– Я понимаю Брежнева, ведь ему еще надо поддерживать и Кубу, – говорил Альенде Дину. – Но он тоже должен понять, что если они не помогут нам сейчас, то наш режим может рухнуть. И тогда это обернется для Москвы еще большей катастрофой.

Дин с болью в сердце слушал эти слова и ничем не мог облегчить страдания Альенде. Единственное, что он мог предложить в этой ситуации, – вновь приехать в Чили и своими концертами хоть как-то пополнить правительственную казну и призвать людей к сплоченности.

– Я также обещаю отдать все сборы от своих нынешних концертов в Москве «Народному единству». Это единственное, что в моих силах, – сказал Дин.

Альенде в ответ улыбнулся и пожал Дину руку.

– Спасибо и на этом, – поблагодарил президент.

Визит Альенде в Москву продлился три дня. Внешне все выглядело прекрасно: помимо МГУ Альенде посетил завод «Станколит», побывал в Большом театре на балете Сергея Прокофьева «Ромео и Джульетта». В честь приезда делегации был устроен торжественный прием в Кремлевском дворце. Однако того, за чем Альенде приехал в Москву, он так и не добился: денег ему не дали. И Альенде отправился в США, чтобы там договориться хотя бы о частичной отмене экономических санкций. Но и эта затея провалилась. Администрация Белого дома была прекрасно осведомлена о том, что Москва больше не собирается оплачивать чилийский эксперимент из своего кармана. И ЦРУ была дана установка на активизацию действий по нагнетанию напряженности в Чили. А это означало, что при удачном стечении обстоятельств режим Альенде мог рухнуть в ближайшее же время.

После отъезда из Москвы Альенде Дин остался в Москве продолжать гастроли. Здесь же была и его возлюбленная Эве Киви. К тому времени она уже была в официальном разводе со своим мужем Антсом Антсоном, поскольку тот узнал о ее романе с Дином Ридом. Причем рассказали ему об этом сотрудники эстонского КГБ. Это они вызвали Антсона в свое учреждение и практически с порога ошарашили сообщением: «Товарищ Антсон, разве вы не знаете, что ваша жена изменяет вам с Дином Ридом?» Антсон в это не поверил. «Моя жена не такая легкомысленная, как кажется», – сказал он. Однако едва Эве вернулась из Москвы и он рассказал ей о своем разговоре в КГБ, она не стала ничего скрывать от него и призналась: «Да, я люблю Дина Рида». И они подали на развод. Не было никакого скандала, никаких выяснений отношений. Сына Фреда Эве забрала к себе, и они вдвоем поселились у мамы актрисы.

После развода у Эве появилась надежда, что они с Дином наконец могут пожениться. Ведь она тогда ничего еще не знала про его роман с Вибке. Однако когда в декабре 72-го Эве, как бы случайно, обмолвилась об этом, Дин ответил ей:

– Давай не будем спешить. Ведь нам и так с тобой хорошо. К тому же мне вряд ли разрешат поселиться в Советском Союзе.

– Почему ты так говоришь? – удивилась Эве. – Если хочешь, я могу поговорить с Фурцевой или еще с кем-то из высокого руководства.

– Думаю, что Фурцева здесь ничего не решает, – грустно ответил Дин. – Она ведь даже не смогла пробить мое участие в фильме «Вашингтонский корреспондент». Нет, в этом деле все решают люди куда выше рангом.

Кого именно он имеет в виду, Дин не назвал, но Эве и без того прекрасно поняла, о ком идет речь. А к этим людям у нее подхода не было.

Между тем Дин догадывался о причинах, которые не позволяют советскому руководству разрешить ему поселиться в Советском Союзе. Об этом ему обмолвился Юрий Купцов, который навестил Дина в его гримерке после одного из концертов в Театре эстрады. Вышло все случайно. Дин завел разговор о том, что хотел бы в ближайшем будущем подумать о покупке квартиры в Москве (дескать, устал жить в гостиницах), на что Юрий невесело заметил:

– Думаю, это безнадежная затея. Ты и так напугал кое-кого наверху своим романом с Киви. Они грешным делом подумали, что ты собираешься жениться на ней и остаться жить в Москве. А это им невыгодно.

– Почему? – спросил Дин.

– Брось задавать глупые вопросы, – усмехнулся Юрий. – Это же чистая политика, а ты как-никак в этом деле далеко не мальчик. У нас в таких случаях говорят: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». То есть если ввязался в большую политику, то имей смелость чем-то жертвовать.

– Неужели мне даже квартиру в Москве нельзя купить? – после некоторой паузы спросил Дин.

– Я в этом деле тебе вряд ли смогу помочь, – развел руками Юрий. – Разве что могу свести тебя с одним человеком.

– Каким человеком?

– Большим человеком, – заговорщическим тоном произнес Юрий и сделал недвусмысленный жест, указав пальцем в потолок. – Я имею в виду дочку Леонида Ильича Галину Брежневу. Завтра она будет на вечеринке у одного актера из Театра Советской Армии, куда я могу взять и тебя. Надеюсь, завтрашний вечер у тебя свободен?

– Ради такого дела я сделаю его свободным, – ответил Дин.

На следующий день вечером Юрий заехал на своей «копейке» за Дином в «Украину», и они отправились на вечеринку в один из домов на Селезневской улице. Когда они приехали туда, вечеринка была уже в самом разгаре, и гости, которых насчитывалось около двух десятков, в полумраке (горел только торшер в углу) танцевали медленный танец под магнитофон. Дин сразу узнал песню, звучавшую из динамиков, – «История любви» в исполнении Энди Вильямса. Эта композиция вот уже два года была очень популярна во всем мире, и Дин одно время даже хотел взять ее в свой репертуар. Но потом передумал, рассудив, что лучше Вильямса вряд ли ее споет.

Между тем едва они вошли в квартиру, как хозяйка дома, супруга того самого известного актера, прервала песню на половине и, включив свет, объявила:

– Господа, прошу любить и жаловать – Дин Рид.

Услышав это, гости изобразили неподдельное оживление: мужчины зааплодировали, а женщины завизжали от восторга. Прервал этот шум Юрий, который воскликнул:

– Милые дамы, зачем же так визжать – вы испугаете нашего гостя.

После этого хозяйка усадила новых гостей за стол и поставила перед ними чистые тарелки. Затем женщина, сидевшая по левую сторону от Дина, предложила:

– Давайте я за вами поухаживаю, – и принялась накладывать в тарелку Дина разные деликатесы.

Как заметил Дин, яства были отборные: на столе высились бутылки с коньяком, водкой, виски и мартини, а из закусок преобладали несколько разных салатов, рыба, включая дефицитную осетрину, бутерброды с черной и красной икрой и многое другое, чего в советских магазинах даже днем с огнем невозможно было отыскать. Пока женщина накладывала в тарелку Дина разной снеди, Юрий толкнул его в бок и сказал:

– Твоя соседка слева – это Галина Брежнева.

Услышав это, Дин поначалу напрягся, но потом взял себя в руки и, когда соседка поставила перед ним его тарелку, сказал по-русски:

– Спасибо.

Женщина в ответ улыбнулась. Задержав на ней свой взгляд, Дин мысленно отметил, что она и в самом деле похожа на своего отца: такая же чернявая и бровастая, с широкой костью. И хотя она не была во вкусе Дина – ему нравились миниатюрные блондинки, – однако он отметил, что она по-своему красива. И Дин даже подумал, что она наверняка весьма искусна в постели. Впрочем, об этом ему же говорил и Юрий, пока они ехали сюда. Он сообщил ему, что Галина меняет любовников с регулярной периодичностью, хотя и пребывает больше года в браке с высокопоставленным офицером МВД.