— Я знала, что вы будете восхищены нами.

— Экзоты интересуются экзотами, — сказала Одрейд.

Это вызвало понимающую улыбку на губах Дамы, улыбку того, чья любимая зверюшка умна. Она встала и подошла к окну. Подозвав к себе Одрейд, Дама показала на насаждения деревьев за первыми цветущими кустами и заговорила с мягким акцентом, который так трудно было разобрать.

Что-то коснулось внутреннего звонка тревоги. Одрейд погрузилась в поток подобий, выискивая источник тревоги. Что-то в комнате Королевы Пауков? Мало что из того, что делала Дама, можно было смоделировать с легкостью. Поскольку все это делалось с расчетом на производимый эффект. Тщательно спланировано.

«А действительно ли она Королева Пауков? Или есть некто, более могущественный, и теперь он следит за нами?»

Одрейд проработала эту мысль, быстро сортируя факты. Этот процесс давал больше вопросов, чем ответов, ментальная стенография, близкая к мыслительному процессу Ментатов. Выбирать факты по уместности и накладывать на скрытый (но упорядоченный) фон. Порядок большей частью был результатом человеческой деятельности. Хаос существовал в виде сырья, из которого творится порядок. Таков был подход Ментата, не дающий неизменных истин, но являющийся великолепным рычагом для выбора решений: упорядоченное накапливание данных в не-дискретной системе.

Она пришла к Проектированию.

«Они упиваются хаосом! Предпочитают его! Адреналиновые наркоманки!»

Итак, Дама была Дамой, Великой Достопочтенной Матерью. Вечной патронессой. Вечной настоятельницей.

«И нет никого, более могучего, кто бы мог наблюдать за нами. Но Дама верит, что это сделка. Можно подумать, что ей не приходилось делать этого раньше. Вот уж точно!»

Дама коснулась незаметной точки под ОКНАМ, и оно мгновенно почернело, выдавая то, что окно было только проекцией. Открылся выход на балкон, выстланный темно-зеленой плиткой. Оттуда виделись насаждения, весьма отличные от тех, что были на изображении окна. Здесь сохранялся хаос, дикость была предоставлена самой себе, что казалось еще более заметным на фоне регулярных садов вдалеке. Ежевика, упавшие деревья, густой кустарник. И за ними отстоящие друг от друга на равном расстоянии ряды того, что с виду казалось овощами с автоматическими сборщиками урожая, сновавшими туда и сюда, оставляя за собой голую землю.

«Воистину, любовь к хаосу!»

Королева Пауков улыбнулась и первой вышла на балкон.

Выйдя, Одрейд еще раз остановилась от того, что она увидела. Украшения парапета слева от нее. Подобные живым фигуры, сделанные из почти прозрачного материала, все пушистые и с искривленной поверхностью.

Прищурившись, Одрейд рассмотрела фигуру и увидела, что она была предназначена изображать человека. Мужчину или женщину? Плоскости и изгибы колебались от случайного ветра. Тонкие, почти невидимые проволоки (выглядевшие, как шигавир), на которых она висела, выходили из слегка изогнутой трубки, прикрепленной к полупрозрачному холмику. Нижние конечности фигуры почти касались покрытой галькой поверхности поддерживающей основы.

Одрейд, захваченная зрелищем, смотрела.

«Почему это напоминает мне „Пустоту“ Шианы?»

Когда ветер закачал фигуру, все творение, казалось, заплясало, временами переходя на изящную походку, затем в медленный пируэт и кружилось вокруг вытянутой ноги.

— Это называется «Балетмейстер», — сказала Дама. — При некоторых направлениях ветра он высоко закидывает ноги. Я видела, как он бежал изящно, как марафонец. Иногда бывают безобразные короткие движения, руки дергаются, словно он держит оружие. Прекрасен и безобразен — все одно. Мне кажется, что художник неправильно назвал его. «Тварь Неведомая» — было бы вернее.

«Прекрасен и безобразен — все одно. Тварь Неведомая.»

Это было ужасно для творения Шианы. Одрейд ощутила холодный всплеск страха.

— Кто создал ее?

— Понятия не имею. Одна из моих предшественниц забрала ее с разрушенной нами планеты. Почему это вас интересует?

«Это вещь дикая, которой никто не может управлять».

Но она сказала:

— Мне кажется, обе мы ищем основу для взаимопонимания, пытаясь найти сходство между нами.

Это вызвало оранжевую вспышку во взгляде.

— Вы можете попытаться понять нас, но у нас нет нужды понимать вас.

— Обе мы из женских обществ.

— Опасно принимать нас за ваше ответвление!

«Но по свидетельству Мурбеллы вы этим и являетесь, мы сформировались во время Рассеяния из Говорящих с Рыбами и Преподобных Матерей в экстремальной ситуации».

Совершенно бесхитростно, никого не одурачивая, Одрейд спросила:

— Почему это опасно?

Смех Дамы не был веселым. Мстительным.

Одрейд быстро снова оценила опасность. Здесь требовалось большее, чем бенеджессеритский подход проб и оценок. Эти женщины привыкли в гневе убивать. Рефлекс. Дама сказала многое, говоря со своей адьютанткой. Теперь Дама показала, что есть предел ее терпимости.

«И все-таки, она по-своему пытается заключить сделку. Она демонстрирует свои механические чудеса, свою власть, свое богатство. Никакого предложения союза. Будьте добровольными слугами, ведьмы, нашими рабами, и мы многое простим. Захватить оставшиеся из Миллиона Планет? Больше, чем это, конечно, но число любопытное.»

После нового предостережения Одрейд изменила подход. Преподобные Матери слишком легко следуют схеме приноравливания.

«Я, конечно, слишком отлична от тебя, но я не уступлю ради согласия». Так не подобало себя вести с Достопочтенными Матерями. Они не согласились бы ни на одно предложение, которое не могли бы держать под полным контролем. Такова была формулировка превосходства Дамы над ее Сестрами, и потому она позволила Одрейд вести себя столь свободно.

Дама снова заговорила в своей имперской манере.

Одрейд слушала. Как странно, что Королева Пауков считает наиболее привлекательной вещью, которую мог бы дать им Бене Джессерит, иммунность против новых болезней.

«Не этим ли загнали их сюда?»

Ее искренность была наивной. Никак не выберешь среди этих утомительных периодов времени для того, чтобы увидеть не приобрел ли ты тайных поселенцев в своем организме. Иногда это не тайна. Иногда опасность явная. Но Бене Джессерит может покончить с этим и будет достаточно награжден.

«Как приятно».

По-прежнему каждое слово звучало мстительно. Одрейд поймала себя на мысли: мстительно? Это не передает истинного ощущения. Что-то лежало более глубоко.

«Несознательная зависть к тому, что ты потеряла, когда откололась от нас?»

Это была иная схема, и она была стилизована?

Достопочтенные Матери впали в повторяющийся маньеризм.