломить твою черепушку, нужна кувалда, не меньше. Стой, дай я посмотрю.

Я отвела в сторону его ладонь и заставила слегка наклонить голову, чувствуя под пальцами мягкие волосы. На лбу у самой кромки волос появился небольшой синяк.

Я нежно поцеловала Джейми в лоб и осторожно похлопала по затылку.

– Если помрешь, то не от этого.