Автор ? в. Евнапий писал: «Побежденные скифы (готы) были истреблены гуннами, и большинство их погибло. Одних ловили и избивали вместе с женами и детьми, причем не было предела жестокости при их избиении; другие, собравшись вместе, обратились в бегство» [148, с.726]. Конечно, тут не обошлось без преувеличений. Многие остроготы остались с гуннами и сражались на их стороне на Каталаунском поле, а потом против них на р. Недао. Но важнее другое: держава Германариха представляла собой не союз племен, а «лоскутную империю». Разбив остроготов, гунны дали возможность завоеванным готами племенам освободиться и, надо думать, рассчитаться с захватчиками.

М.И. Артамонов полагает, что «черняховская культура полей погребений» по своему характеру должна быть приписана готам. Она бытовала всего два века – III и IV. Даже если эта культура не была этнически монолитна, то есть включала готов, сарматов и, возможно, славян (антов), то остается фактом ее исчезновение в IV в., что совпадает с гуннским нашествием [11, с.46–51]. Доводы М.И. Артамонова убедительны, но остается только одно сомнение: черняховская культура размещена в лесостепи; гунны – степняки. Не помогли ли им местные славянские, литовские и угро-финские племена? От нашествия гуннов пострадали также эллинские города бывшего Боспорского царства, в том числе Пантикапей (Керчь). Эта область сохранила тень самостоятельности под римским верховным владычеством, но в IV в. была покинута римлянами на произвол судьбы. В эпоху Августа и Тиберия южнобережные города имели ценность как торговые центры. Степняки доставляли туда рабов и шкуры, а греки привозили вино и предметы роскоши [192, с.272]. Но в III в. готы заставили боспорцев предоставить им корабли для пиратских набегов на Малую Азию и Грецию [там же, с.211]. После этого предательства римляне потеряли симпатию к Боспору. И когда пришли с Северного Кавказа гунны, они уничтожили все города бывшего Боспорского царства[157]. Почему же сдались эллинские крепости, если гунны осаждать и брать города не умели? Почему боспорцы даже пошли на почетную капитуляцию? Ведь гунны были достаточно покорны своему вождю Баламберу и, следовательно, дисциплинированны. Да и корабли у греков были, и море под боком... Немного энергии, и можно было отбиться или спастись!

Вот что такое фаза обскурации в процессе этногенеза. В этой фазе легче погибнуть, чем сопротивляться. А если бы и нашелся энергичный грек, предложивший способ спасения, то его бы постигла судьба Стилихона и Аэция[158], ибо таково действие статистических закономерностей этногенеза. Вследствие погрома, учиненного гуннами эллинским городам бывшего Боспорского царства, Восточно-Римская империя, становящаяся Византией, оказалась в числе врагов гуннов.

Пройдя Перекоп, гунны столкнулись не с обскурантами, а с этносами, находившимися в фазе подъема. Энергии у них было даже слишком много, но доминанты, которая направила бы эту энергию в заданное русло, не было. Германариху было уже 110 лет, и он в силу своей дряхлости не мог быстро находить выходы и применяться к изменившейся ситуации. Визиготы тяготились его властью, ибо их королей сделали просто «судьями» [43, с.593], лишив титулов и власти. Всеми силами старались добиться независимости и гепиды, но хуже всех было венедам (славянам). Росомонку Сунильду Германарих за измену супругу приказал разорвать на части дикими конями. Тогда ее братья, Сар и Аммий, нанесли ему удар [151, с.91–92]. Хотя Германарих не умер, но и не выздоровел и стал управлять делами как больной старик, т.е. очень плохо.

Еще до этого Германарих подчинил «достойных презрения» венетов[159], которые были многочисленны и пробовали сначала сопротивляться. Он подчинил также эстиев (литовское племя аистов) [238, с.221], приобретя таким образом еще одних подданных, которые ненавидели остроготов. Поскольку гунны, в отличие от готов, искали не врагов, а друзей, то все обиженные племена и народы вошли с ними в контакт. В 375 г. Германарих, видя неизбежность гибели, вонзил в себя меч, а остроготы частью подчинились гуннам, а частью ушли к визиготам, твердо решившим не сдаваться. Они управлялись родом Балтов (храбрых), издавна соперничавших с королевским родом Амалов (благородных), и отчасти поэтому приняли решение, которое, как впоследствии оказалось, повело к этнической дивергенции: разделению одного этноса на два взаимно враждебных.

Гунны между тем продолжали идти на запад. Визиготы ждали их на Днепре. Отряд гуннов переправился через Днестр там, где не было охраны, напал на визиготов с тыла и вызвал у них панику. Большая часть готов бросилась бежать к Дунаю и там просила убежища у императора Валента. В 376 г. они, с разрешения властей империи, переправились через Дунай и крестились по арианскому обряду[160]. Меньшая, языческая часть визиготов во главе с Атанарихом укрепилась засеками в густом лесу (Гилее) между Прутом и Дунаем. Но, поняв безнадежность дальнейшего сопротивления гуннам, Атанарих договорился с императором Феодосием и в 378–380 гг. перевел свое войско на службу империи на правах федератов – союзников с автономным командованием.

Иначе сложилась судьба остроготов. Готы после гибели Германариха попытались вернуть себе независимость. Преемник Германариха Винитарий «с горечью переносил подчинение гуннам» [151, с.115]. В конце IV в. он попробовал «применить силу, двинул войска в пределы антов. В первом сражении он был побежден, но в дальнейшем стал действовать решительнее и распял их короля Божа с сыновьями его с семидесятью старейшинами» [238, с.320]. Как понять такое странное самодовольство? Видимо, рассказ Евнапия о свирепости гуннов является преувеличением. Иначе откуда бы взяться у остроготов большому войску, после того как в 376 г. ушли визиготы и увели часть остроготов, а гепиды, хоть и готское племя, но отделились от остроготов при первом же их ослаблении [там же, с.206–208].

Анты были «многочисленны и сильны»[161]. Война с ними была трудной и в конечном счете гибельной. Это был как бы вызов гуннам путем ликвидации их союзника. В ответ на это через год после казни Божа гуннский царь Баламбер, призвав на помощь тех остроготов, которые остались ему верны, напал на Винитария и после нескольких неудач разбил и убил его в бою на р. Эрак (Нижний Днепр). После этого в Степи наступил долгий мир.

Гунны в начале V в. продвинулись на запад, но без военных столкновений. На первый взгляд это удивительно, но посмотрим на ход событий и на историческую географию этносов Паннонии. В Дакии укрепилось готское племя гепидов, вождь коих Ардарих был личным другом Аттилы. Остроготы, ушедшие с визиготами в римские пределы, не ужились с ними. В 378 г. полководцы Алатей и Сафраг увели своих остроготов в Паннонию и поселили на берегах Дуная [151, с.92]. В 400 г. на этой реке появились гунны. Мятежный готский федерат Гайна, проиграв столкновение с населением Константинополя, бежал за Дунай, был схвачен гуннами и обезглавлен [там же, с.301 ]. Около того же времени сын римского полководца Гауденция, Аэций, будучи заложником у гуннов, тоже подружился со своим сверстником Аттилой, и его дядей Ругилой, который затем стал царем гуннов. Итак, гунны заняли Паннонию без войны, при поддержке многих племен, среди которых, вероятно, были анты и руги. Так выглядело «губительное вторжение гуннских орд»?!

Но были у гуннов и враги. Точнее, это были враги союзных с гуннами племен. Это были свевы – враги гепидов, вандалы – враги ругов, бургунды и злейшие враги самих гуннов – аланы. Эти этносы покинули свою родину, страшась гуннов. В 405 г. они ворвались в Италию. Вождь их, Радагайс, дал обет принести в жертву богам всех захваченных сенаторов, но сам был окружен войсками Стилихона, предан и казнен. Только этот поход и можно считать последствием гуннского нажима на этносы Европы. А ведь Великое переселение народов, по общепринятому мнению, началось в 169–170 гг. с маркоманской войны [43, с.310], перехода готов «из Скандзы», но никак не с появления в заволжских степях гуннов.