– Вы кто? – настороженно спросила Мила, проверив, накинута ли цепочка.

– Борис Иванов, – заговорщическим тоном ответил тот и принялся грызть ноготь. – Вы меня пустите?

– С какой это стати? – озадачилась хозяйка: поистине день полон сюрпризов!

– Вам разве Шпатциков не звонил? – с отчаянием в голосе воскликнул Борис. – Он обещал! Он дал мне ваш адрес и рекомендацию.

– Ах, Шпатциков! – выдохнула Мила, почувствовав, как уходит напряжение и стало легко дышать, как будто с нее сняли корсет. – У вас что, те же самые проблемы, что и у дедушки? – сочувственно спросила она.

– Те же самые! – закивал Борис. – Так у вас найдется для меня, ну, средство от моего недомогания? Я много заплачу.

Услышав последнюю фразу, Мила радостно распахнула дверь. Мысль о том, что в тылу находится Листопадов, да еще надежда обогатиться заставили ее проявить некоторую беспечность.

– Входите, входите, – предложила она. – Давайте на кухню, у меня все там.

Борис перепрыгнул через одеяла и спросил:

– Занимаетесь генеральной уборкой?

– Генеральной, точно.

Оценив наметанным глазом дорогую одежду посетителя, Мила внезапно почувствовала себя настоящей акулой капитализма и нахально спросила:

– Какой суммой вы располагаете?

Борис сделал серьезное лицо и, понизив голос, спросил:

– Сколько выйдет на двести «зеленых»?

– Столовая ложка, – не моргнув глазом, ответила акула. И поспешно добавила: – С верхом.

– Это ведь у вас что-то новенькое, – закинул удочку Борис.

– Точно. Впервые на рынке.

«Конечно, это «невидимка»! – возликовал тот. – Первая дедова партия».

На кухне Мила со всей возможной торжественностью протянула ему пластмассовую баночку из-под витаминов.

– Простите, – замялся Борис. – Поскольку я в первый раз… Как это нужно употреблять? Нюхать?

– Нюхать?! – опешила Мила, на секунду задумавшись. – Ну… Если только тем местом, которое страждет.

Она принужденно улыбнулась, рассчитывая, что посетитель наконец раскошелится. Словно почувствовав немой призыв, Борис тут же полез за бумажником. Выложив на стол деньги, он отвинтил у баночки крышку и сунул внутрь нос.

– Так это крем? – тут же удивился он, подняв на Милу по-детски ясные глаза.

– Мазь. А что, вы никогда ничего подобного не применяли? – не меньше его удивилась Мила.

Борис честно пытался сообразить, как можно словить кайф от мази, но в голову ему что-то ничего не приходило. «Дед явно выдал ноу-хау», – подумал он. А вслух робко спросил:

– Ее что, нужно размазывать под носом?

Мила задумчиво поглядела на него и напряженным голосом переспросила:

– Под носом? Слушайте, ну и фантазия у вас! Или ваш нос напрямую связан с прямой кишкой?

Теперь уже надолго задумался Борис.

– Первый раз слышу, – наконец сообщил он, – чтобы наркотики употребляли другой стороной туловища!

– Наркотики? – обомлела Мила.

– А что же, по-вашему, я у вас покупаю? – рассердился Борис.

– Как – что? Мазь от геморроя!

– Это шутка? – зловещим шепотом спросил Борис. – Ведь Шпатциков говорил о дозе!

– Наверное, у него сильное обострение, – предположила Мила. И, поглядев на деньги, с сожалением произнесла: – Так у вас что, совсем не бывает запоров?

– Не бывает.

– Не верю!

– Ну, может, время от времени, – огрызнулся Борис.

– И, несмотря на опасный симптом, вы не будете покупать эту чудесную мазь, чтобы ухаживать за одним из важнейших органов своей выделительной системы?!

– Ну, хорошо, – прошипел Борис. – Я возьму.

– Всю столовую ложку?

– Всю.

Захлопнув за Борисом дверь, Мила по очереди поцеловала обе стодолларовые купюры и спрятала их в железную банку из-под чая. Дальнейшие перспективы с каждым часом теряли мрачность.

16

– Хочешь сказать, ты даже не поинтересовалась, почему он решил, что ты торгуешь наркотиками? – не поверила Ольга, нагоняя тучи на свое помолодевшее лицо.

– Я была слишком возбуждена, чтобы сообразить, – оправдывалась Мила. – Мужик дал мне двести долларов! Я хотела как можно скорее от него избавиться, пока он не передумал. – Тут же ее тревога сменилась оживлением. – Если дело так и дальше пойдет, я стану богатой женщиной, Ольга! Мне надо еще раз выехать за город! Я готова перекопать каждую поляну! Я готова…

– У меня нехорошие предчувствия, – перебила ее Ольга. – Ты связывалась с Глубоководным?

– Связывалась. Дома его постоянно нет, я позвонила на мобильный. Он что-то мямлил, мол, расследование движется, мол, не надо волноваться… Ты же понимаешь, мне нечем ему пригрозить. Разве что лишением ста рублей в день. Но теперь, когда мы знаем, что сумма не тянет на гонорар, я даже разговор заводить не рискнула.

– Я из-за тебя стала плохо спать, – заявила Ольга. – Как ты сама-то засыпаешь ночью? – И, посмотрев на Милу, добавила с неудовольствием: – Впрочем, ты почти всегда пьяная, что с тебя взять?

– Я уже привыкла к опасности, – объяснила Мила. – Говорят, что это защитная реакция организма. Поскольку он не может постоянно находиться на пределе сил, мозг дает команду телу не напрягаться. Все происходящее уже не кажется мне смертельным. В конце концов, до сих пор никого не убили.

– Да? – искренне изумилась Ольга. – А Толик Хлюпов? На месте которого должна была оказаться ты? Ведь ты жуешь тушеные овощи днем и ночью! Счастливый случай, что ты не схрумкала ту опоганенную упаковку!

Упустившая Хлюпова из виду Мила густо покраснела.

– Ну ладно, – сказала она. – Уговорила. Займи для меня денег у папы. Я пока еще заработала недостаточно.

– Как ты себе это представляешь? – надменно спросила Ольга. – Я ведь только что занимала у него на пластическую операцию. – Мила помрачнела, а Ольга добавила: – Ты сама виновата! Не надо было выкрикивать при всех сколько мне лет. Надеюсь, теперь, когда моя кожа снова стала упругой, все будут считать, что ты соврала.

– Как ты можешь жить, думая только о своей внешности?! – возмутилась Мила.

– А о чем мне думать? О твоей внешности?

– Вот чем я забыла с тобой поделиться! – внезапно воскликнула Мила. – Вчера мне звонил Гуркин. Его снедает беспокойство. Прямо не знала, как от него отвертеться. Его страшно напряг Листопадов. Все допытывался: зачем мне нужен телохранитель?

– И что ты ему сказала?

– Сказала, что это причуда Орехова. Что после бегства партнера ему повсюду видятся засады.