— Зачем он вышел навстречу вирусоносителям? На самоубийцу вроде бы не похож…

Алиша не ответила. О своих отношениях с Полковником она говорила редко и в подробности не вдавалась. Это было единственным, что она скрывала от Питера, тем не менее, секрет этот постоянно давал о себе знать. Алиша не считала Полковника отцом, и никакой теплоты между ними не ощущалось; наоборот, всякий раз, когда упоминали имя Полковника или он сам появлялся на мостках, от Алиши веяло холодом. Нет, в открытую она недовольство не проявляла, и никто кроме Питера ничего не замечал. Отец — не отец, но Полковник и Алиша были семьей, и плакала девушка именно по нему.

— Представляешь, меня уволили! — посетовала Алиша.

— Санджей одумается: не дурак ведь, а решение дурацкое, он скоро сам это поймет!

Увы, Алиша не слушала.

— Нет, Санджей прав! Не следовало мне перебираться через Стену! Как увидела там девочку, обо всем на свете позабыла… Ладно, теперь уже не важно. Ты ж видел, какая там рана… — Алиша сокрушенно покачала головой.

Девочка… Питер так ничего о ней не узнал. Кто она? Как выжила? Как спаслась от вирусоносителей? Другие такие есть?

— Ты все сделала правильно, и Калеб тоже.

— Знаешь, что Санджей хочет его изгнать? Ради всего святого, изгнать Сапога!

Изгнать… Это же самое страшное!

— Не может быть!

— Еще как может! Я уверена, именно это сейчас обсуждает Совет!

— Другие члены никогда такое не одобрят!

— С каких пор Санджей считается с чьим-то мнением? Ты же был в том классе! Все напуганы… Им нужен виновный в смерти Учительницы. А тут Калеб, сирота, очень удобная кандидатура…

Питер сделал глубокий вдох и затаил дыхание.

— Я знаю Санджея. Он, конечно, самодур, но на такое не способен. К тому же Калеба все любят!

— Арло тоже все любили и твоего брата тоже… Это еще не гарантирует, что все не закончится плохо!

— Ты говоришь как Тео!

— Ну и что… — Алиша смотрела прямо перед собой и щурилась на свет. — Калеб вчера меня спас. Санджей будет иметь дело со мной, если попытается его изгнать!

— Лиш… — Питер сделал паузу. — Осторожнее! Думай, что говоришь!

— Уже подумала! Калеба никто не выгонит.

— Я на твоей стороне.

— Осторожнее, Питер! Думай, что говоришь!

Над Колонией повисла гнетущая тишина: люди еще не оправились от событий минувшей ночи. «Это тишина до или после бури? — гадал Питер. — Или тишина перед вынесением приговора?» Алиша не ошибалась: воздух буквально звенел от страха.

— Кстати, о девочке, — начал он. — Давно хотел тебе кое-что рассказать…

Карцер устроили на востоке Колонии, в бывшей общественной уборной трейлерного парка. Питер с Алишей петляли по лабиринту старых трейлеров, но, услышав возмущенный ропот, прибавили шагу и вскоре увидели с десяток колонистов, которые напирали на Дейла Левина, охраняющего карцер.

— Что за ерунда здесь творится? — шепнул Питер.

— Протесты начались, — мрачно ответила Алиша.

Вообще-то Дейл Левин был не из мелких и щуплых, но, сдерживая натиск десятерых, напоминал загнанного в угол зверя. Он неважно слышал и слегка наклонял голову, поворачиваясь к говорящему здоровым ухом, поэтому, как правило, выглядел рассеянным. Однако сейчас рассеянным Левин не казался.

— Извини, Сэм, — произнес Дейл, — но мне известно не больше твоего.

Обращался он к Сэму Чоу, племяннику Старика Чоу, человеку тихому и скромному, с которым за всю жизнь Питер не перемолвился и парой слов. У них с Другой Сэнди было пятеро детей, трое еще инкубаторского возраста. Когда подошли ближе, Питер понял: у карцера собрались родители. Как и у Иена Патала, у Патрика и Эмили Филлипс, у Ходда и Лизы Гринберг, у Грейс Молино, Белль Рамирес и Ханны Фишер Патал росли дети.

— Этот парень открыл ворота!

— А я тут при чем? Нужны подробности — обратись к своему дяде.

— Эй, ты, Калеб Джонс, слышишь меня? — закричал Сэм в высокие окна карцера. — Мы все знаем, что ты наделал!

— Хватит, Сэм, оставь парнишку в покое!

Вперед выступил Мило Даррелл, Шуруповерт, как и его брат Финн, такой же крепко сбитый и молчаливый. Высокий, сутулый, с окладистой бородой и нечесаными, падающими на глаза кудрями, рядом с женой Пенни он казался великаном.

— Дейл, у тебя ведь тоже ребенок, как ты можешь здесь стоять?

Дочку Дейла звали Джун. «Да, — вспомнил Питер, — Джун Левин, одна из трех Д».

— По-твоему, я об этом забыл? — огрызнулся побледневший Дейл. Его авторитет в глазах толпы стремительно таял. — Я не просто так здесь стою, а по приказу Совета. Туда претензии и направляй!

— Его нужно изгнать! — закричала женщина, стоявшая в самом центре толпы. Белль Рамирес, жена Рея, мать маленькой Джейн, могла разрыдаться в любую минуту: у нее даже руки тряслись. Сэм обнял жену за плечи.

— Видишь, Дейл, видишь, что наделал этот парень?

Сквозь толпу протиснулась Алиша и решительно подошла к Дейлу, который беспомощно смотрел на расстроенную Белль.

— Дай мне арбалет!

— Не могу, Лиш, Джимми не велел!

— А мне плевать! Давай арбалет! — Не дожидаясь ответа, Алиша вырвала арбалет и повернулась к толпе. Поза подчеркнуто неугрожающая, но Алиша есть Алиша, ее присутствие собравшиеся игнорировать не могли.

— Послушайте, я понимаю: вы расстроены и имеете на это полное право. Но Калеб Джонс — такой же колонист, как и любой из нас!

— Тебе легко говорить! — крикнул Мило, стоявший рядом с Сэмом и Белль. Толпа одобрительно загудела. Алиша смерила его спокойным взглядом.

— Ты прав, Мило. Я не погибла только благодаря Сапогу. Поэтому, если собираешься его обидеть, подумай как следует.

— Или что? — ухмыльнулся Сэм. — Всех нас одной стрелой из арбалета подкосить собралась?

— Нет, только тебя. А Мило зарежу! — пошутила Алиша.

По толпе пролетел нервный смешок, который, впрочем, быстро затих. Мило машинально сделал шаг назад, а Питер так же машинально сжал нож. Повисла тишина: все ждали, что случится дальше.

— Ты блефуешь! — заявил Мило, буравя Алишу настороженным взглядом.

— Неужели? Плохо ты меня знаешь!

— Совет все равно его выдворит, вот увидишь!

— Возможно, но решать не нам. Сейчас ты понапрасну расстраиваешь людей, я этого не допущу!

Собравшиеся притихли. Питер чувствовал: запала хватило ненадолго. Теперь злились лишь Сэм с Мило, остальные же откровенно боялись.

— Она права, Сэм, — буркнул Мило. — Пошли отсюда!