во время прохождения пытки ядом, заметил татуировку паука на плече мальчика и донёс об этом ассасинам.

Яд в теле Реми задержался из-за отлучки ассасина, и оборотень едва не умер, но его сумели спасти, влив в вену противоядие и прочитав несколько заговоров над телом. Спасти, чтобы подвергнуть допросу.

Реми сидел в комнате, не зная, что за ним наблюдали, но ощущая холодные взгляды из-за зеркала, и рассказывал Седрику и сопровождавшим его двум убийцам о гильдии воров. Оборотню пришлось поведать о том, как шестилетним ребёнком он учился премудростям воров, и немного соврать, рассказывая, как его отправили в лабиринт на тренировку, а он не вернулся. Он вовсе не хотел рассказывать о гильдии воров, но к мальчику вышел Жнец, беловолосый убийца, которому пророчили в ближайшее время стать ассасином. Его бесконечно холодный взгляд единственного зелёного глаза, не скрытого длинной чёлкой, пробирал до костей, а голос проникал в разум. Реми обещали пытать и убить, если он не скажет всё как есть. Оборотень сдался под давлением Жнеца и рассказ, что вспомнил, умолчав лишь об истинной причине нахождения в лабиринте.

– Сочли ли его мёртвым?

– Если тело не нашли…

– В гильдии воров рекруты пропадают сотнями, они не заморачиваются поисками останков, – тихо переговаривались ассасины за стеклом.

– В любом случае это было давно, а гильдия не помнит всех своих членов.

– Потому и ставят метки. Вот чем плохи воры. Если они увидят метку, то… – женщина не договорила.

Лицо Седрика, так же, как и половина лица Жнеца, оставалось непроницаемым, Реми не знал, удовлетворил убийц его рассказ о гильдии воров или нет. Мальчик проклинал свою метку и невольно потянулся рукой и натянул рукав на плечо, скрывая чёрного паука.

– Значит избавимся от него?

– Он быстро учится, гораздо быстрее Гастела. Он пришёл наскоро подготовленным, но уже догнал по умениям тех, кто учился год. Жаль терять одарённого рекрута.

– Оставим его и будем приглядывать, – заключил глава ассасинов.

Реми так и не узнал, почему чёрная метка переполошила убийц, и почему его не выгнали из гильдии, но он остался. Строго настрого мальчику наказали скрывать татуировку и не показывать больше никому. Если бы знак изобразили на теле маги Огня, они же смогли стереть его, но краска под кожей была стойкой. Свести знак паука можно лишь срезав пласт кожи, однако ассасины решили не делать этого. Что двигало ими, оборотень не знал. Его обучение продолжилось.

Новенький не подвёл ассасинов и продолжил изо всех сил стараться на занятиях. Вскоре познания Реми в ядах сравнялись с навыками наставника, убийце нечего было предложить рекруту. Оборотень, как бездонный колодец, впитывал всё, что ему рассказывали и чему учили; он словно сорвался с цепи, рьяно познавая всё, что могла предложить ему гильдия. Ассасины замечали, что мальчик торопился, но при этом изучал всё тщательно, глубоко, старательно, будто боялся не успеть или поставил себе временные рамки.

И выполнил их. Реми прошёл всё обучение за год! В то время как другие рекруты, могли освоить материал достаточно хорошо, и начинали действовать самостоятельно только спустя три, а некоторые и пять лет. Мальчик пришёл к ним подготовленным, но недостаточно. Обрывочные знания, тренировки с посредственным Гастелом, обучение в гильдии воров – этого недостаточно чтобы сравняться с рекрутами. Весь прошедший год Реми тренировался, забыв усталость, превозмогая себя и человеческие возможности, он отдавался целиком. Наставники видели это и поощряли мальчика, не заставляли из раза в раз повторять пройденный материал, а учили новому. Жажда знаний Реми оказалась неуёмна.

В первую же неделю, своими стараниями, мальчик убедил ассасинов, что Седрик не зря притащил в гильдию новенького. В первый оборот наставники радовались, что обмен вышел столь выгодным, ибо Гастел никогда не показывал впечатляющих результатов, а новенькому спустя полгода обучения, пророчили великое будущее.

Однако прогнозы были поспешными: многие умелые ученики, целеустремлённые, сильные, ловкие, умные, оказывались не способными выполнять задания, самостоятельно выслеживать цель и уничтожать её без суда и следствия. После первого настоящего убийства многие трогались рассудком, или уходили глубоко в себя, слушая голос совести и понемногу покидая мир живых. Убийство человека, себе подобного – есть самый тяжкий из всех поступков, не любая психика способна принять его и смириться с подобной работой, а быть убийцей значило убивать людей, без жалости, без эмоций, без раздумий. Наёмнику могли заказать лучшего друга, и только профессионал своего дела выполнит задание без колебаний. Именно поэтому на протяжении всего обучения из рекрутов вытравливали всё человеческое, лишая жалости и внушая, что убийство такое же обыденное действо, как потребление пищи.

Целый год Реми держали в башне убийц, не выпуская, не давай даже взобраться на крышу и взглянуть на море и дальний берег надгорного края. Иногда, проходя по площадки и подняв голову, мальчик видел круглый пятачок неба во внутреннем дворе, окружённый высокими стенами башни. Этим его свобода ограничивалась. Он тренировался днём и ночью, на протяжении года его друзьями были яды и оружие, его окружали люди, такие же рекруты или убийцы, каменные мрачные стены, тёмная пыточная и узкая койка в спальной. Он не видел солнца, не видел Персефоны, забыл о звёздах и жизни за пределами гильдии убийц, он стал тенью среди теней, смертью, несущей конец, ядом, отравляющим жизнь. Он стал орудием, чьё время скоро придёт. Совершив настоящее убийство за пределами гильдии – Реми станет убийцей.

Оборачиваясь назад оборотень анализировал свою прошлую жизнь, жизнь до гильдии убийц и пришёл к выводу, что всё, что с ним случилось готовило его к этой профессии. Реми с детства, ещё в сиротском доме учился контролировать и не показывать истинных эмоций; учился не выдавать себя ни жестом, ни мимикой, когда играл в карты в Озоне; овладел навыком метания любых предметов на бегу и превозмогая препятствия в цирке; терпел боль в пыточной Белого Клыка; слушал рассказы о травах Натори и Релины. Реми часто вспоминал оборотней: неоценимы стали те наставления, что мальчик получил от Кетала про взрослеющий организм оборотня и мужчины. За год он испытал на себе почти всё, о чём предупреждал вожак. Тело за год обучения в гильдии взорвалось непредсказуемостью, вынуждая Реми вспоминать и на практике испытывать советы Кетала. Но самую главную роль в становлении мальчика сыграла волчья кровь, сила, что лилась с благословения Персефоны, огонь, текущий в жилах, и жажда мести, что тлела в глазах и гнала вперёд.

Реми повзрослел, не стало неуверенного в себе, неуклюжего мальчика, голос его больше не ломался, приобретя мужской тембр, скрипуче-хриплый из-за пристрастия к