Достаточно малое число источников XIV в. приводит к тому, что все они буквально наперечет, неоднократно издавались и комментировались, и, как следствие этого, хорошо знакомы исследователям, которые, казалось бы, проанализировали все содержащиеся в них сведения. Оказалось, однако, что дело обстоит далеко не так. Поэтому еще одной целью исследования явилась задача максимального извлечения из них всех имеющихся сведений. Нет нужды говорить, какую роль в данных условиях играют буквально отдельные крупицы информации, дошедшей до нас из XIV в., – будь то запись писца на полях переписываемой книги или случайная оговорка летописца.

Кому-то данная книга может показаться написанной не столько о самом Сергии, сколько о бесконечных спорах историков вокруг тех или иных датировок фактов его биографии. Возможно, отчасти этот упрек и справедлив. Однако мы вынуждены были столь подробно разбирать все доводы и аргументы исследователей за и против лишь с единственной целью – чтобы у читателя не возникало сомнений в предложенных нами датировках событий жизни преподобного, чтобы он мог сам перепроверить их и чтобы в новых работах об основателе Троице-Сергиевой лавры не появлялись прежние неточности и ошибки.

Вместе с тем, столь подробно показывая всю внутреннюю «кухню» историка, мы преследовали еще одну задачу. При современном уровне развития архивоведения, надеяться на вероятность того, что где-то в наших архивах еще ждут своего часа неизвестные доселе источники XIV в., просто не приходится: в теории она еще возможна, но на практике крайне ничтожна, если не близка к нулю. Вместе с тем, несмотря на чрезвычайную скудость документов по истории Древней Руси, существует целый пласт источников, который еще ждет своего исследователя. Речь идет о житиях древнерусских святых.

Исследователям этот вид источников был известен очень давно. «Жития святых русских, – писал еще в начале 1840-х гг. П. М. Строев, – в разные времена сочиненные, переделанные, дополненные, представляют богатый и почти непочатый запас для истории общежития, мнения и поверьев прежней Руси, и даже в них есть много фактов, не замеченных бытописателями… Кто соберет все жития святых русских, сказания об иконах и крестах, отдельные описания чудес и тому подобное и прочтет все это со вниманием и критикою, тот удивится богатству этих исторических источников».[1072]

В свое время эту задачу попытался осуществить В. О. Ключевский в своей работе «Древнерусские жития святых как исторический источник». Но вывод знаменитого историка после знакомства с этим материалом был крайне неутешительным. По его мнению, говорить о житиях святых как историческом источнике вряд ли возможно, поскольку подавляющее большинство житий отмечено литературными штампами. Свои наблюдения он сформулировал в следующих тезисах, приложенных к исследованию: «1. По литературной задаче жития биографические факты служат в нем только готовыми формами для выражения идеального образа подвижника»; «2. Из описания жизни житие берет лишь такие черты, которые идут к означенной задаче»; «3. Избранные черты обобщаются в житии настолько, что индивидуальная личность исчезала в них за чертами идеального типа».[1073]

Пессимистические выводы В. О. Ключевского обескуражили многих, и на долгое время жития русских святых стали считаться исключительно литературными произведениями и перестали рассматриваться в качестве исторического источника. В итоге сложилось мнение, что герои житийной литературы словно бы на одно лицо и различаются между собой сугубо функционально: тот язычников победил, а этот – убедил, у этого святого «специализация» одна, у того – другая. Зато доблести у всех одинаковы: безгреховность, непорочность, многотерпение, смирение, жертвенность. О недостатках или человеческих слабостях речи быть не могло (разве лишь для того, чтобы показать, как слабость тут же, на глазах читателя, преодолевалась и побеждалась). Академик А. С. Орлов в лекциях по древнерусской литературе говорил, что в житиях «каждый святой изображался как представитель той или иной рекомендуемой добродетели… Святые представляли собой целый ряд общественных категорий и специальностей, соответственно чему между ними и распределились схемы образцового поведения».[1074] Не для того писалось житие, чтобы запечатлеть реального человека, но чтобы утвердить определенный идеал, определенную норму поведения и мысли. Применительно к «Житию» Сергия Радонежского, в нем стали отыскивать параллели с житиями Феодора Эдесского, Саввы Освященного, Евфимия Великого, Афанасия Афонского[1075] и Василия Кесарийского.[1076]

Однако такой подход оказывается слишком узким и односторонним. Жития русских святых оказываются достоверным и чрезвычайно информативным источником, но вместе с тем достаточно сложным для исторического анализа. Главная трудность заключается в том, чтобы уметь разглядеть в них черты реальной исторической действительности того времени, увидеть конкретные факты. Данная задача требует от исследователя прежде всего скрупулезной текстологической работы (в отношении «Жития» Сергия Радонежского она была во многом проделана Б. М. Клоссом), доскональной проработки всех имеющихся источников (как ранних, так и относительно поздних), тонкой исторической интуиции, острого критического чутья, умения выявлять связи между далекими на первый взгляд фактами. Только при сочетании этих качеств у исследователя можно надеяться, что древнерусские жития наконец-то по-настоящему будут введены в научный оборот. И тогда следует ожидать новых исторических открытий.

Основные даты жизни Сергия Радонежского

1322, 1 мая – рождение Сергия Радонежского (в миру Варфоломея).

1329 – начало обучению грамоте.

1334 – упреки матери за излишнее молитвенное рвение.

1340, осень – экспедиция московских бояр Василия Кочевы и Мины в Ростов.

1341 – переселение семьи в Радонеж.

1341, осень – основание родителями Сергия домового Хотькова монастыря.

1342 – смерть родителей Сергия.

1344 – рождение племянника Сергия Ивана (в монашестве Феодора).

1344 – пострижение старшего брата Стефана в Хотьковом монастыре.

Конец 1344 – начало 1345 – поселение Сергия и Стефана на холме Маковец. Возведение церкви.

1345, 12 мая – освящение Троицкой церкви. Начало Троице-Сергиева монастыря.

1345, лето – начало осени – уход Стефана от брата в Москву в Богоявленский монастырь.

1345, 7 октября – принятие Сергием монашеского пострига.

1345–1349 – жизнь Сергия в одиночестве.

1350–1352 – приход первых насельников Троицкой обители. Возникновение общины монахов вокруг Сергия.

1353 – смерть игумена Хотьковского монастыря Митрофана.

1354, весна – осень – поставление Сергия епископом Афанасием в игумены Троицкого монастыря.

1354–1356 – «община двенадцати» в Троицком монастыре.

1356 – приход в Троицу смоленского архимандрита Симона.

1356, 20 апреля – приход в Троицу старшего брата Сергия Стефана. Пострижение Сергием своего племянника Ивана (под именем Феодора).

1360 – начало освоения первых земельных владений Троицкого монастыря.

1362/63, зима – эпизод с временным прекращением подвоза продовольствия в Троицкий монастырь из-за военных действий русских князей.

1363 – миротворческая поездка Сергия в Ростов. Выбор места для основания Ростовского Борисоглебского монастыря.

1365, конец года – миротворческая поездка Сергия