Таким образом, Ельцин удачно перенес вину за развал СССР на Украину. Началось обсуждение вопроса, оно было бурным, эмоциональным. Привожу выдержки выступлений некоторых парламентариев.

В. Шуйков. Российская администрация еще раз доказала свою в принципе непредсказуемость… Но я привык подчиняться реальности, которая складывается… А реальность такова, что Украина и Беларусь денонсировали Договор 1922 года и фактически уже не являются членами Союза ССР. Значит, выбор Российской Федерации должен быть сделан, и именно сегодня.

В. Шейнис. От имени фракции я прошу ратифицировать Соглашение, подписанное в Беловежской Пуще.

B. Севастьянов (КПРФ). Тяжелая обстановка в нашей Российской Федерации и во всей нашей стране, в бывшем, теперь уже громко это говорят, Советском Союзе… И вот в этой критической ситуации нам предлагают путь, но которому мы должны пойти, ну, если не с сегодняшнего, то с завтрашнего дня. Куда ведет нас этот путь?…Слабый документ, несомненно. И тем не менее мы должны его, наверное, сегодня принимать. (Смех в зале.) Для того чтобы сохранить сегодня движение хотя бы на полшага вперед, я не вижу другою в этой тупиковой ситуации… Вопрос главный — ликвидация Союза. Мы должны потребовать созыва съезда народных депутатов России для рассмотрения этого вопроса… Но есть позитивный момент. Слава богу, эпоха Горбачева на этом закончилась… (Это была позиция коммунистов, точнее — ком-бюрократии, которая в своем неприятии Горбачева сомкнулась с ельцинистами.)

C.Бабурин. Чтобы избавиться от недееспособного центра во главе с Горбачевым, предлагается ликвидировать наше государство… Договор 1922 года перестал существовать уже давно. Есть Конституция СССР 1977 года. Нравится нам это, не нравится, но то, что мы сегодня делаем, — это действительно антиконституционные действия на уровне Советского Союза…

Против ратификации «Соглашения о СНГ» голосовали всего шесть депутатов, воздержалось — семь. Были приняты еще два документа — Постановление денонсировать Договор об образовании СССР 30 декабря 1922 года и Постановление о выходе Российской Федерации из состава СССР. Таким образом, Российская Федерация «законным» образом вышла из состава СССР, это произошло 12 декабря 1991 года, в 13 часов 28 минут.

Съезд народных депутатов отказался ратифицировать Беловежские соглашения

Согласно Конституции России, съезд народных депутатов как высший орган власти в России обладает суверенным правом на внешнюю политику. Чтобы стать законом, Соглашения, подписанные от имени России ее президентом и ратифицированные Верховным Советом, подлежали утверждению съездом народных депутатов. Зная хорошо настроения большинства депутатов, прибывших на декабрьский съезд с «глубинки» (а провинция абсолютно не одобряла «роспуск» СССР), я не хотел выносить на утверждение съезда этот вопрос. Парламент принял нужное решение, этого было вполне достаточно, поскольку позволяло формировать новые международные государственно-правовые отношения России как самостоятельного государства. Пройдет время, люди свыкнутся с ситуацией, тогда, возможно, понадобится и соответствующее решение съезда.

Но почему-то Ельцин требовал поставить этот вопрос на съезде, этого же добивался мой первый заместитель Сергей Филатов, охотно играющий на стороне любой неразумной идеи Ельцина. Я объяснял рискованность этого замысла — допустим, если съезд не одобрит Соглашения, это будет означать, что юридически СССР существует, а лица, подписавшие акты о его «роспуске», могут быть признаны виновными в совершении государственных преступлений. В то же время ратификация этих соглашений Верховным Советом не вызывает сомнений, она создала необходимую правовую базу… Спрашивается — зачем рисковать, вынося вопрос на съезд?.. Ельцин настаивал. Я согласился, но поручил сделать Доклад по этому вопросу Сергею Филатову.

События на съезде развернулись с поразительной точностью по обрисованному мной сценарию. Уже в процессе доклада Филатова я видел реакцию подавляющей части депутатов — их глухое недовольство быстро перерастало в неприятие всего того, что говорил докладчик. Эмоции пересиливали разум, Филатов с трудом скороговоркой дочитал доклад и поспешно покинул трибуну, он был просто раздавлен.

Началась дискуссия. Она стала превращаться в обвинительные выступления. Все чаще стали говорить о «заговоре» Ельцина и его «команды». Сильное впечатление произвело выступление одного депутата, который заявил, что, когда подписывались Беловежские соглашения, Хасбулатова специально отправили в Сеул… Как оказалось, большинство депутатов, как ни странно, не обладало этой информацией… Обстановка накалялась, выступающие депутаты уже ставили вопросы в конкретной плоскости — о виновниках развала СССР, необходимости отрешения Ельцина и даже его (вместе с Горбачевым) привлечении к ответственности за тяжкие государственные преступления.

Филатов, сидящий рядом со мной, бледный и растерянный, что-то пытался мне сказать. Я же должен был контролировать этот огромный зал, мне было невозможно отвлекаться даже на секунду — промах мог стоить дорогой цены… А выступления становились все резче… Сидящий позади меня в президентском кресле Ельцин стал издавать какие-то звуки. Я, покинув свое председательское место, подошел к нему… Полная растерянность, на лице выступил пот, говорит:

— Руслан Имранович, сделайте что-нибудь! Они хотят вышвырнуть меня. Я на вас надеюсь… Филатов сделал плохой доклад, провалил все дело.

Я: Борис Николаевич, Филатов сделал нормальный доклад. Дело не в нем. Дело в обстановке, в общественном мнении.

Ельцин: Вы хотите сказать, что съезд снимет меня с работы?

Я: Нет, Борис Николаевич, пока я могу председательствовать, вам это не угрожает….

Эта наша беседа заняла минуты две-три. Но что интересно с точки зрения политической психологии, в эти короткие минуты очередной оратор завершил выступление, сошел с трибуны, а Филатов, который должен был заменить меня в качестве председательствующего (как это мы обычно практиковали) и предоставить слово очередному оратору-депутату, сидел как парализованный рядом с моим пустым креслом. А огромный Кремлевский зал, с более чем 1000 депутатов, молчаливо-удивленно наблюдал и за раздавленным Филатовым, и немым для них диалогом председателя с президентом. Они, конечно, понимали приблизительно, о чем идет между нами разговор, но они видели и другое — кто истинный лидер, хотя внутренне не хотели признаться в этом даже себе.

Фрагмент выступления: Почему распался Советский Союз?

Я извинился за «сбой» и, не прося у съезда права на внеочередное выступление, прошел к трибуне и начал говорить. Выступление мое длилось примерно 15 минут, оно было кратким, сжатым. Я сделал небольшой экскурс в историю страны, несколькими штрихами охарактеризовал горбачевскую перестройку. Напомнил свою позицию относительно Союзного договора как неверного подхода. Коснулся долгих экспериментов в экономике, их разрушительных последствий, обозначивших гибельное движение великой империи к своему распаду, остановился на последствиях ГКЧП. Затем затронул вопрос о Федеративном договоре. Сказал, что если мы не хотим повторить трагическую судьбу СССР, нам надо быстро завершить процесс выработки и подписания Федеративного договора…