– Я же предупредил, чтоб меня не трогали, – напомнил Поль. – Извини, я был не в том состоянии, чтобы повторить это несколько раз для самых тупых.

После некоторой задержки Живущий-в-Прохладе снисходительно бросил:

– Я бы не назвал эту плоскую остроту в духе полицейской школы ни оригинальной, ни уместной. Пристрастие к таким шуткам – признак незрелого ума.

«Зато она заставила тебя на две-три секунды онеметь. Ты просто не мог поверить, что это сказано тебе!»

– Доктор Суйме определила, что это был за яд? – перешел к делу Стив.

– Она склоняется к тому, что гинтийский чьюлуск. – Лиргисо устроился в кресле и с задумчивым видом соединил кончики пальцев. Порезы исчезли с его холеных рук, на ногтях играли переливы лазерного лака. – Психотропный препарат растительного происхождения, обнаружить его в организме невозможно, доктор сделала вывод на основе косвенных признаков. Кое-что осталось в сумраке непостигнутого, как выражаются в Могндоэфре. Для того чтобы человек после дозы чьюлуска испытывал непреодолимое желание убивать, он должен получить соответствующее внушение, иначе дело ограничится перевозбуждением и бесцельной бурной активностью. Поль был запрограммирован на убийство – но вопрос, каким образом? Сам он этого не помнит.

– Господи, Поль, зачем ты принял такую мерзость? – потрясенно спросила Ольга.

Поль собирался ответить, но Лиргисо перебил с покровительственной усмешкой:

– Ничего он не принимал. Дозу он получил на «Сиролле» – микроскопическую, так что мог не заметить укола. За ней должно было последовать внушение… Тина, ему кажется, что вы ни на секунду не расставались, но в памяти у него на этом отрезке сплошной туман. О, я помню о том, что ты у нас не женщина, а тергаронский киборг, – теперь Живущий-в-Прохладе уже ей адресовал ироническую улыбку, – но в мужской туалет вы вряд ли заходили вдвоем, это скандализировало бы приличную публику. Видимо, там все и произошло.

– Не было никаких туалетов, мы действительно не расставались. – Тина проигнорировала его ужимки, в то время как Поль с трудом сдерживался. – Ничего не понимаю, не могло же это случиться в моем присутствии… Хотя стоп… Похоже, что так и было!

Она вспомнила странную парочку «фермеров», разговор об убийствах около экспозиции со светильниками-змеями. Убивать, резать, рвать на куски – это был назойливо повторяющийся рефрен, а Поль стоял с полузакрытыми глазами, как в трансе. Когда она рассказала об этом, Лиргисо вздохнул:

– Великолепная Тина, ты настолько презираешь интриги, что не способна распознать их, когда они плетутся у тебя под носом. И вот результат! Что ж, мне остается только поздравить тебя…

– А ты распознал бы? Мало ли о чем разговаривают рядом. Тебя там не было, так что воздержался бы от резюме.

Ольга покосилась на брата с тревогой: тот говорил негромко, но отрывисто, с вызовом.

– Могу тебя заверить, распознал бы, – тон Лиргисо, дружеский и ласковый, мог бы сбить с толку, если б не насмешливый прищур. – В отличие от вас, я привык подмечать нюансы. Когда ты здесь пролепетал обморочным голосом, что на тебя надо поскорее надеть наручники, иначе ты нас убьешь, я сразу понял, что это серьезно, и принял меры, хотя Ольгу мои действия поначалу шокировали. Интонации, мимика, характер движений любого существа свидетельствуют о многом, надо всего лишь держать глаза открытыми. Но вы с Тиной выше этого, так что не мне вас учить…

– Я и без этого вижу побольше твоего, – мрачно напомнил Поль.

Лиргисо развел руками в иронически-покорном жесте, словно признавая свое поражение.

– Попробую раздобыть на «Сиролле» видеозаписи, – заговорил Стив. – Это у них информация для служебного пользования, но Космопол тоже наверняка ее запросит. Посмотрим, что там были за фермеры… Если для «Конторы» небезразличен рейтинг, очень возможно, что они хотели толкнуть Поля на преступление, чтобы после никто не возмущался, когда они его захватят.

Ольга с тихим стоном вздохнула и допила остатки своего кофе, а Живущий-в-Прохладе приподнял бровь, как будто показывая, что его слегка удивила способность Стива к таким выводам.

– Помнишь, мы вчера с тобой разговаривали, и я сказала, что с тобой все в порядке? – Ольга посмотрела на брата. – Я имела в виду как раз это. Они хотели сделать из тебя убийцу, а на тебя ничего не подействовало, ни внушение, ни психотропный яд.

– Почему? Подействовало. – Поль улыбнулся, но как-то опустошенно. – Ты же видела, что со мной было.

– Ты никого не убил.

– Просто я сменил личность и стал Полиной Вердал, она неагрессивная.

– И это, по-твоему, исчерпывающее объяснение? – спросил Стив. – Такие препараты плюс внушение на неагрессивных людей тоже действуют, а ты оказался исключением.

– Но я не хотел убивать. – Видимо, Полю это казалось достаточным, однако все продолжали на него смотреть, и он добавил: – Я же работал в иммиграционном контроле, хоть и недолго, а нелегалы – это на Незе самая криминогенная группа. Я видел убийц-психопатов, даже в захвате один раз участвовал, когда такого ловили. Видел расчлененный труп. Романтический образ убийцы-маньяка – это для той счастливой публики, которая в жизни с такими вещами не сталкивалась, а я все-таки бывший полицейский и знаю, как это противно. Зачем оно мне надо? – Он пожал плечами и потянулся к автомату за новой чашкой кофе.

Что может привидеться в кошмарном сне сотрудникам спецслужб, привыкшим работать в условиях глубочайшей конспирации? Например, вот что: включаешь телевизор – а там показывают тебя на задании, да еще с комментариями экспертов, специально приглашенных в студию, да еще телеведущий вовсю изгаляется, журналюга позорный… Вот тут бы и проснуться в холодном поту, но самое страшное то, что это не сон.

– Какой… мог до этого додуматься? – странно тихим и подавленным голосом спросил Маршал, когда просмотр закончился.

– Баталов, скорее всего, – так же тихо ответил Груша. – Во время своих разборок с «Галактическим лидером» он использовал аналогичные методы.

Саймон Клисс и Римма Кирч, главные персонажи злополучной передачи, хранили молчание. Они еле унесли ноги с «Сиролла»: электрический гриб из Космопола счел их подозрительными и хотел задержать, но администрация воспротивилась – это же гости, заплатившие за пригласительные билеты, и нет никаких доказательств того, что они работают на террористическую организацию.

Когда они вернулись на «Гиппогриф», им устроили головомойку. Больше всех бушевал Пергу, упустивший «сканера»: он обвинил Саймона в том, что план-де изначально был дурацким и никуда не годился, а Маршал вскользь обронил насчет расстрела – не понять, всерьез или у него такие черные шутки.

Клисс тогда занервничал и потихоньку пожаловался Фешеду, что экстрапсихолог валит всю вину на Отдел по связям с общественностью, а на самом деле виноват он сам: не предупредил, что на Лагайма чьюлуск не подействует. Это же он, а не Саймон Клисс специалист по «сканерам»! Фешед, которому тоже грозило служебное взыскание, сразу смекнул, что ему бросили спасательный круг, да и Челькосера он не любил. Он изложил Маршалу эту точку зрения как свою, и тут они с Пергу сцепились – так, что клочья полетели по закоулкам «Гиппогрифа».