«Этими препаратами пользовались ребята из дивизии «Бранденбург‑800», немецкого спецназа абвера, – говорит Станислав Лекарев. – Они совершали большие броски, а на Кавказе лазили по горам под действием этого препарата. Действие препарата я знал только в общих чертах. Поэтому решил ограничиться небольшой дозой… Чувствую, что у меня начинают словно каменеть сначала икры ног, потом мышцы спины, бицепсы, трицепсы, пресс. Я, в общем, богатырь, раскидаю человек пять-шесть, как Шварценеггер».

По правилам первенства для начала было необходимо сдать норматив по бегу. Но тут возникло непредвиденное препятствие. Старт отложили на несколько часов. Накачанный боевым стимулятором спортсмен начал нервничать, что действие препарата скоро улетучится, и все уловки окажутся напрасными.

«Нет, напрасно я беспокоился, – говорит Станислав Лекарев, – двое суток работало. Я пробежал, чуть-чуть до первого разряда не дошел. Все ахнули, не знали, как это я сделал. Сказали: «Ну, теперь ты будешь в сборной КГБ бегать, везде будем тебя посылать». Я говорю: «Вы что?» Но после того как кончилось действие препарата, меня рвало, и я лежал и спал сутки, не просыпаясь. То есть организм восстанавливается, силы перемобилизуются примерно за двое-трое суток».

Военная фармакология, тайны которой мне впервые согласились приоткрыть, позволяет выполнять даже невыполнимые миссии. Таблетки против страха – это уже вчерашний день. Как и препараты, принимая которые можно не спать целую неделю. Как выясняется, уже созданы спецсредства, позволяющие без всяких средств защиты выжить, даже если противник применил любое оружие массового поражения.

После страшных кадров последствий бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, обошедших весь мир, казалось, что военным удалось наконец создать абсолютное оружие. Именно тогда в секретных лабораториях началась работа по созданию универсального средства защиты. По сути, ученым предстояло найти эликсир жизни. Пусть даже ограниченного срока действия.

Сегодня у нас на вооружении имеется ряд препаратов, в частности, для защиты от ионизирующих излучений. Они предотвращают немедленный летальный исход даже при сверхсмертельных дозах поражения – введение такого препарата может отсрочить гибель человека на трое, четверо суток.

Что значит четверо суток в условиях боя, когда противник пошел на крайнее средство, трудно даже представить. Впрочем, трудно представить и то, что будет чувствовать солдат, зная, что он обречен, а его чудесное спасение – лишь короткая отсрочка неминуемой смерти. Но вместе с ним идут в бой те, кто нуждается в его огневой поддержке. И солдат продолжает стрелять, выполнять боевую задачу.

«После войны во всех институтах велись разработки препаратов, защищающих человека от ионизирующего облучения, – рассказывает Ольга Дорогова, дочь ученого-химика Алексея Дорогова. — И мой отец работал в такой лаборатории над созданием лекарственных веществ».

После войны отец Ольги Дороговой работал в лаборатории средств химической защиты. До сих пор существует мнение, что при создании своего уникального препарата Алексей Дорогов шел по пути, открытому средневековыми алхимиками. Он варил в перегонном кубе отловленных в прудах лягушек. Пар прогонялся через змеевик. Полученный конденсат смешивался с белками яиц.

«Не потому что лягушки какие-то уникальные существа, – поясняет Ольга Дорогова, – просто это сырье было дешевое. Мальчишки за плату возами этих лягушек ему доставляли».

Первые испытания лягушачьего эликсира дали поразительные результаты. Под действием препарата сходила считавшаяся неизлечимой экзема, подавлялись тяжелые инфекции.

«Сохранился богатейший архив Дорогова, – рассказывает историк Вячеслав Гальченко. — Приведенная там статистика действительно меня поразила. Процент излечения самых тяжелейших заболеваний – туберкулеза, трофических язв, онкологических заболеваний – достигал 72. После первых испытаний на лагерных заключенных на прием к доктору Дорогову начали записываться в очередь высокопоставленные партийные деятели».

«Когда мы еще студентами ходили к Дорогову, у него среди пациентов было очень много военных, больших чинов, министров, – продолжает профессор, заведующий лабораторией ВИЭВ Грант Симонян. – По некоторым данным, именно эликсир Дорогова спас от рака мать самого Берии. По крайней мере, вскоре после этого чудесного исцеления для ученого построили отдельный институт. Специальным постановлением препарат был запущен в серию. Но в ограниченном количестве».

«В этом институте проходили эксперименты Дорогова, – рассказывает историк Вячеслав Гальченко. – Так как это был препарат, информация о котором была закрыта, никто из окружающих не знал, что и как тут изготавливалось. Пациентов Дорогов принимал в совершенно другом учреждении. А здесь была закрытая территория, куда никто не имел никакого доступа.

Долгое время о том, что происходило за стенами этого здания, знал лишь узкий круг посвященных. Покровительство больших чинов позволяло проводить масштабные исследования невероятного препарата».

«С 1953 по 1956 год исследования проводились в центральных клиниках Москвы, – продолжает Ольга Дорогова. – Это и поликлиника коменданта Московского Кремля, та, что сейчас при президенте, и больницы и поликлиники МПС, Первый медицинский институт, Институт профзаболеваний, Институт акушерства и гинекологии. В ветеринарии испытания проводились в 130 областях Советского Союза».

Кандидат медицинских наук Ольга Дорогова долгие годы собирала по архивам материалы, связанные с препаратом. Но точно восстановить его состав не удается до сих пор. Судьба подлинного эликсира Дорогова пока остается загадкой. Однажды вечером черная «Волга» увезла доктора к очередному высокопоставленному пациенту. Домой он так и не вернулся.

«Его увезли под вечер, – рассказывает Ольга Дорогова, – а утром позвонили маме и сказали: у вашего супруга острая сердечная недостаточность, он умер».

Вскрытие показало, что Алексей Дорогов умер от отравления угарным газом. При всей нелепости этой версии дело закрыли. Лабораторию расформировали. По непонятным причинам были свернуты все клинические испытания. Семья до сих пор сомневается, что эта смерть была случайной.

Данную версию неожиданно подтвердила загадочная смерть премьер-министра Грузии Зураба Жвании в феврале 2005 года. Телохранители обнаружили его на конспиративной квартире с признаками отравления угарным газом. Официально его смерть также объявили несчастным случаем. Однако независимое расследование ставит эту версию под сомнение.

«Говорят, что он надышался окиси углерода, – говорит доктор химических наук Лев Федоров. – На самом деле было в Советской Армии диверсионное отравляющее вещество – карбонил железа. Именно этим веществом занимался Тбилисский токсикологический институт.

Разработанный в советские времена боевой препарат был специально создан для тайной ликвидации людей под видом несчастного случая. Любая экспертиза только подтверждала первоначальный диагноз. Карбонил связывал гемоглобин в крови, перекрывая снабжение тканей кислородом. Типичная картина последствий отравления угарным газом.