— Только то, что у нас больший набор способностей, помогающих выжить в этих условиях.

— Я бы хотел выяснить, откуда они пришли, и получить любую информацию о сильфенах.

— Познакомитесь позже, — сказала Сара. — А сейчас я покажу вам ваши комнаты.

Она провела их по краю зала до коридора, скрывавшегося за колоннами первого уровня. Один из ответвлявшихся от него переходов привел их к трем небольшим круглым комнаткам. В одной из них имелась грубая мебель, предназначенная для людей: кровать и пара стульев. Ножка одного из стульев оказалась сломанной, а кожаное сиденье было настолько ветхим, что грозило разорваться, если на него сесть. Половину последней комнаты занимал бассейн, заполнивший паром все помещение. Орион опустил руку в прозрачную воду и радостно заулыбался, ощутив тепло.

— У вас есть время, чтобы освежиться, — сказала Сара. — Ужин будет готов через пару часов. По традиции, все вновь прибывшие рассказывают нам свои истории и новости из той части Галактики, откуда они пришли.

— Это я переживу, — ответил Оззи.

— Хорошо. — На лице Сары отразилось беспокойство. — Вы ведь не попытаетесь снова отыскивать тропу, правда? Из-за этого мы уже потеряли немало людей.

— Конечно. Я не настолько глуп. Но мы уйдем, как только будем к этому готовы.

— Желаю удачи.

* * *

Накануне старта состоялось не меньше дюжины торжественных вечеров, ужинов и балов. Но самым значительным стал прием, устроенный председате­лем парламента Аншана, где присутствовали вице-президент Элейн Дой, Най­джел Шелдон с тремя официальными женами из своего гарема, Рафаэль Ко­лумбия, сенаторы Томпсон Бурнелли и Брюстер Кумар, а также десяток других выдающихся личностей из политических кругов Содружества. На этом приеме, к несчастью, должен был присутствовать и капитан Уилсон Кайм. По пути ко дворцу регента, служившему официальной резиденцией председателя парла­мента, его машина трижды была остановлена для тщательного досмотра, вклю­чая глубокое сканирование. Перед самым закатом солнца капитан вместе с Анной вышли перед массивной каменной галереей. Их встретили двое слуг-людей в длинных сюртуках, украшенных золотым шитьем.

— Добро пожаловать, капитан, — с глубоким поклоном приветствовал его старший из слуг. — Председатель парламента встречает своих гостей в зале Ливингстона. Проходите, пожалуйста, прямо туда.

— Спасибо, — ответил Уилсон.

Под руку с Анной он стал подниматься по широким ступеням. Ради торжественного случая Анна надела длинное вечернее платье цвета морской волны и несимметричное золотое колье с жемчугом, которое словно сливалось с ее сияющими ОС-татуировками. Перед экспедицией она коротко остригла волосы, но стилист умудрился вплести в них несколько длинных прядей, осыпанных платиновыми и фосфоресцирующими блестками. Уилсон никогда еще не видел ее такой элегантной. На работе она обычно носила строгий костюм, а в его квартире необходимости в одежде и вовсе не было. Ее сегодняшний вид, подчеркнутый ароматом духов, будил в нем непреодолимое желание. Уилсону хотелось сорвать с нее одежду и заняться любовью прямо на холодных плитах дворцового пола. Горделивую походку Анны лишь слегка портила необходи­мость поддерживать свободной рукой подол платья, пока она поднималась по лестнице.

— Проклятая классическая архитектура! — едва слышно пробормотала она.

Они уже достигли верхней площадки, когда у подножия лестницы затормо­зил сияющий черный «Феррари Рион». Передняя дверца плавно поднялась, и из машины выбрался Оскар.

— Можно было сразу догадаться, кто приехал, — произнес Уилсон.

Он немного завидовал, глядя на эксклюзивную модель автомобиля. Учиты­вая свой нынешний возраст и положение, капитан считал себя выше подобных мелочей, но не переставал гадать, как бы он чувствовал себя за рулем «феррари» в режиме ручного управления. С точки зрения инженерной мысли этот автомо­биль был близок к совершенству.

Оскар приветливо помахал им рукой и взбежал по ступеням.

— Ты сегодня великолепно выглядишь, дорогая, — сказал он, целуя Анну в щеку.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Ты тоже.

Оскар превосходно чувствовал себя в смокинге и ослепительно белом модном жилете с традиционной красной гвоздикой в петлице, тогда как Уилсон в подобной одежде ощущал себя скованно, словно школьник на выпускном вечере.

— Ну, девочки и мальчики, может, войдем? — предложил Уилсон.

За дверями им открылся пышный классический интерьер, изобиловавший портретами в золоченых рамах, а также крученой бронзой и нефритом модернистской скульптуры. Председатель парламента Джильда Принцесс Марден приветствовала Уилсона крепким рукопожатием политика и поцеловала воздух рядом со щекой Анны. Уилсон выразил сочувствие по поводу поражения национальной футбольной команды, на что председатель парламента ответила пышной благодарностью и посвятила его в детали, спортивной и личной жизни главного бомбардира.

— Отлично, — прошептала Анна, когда они отошли. — Еще пять часов легкой болтовни, и можно будет уходить.

Высокие двери зала Ливингстона разошлись, открыв гостям выход на широкий балкон. Английский парк дворца освещался горящими факелами, жел­тыми и зелеными фонарями, а также диковинными фруктами, свисавшими с ветвей деревьев. По саду уже гуляли десятки гостей, одетые в яркие костюмы, соответствующие теплому летнему вечеру. Над горизонтом постепенно таяли последние золотистые лучи заходящего солнца. Известные личности Содруже­ства и богатые аристократы смешались с представителями местного высшего общества, а репортеры политических и новостных каналов держались от них на почтительном расстоянии. На небольшом возвышении перед фонтаном в виде сферы Генри By заиграл оркестр.

Все трое взяли предложенные подошедшим официантом напитки. Уилсон заметил среди гостей и других членов экипажа. Все они были окружены небольшими группами, и все, как и сам Уилсон, чувствовали себя не в своей тарелке. У молодых участников миссии имелось свое мнение о том, как можно провести последний вечер перед вылетом. Сам Уилсон предпочел бы менее официальное мероприятие.

— Вижу, наш прославленный навигатор тоже здесь, — заметила Анна.

Оскар с Уилсоном обернулись и увидели Дадли Боуза, стоявшего под красновато-желтым кленом. Он вернулся с Августы после частичного омоложения, сбросив примерно лет пятнадцать. Но его тело еще не успело прийти в соответствие с новым клеточным возрастом: на шее висели складки кожи, черные пряди на голове чередовались с седыми, а выступавший животик явственно нависал над поясом брюк. Он рассказывал какую-то старую историю внимательным аншанским слушателям, и стоящая рядом жена громко смеялась, слов­но никогда ее не слышала.

— Напомните мне, какого черта он летит с нами, — проворчал Оскар.

— Это величайший эксперт Содружества в том, что касается Пары Дайсо­на, — с притворной серьезностью ответила Анна.

— А! Я знал, что какая-то причина должна быть.