– Гуава Даймонд?

– На связи.

– Мы ничем не можем помочь, Гуава Даймонд. Повторяю, ничем не можем помочь. Предлагаю…

– Вы – что? Ты, дерьма кусок, потаскун бонобий, скажи лучше, что я ослышалась.

– У нас возникли сложности. Мы не можем вмешаться. Мне жаль, Гуава Даймонд, но вам придется действовать самостоятельно.

– Тебе, на хер, будет очень жаль, если мы выберемся из этого целыми.

– Гуава Даймонд, повторяю, мы не можем вмешаться. Предлагаю немедленно прибегнуть к «Ящеру» и покинуть «Кота Булгакова», пока это еще возможно. Вероятно, у вас еще есть время.

Пауза.

– Ты труп, Клешня-контроль, сука.

Шипение помех.

Карл почти добрался до секции «Даскин Азул», когда подъемники внезапно взвыли и ожили. Нановолоконные канаты пришли в движение, и казалось, что в желобах плавится и течет нечто черное и блестящее. Карл услышал, как изменился звук моторов, когда они заработали сильнее. Миниатюрная подводная лодка в одной из люлек, вздрогнув, начала подниматься.

Началось.

Карл все еще находился на том уровне, куда попал изначально, в трех метрах над крышами доков. От мостков, где он стоял, сбегала длинная крутая лесенка, она вела к нижней платформе, куда открывались двери и люки отдельных ангаров, Карл побежал вниз. Там, вдоль канатных желобов для спуска суден тоже змеились лестницы.

В крыше «Даскин Азул» имелись люки, но они, вполне вероятно, были заперты изнутри, а даже если и нет, соваться туда не стоило, особенно при отсутствии желания получить пулю в задницу. Пригнувшись, Карл трусцой шмыгнул за угол дока и стал спускаться по боковой лестнице. Из-за стены прямо в ухо приглушенно гудел двигатель лебедки. В рифленой металлической поверхности была пробита пара окошек, а дверь у подножия лестницы оказалась закрыта. Легко попасть внутрь не удастся. Карл остановился и прикинул варианты. У него не было ни оружия, ни догадок о том, как все устроено внутри дока, ни представления о том, сколько ребят из «Даскин Азул» может встретиться на пути, а также вооружены они или нет.

Значит, остается только вернуться и ждать, когда прибудет вызванная Ровайо кавалерия.

Но Карл уже знал, что не сделает этого.

Скрючившись под одним из окошек, он осторожно заглянул в него сбоку, выхватив взглядом небольшую часть внутренней обстановки. Чистый пол, уложенные штабелями корпуса шлюпок и менее узнаваемого оборудования, со стен и потолка льется свет лазерных панелей. Приземистая громада мотора лебедки в начале канатной трассы, четыре фигуры вокруг нее. Карл прищурился – стекло было грязным, а из-за громоздкого механизма лебедки в помещении не хватало света. Четверо были одеты в спецовки «Даскин Азул». Карлу было хорошо видно лишь лицо какого-то незнакомого мужчины; возле него, повернувшись в профиль, стоял парень-мачете. Он отчаянно жестикулировал, обращаясь к женщине, в которой Карл по позе и манере держаться узнал Кармен Рен прежде, чем увидел ее лицо. В ее опущенной руке был телефон.

Четвертый человек стоял спиной к окну, его волосы были собраны в длинный конский хвост, который свешивался ниже воротника спецовки. Карл впился в него взглядом и вдруг почувствовал, как в груди ворохнулось что-то тяжелое. Ему незачем было видеть лицо незнакомца. Он уже видел глазами н-джинна «Гордости Хоркана», как эта самая фигура в мертвой тишине удалялась прочь по коридорам космического корабля. Видел, как ее обладатель останавливается, оборачивается и смотрит прямо в камеру, как будто знает, что Карл наблюдает за ним.

Он обернулся и сейчас, будто его окликнули.

Карл резко отдернул голову, но все же успел увидеть изможденные черты лица, которое теперь, быть может, выглядело чуть менее исхудалым, хоть щеки оставались все такими же запавшими, а глаза – пустыми. Человек посмотрел на дверь, проверяя, все ли в порядке: наверно, взгляд Карла разбудил его интуицию.

Аллан Меррин. Вернулся домой с Марса.

Карл раздраженно отступил к лестнице. Будь у него сейчас «Хааг», или пистолет Ровайо, или вообще любая пушка, он ворвался бы в дверь, и делу конец. Плевать на инстинкты тринадцатого и меш Меррина, боевые навыки Кармен Рен, возможные бойцовские качества неизвестного сотрудника «Даскин Азул», любое оружие, которое могло оказаться у каждого из этой четверки – он бы просто наполнил воздух пулями, полюбовался трупами и прибрал за собой.

Но без оружия это верная смерть.

Ну где же вы, копы Кольца?

В памяти всплыли слова Ровайо. «Алькатрас может санкционировать запрет на въезд и выезд. Придется поднять кое-кого с постели, но…»

Вот именно, «но». Меррин с подельничками уберутся отсюда прежде, чем шишки Штатов Кольца, мать их за ногу, соизволят продрать свои сонные глазки.

Подлодка в люльке ползла вверх.

А потом остановилась.

Карл уставился на нее сквозь стальную решетку помоста, на котором стоял. Люльке с субмариной предстояло преодолеть еще добрых двадцать метров, но она замерла. Двигатель лебедки внутри дока по-прежнему работал, но его звук изменился. Лакрично-черный трос замер в своем желобе. Лебедка работала вхолостую.

Карл осмотрелся по сторонам и везде увидел одно и то же. Движение прекратилось.

Блокада. Зря он ругал службу безопасности Кольца.

Он догадался, что будет дальше, за считаные секунды до того, как это произошло. Оторвался от стены, принял боевую стойку, и тут дверь в трех ступеньках под ним с лязгом открылась. Меш внутри запульсировал. Показалась Рен, остальные толпились за ней.

– …освободим люльку и спустим вниз. Другого пути просто…

Она увидела Карла. Он прыгнул.

Их численность сыграла ему на руку. Он врезался в Рен, та отлетела в сторону, упала. Парень-мачете с ревом замахнулся, но замах был безнадежно широк, Карл блокировал его локтем и швырнул парня на стоящих сзади мужчин. Все трое качнулись назад, в дверной проем. Безымянный сотрудник «Даскин Азул» неуклюже, одной рукой, потрясал каким-то оружием, вопя: «Уйди с дороги, на хер, уйди с дороги!» Карл опознал противоакулий гарпунник, и внутри все сжалось. Не снижая темпа атаки, он вбил троих мужчин обратно в док. Вывернул руку того, что с акульим ружьем, заставил его рухнуть на пол, дослал коленом в живот. Нашел болевую точку на запястье, сдавил сильнее. Гарпунник выстрелил, с тупыми металлическими звуками пробив в крыше несколько дыр. Потом ружье сменило владельца, Карл изогнулся, прицелился, нажал на спусковой крючок, и противник от талии и выше превратился в мешанину кровавой плоти и раздробленных костей, перепачкав тринадцатого с головы до пят.

Сработало чувство расстояния. С многократно увеличенной мешем скоростью Карл вскочил и крутнулся, все еще ничего не видя от застивших глаза кровавых ошметков. Парень-мачете несся прямо на гарпунник, крича о мерзости и адском пламени. На этот раз Карл спустил курок рефлекторно. Парнишку отбросило обратно к двери, разорвав в воздухе на части. Его крик оборвался на полуслове, стена и дверь стали красными. Карл уставился на дело своих рук…