обретёт могущественные и неповторимые способности по мере своего развития. Кстати, красота девушки станет настолько чарующей, что все мужчины будут у её ног. Словно нежный цветок раскроет свой прекрасный бутончик, явив миру очаровательное чудо света. А учитывая потрясающую внешность Юноны, сложно представить, какой великолепной нимфой она станет. Жаль, что только внешне…

Требования к установке ожидаемо снизились. Быть девственницей 11-13-ти лет.

Если девочка по развитию дорастёт до области лорда(5) и будет совершенствовать своё уникальное тело, то цветок невинности раскроется и его можно будет сорвать… После лишения девственности Юноны, её сила и способности целиком перейдут Кёну. Именно так он желал отомстить коварной чертовке — она заслужила это.

Парень неплохо улучшил уникальное тело «Левиафана» и переименовал его в тело «Бога дракона». Неизвестно, в какое существо превратится обладатель, однако у того обязательно будут чешуя, когти и крылья. Если что переименует.

Кёну ожидаемо удалось приуменьшить требование возраста души с 200 до 100 лет. Столь интересное тело он не мог упустить, так как своими свойствами оно потрясало воображение. Увы, но развивать его у себя не получится.

Сама таблетка была покрыта чёрными чешуйками и казалась очень древней.

Четвёртое тело «Титана» он назвал телом «Кроноса». Теперь будущий владелец обретёт феноменальное сопротивление к стихиям и колоссальную физическую мощь. Таблетка светилась красным и выглядела как остывшая магма, покрытая трещинами. От неё исходил терпкий неприятный запах. Но Кён не сможет развивать это тело, так как требование быть здоровым и простым человеком явно не про него.

Таким образом, у него было четыре ценных таблетки уникальных тел:

Тело «Серафима» представляет собой полупрозрачную сферу с чёрно-белой узорчатой сущностью внутри.

Тело «Божественного лотоса развития» — сфера, красиво обёрнутая бесчисленным множеством разноцветных лепестков.

Тело «Бога дракона» — чёрный шарик из блестящей глянцевой древней чешуи.

И, наконец, тело «Кроноса» — потрескавшийся шарик из магмы.

За всю неделю Кён израсходовал почти все деньги и ключи из сокровищницы — осталось только 50.000. Отныне этот остаток хранился в его кольце. В семейном наследии Стоунов ничего не осталось, кроме дешёвых трав.

Кён покинул библиотеку и принял долгожданную горячую ванну, затем добрался до желанной постели и положил голову на мягкую подушку. Чувство стремления к совершенству обрело умиротворение. Совсем скоро он будет развивать великолепное тело, которому не будет равных во всём мире. К тому же он повелитель всех стихий с абсолютно чистыми ключами. Единственное, что его немного беспокоило — он не знает технику движений и не владеет продвинутыми(2) и высшими (3) разрядами стихий, а также мощными боевыми техниками.

Через неделю будет вечеринка. И он прекрасно знал, чем усиленно займётся в оставшееся до неё время.

Глава 99

Кён покинул царство сновидений из-за навязчивого бренчания звукопередатчика.

«В чём дело?» — спросил он, потирая сонные глаза.

«Звонил дедушка и спрашивал о вас…» — ровным голосом ответила Юнона.

Парень знал, что если у патриарха возникнут подозрения, то это обернётся настоящей катастрофой. Согласно клетке приказов, Юнона должна сказать дедушке, что ей неудобно разговаривать и она перезвонит. И обязательно уведомить господина… В таком случае он спланирует дальнейшую беседу без отрицательных последствий для себя.

Кён незамедлительно оделся и поднялся наверх, старательно минуя высших служанок. Уже настал вечер, и слуги толпились у выхода, ожидая проверки охраны.

В покоях он увидел недовольную Юнону, покачивающую ножкой.

«Запрещать мне общаться с дедушкой… Вы не мастер, а сущий тиран!» — гневно воскликнула девочка.

«Что он сказал?» — проигнорировав её возмущение, поинтересовался парень.

«Он спросил кто ты и почему стал моим лакеем.»

Кён задумчиво хмыкнул. Судя по всему, патриарху позвонила служанка и рассказала новости об особняке, вернее, о госпоже особняка. Что ж, следовало ожидать… Рано или поздно этот звонок должен был случиться. Встал вопрос — как оправдаться перед Баем? Вопрос затрудняло то, что под приказами Юнона будет говорить неискренне, а также старик вряд ли знает о Марине, следовательно, оправдание на подобие — «он друг моей подруги, поэтому я и сделала его лакеем» не прокатят. Сослаться на хорошие навыки раба? Даже звучит абсурдно… Какие к черту навыки… Нужно что-то гораздо более эффективное. То, что надавит на слабую сторону любящего дедушки.

Ответ напрашивался. Всё гениальное просто. Однако сперва Кён поинтересовался:

«Знает ли Бай о твоих проделках с рабами?» — на что получил положительный кивок, обескураживающий и навивающий целые сотни вопросов, вроде «какого хрена он её не накажет?!» или «почему он не проведёт ей поучительную лекцию, включающую сотню ударов ремнём по жопе?» или «Он что, тоже презирает рабов?! Что за гнилая семейка такая…» и в таком духе. Но сейчас не было времени думать о лишнем, вместо этого он приказал паршивке позвонить дедушке и повторять его слова, продиктованные шепотом.

«Дорогая, расскажи мне, что за безродный мальчик с тобой рядом ошивается?»

«Дедушка, несколько недель тому назад Флиц привёл мне раба. Я тренировала на нём движения, отработанные с мастером Жаном…»

патриарх прекрасно знал, что его любимая внучка упражняется на рабах. Но проводить с ней беседу не стал по одной очень разумной причине.

«…Однажды я прогуливалась по парку и любовалась закатом, как вдруг из пруда на меня выскочил дикий лебедь. От страха я застыла в немом ужасе, но тут появился этот мальчик и благородно меня спас! Взамен я хотела подарить ему свободу, однако он изъявил желание остаться… Я решила сделать его своим лакеем, так как он довольно крепкий и в детстве тренировался с хорошим мастером, от чего его движения довольно искусны, я могу немного подчерпнуть его знаний.» — речь девочки была лишена интонаций и цвета.

«Неужели…» — с испугом в голосе начал патриарх.

Юнона поспешно добавила:

«Того противного лебедя уже убили, а других я не боюсь. Не беспокойся, дедуль, всё в порядке… Я не воспринимаю их как зверей, поэтому не боюсь.»

Бай молчал. Только тяжелое дыхание исходило из звукопередатчика. Вскоре он мерно произнёс:

«У тебя доброе и чуткое сердце, милая. Оно не лишено чувства благодарности к мальчишке за его подвиг. Но ты должна понять — он не достоин находиться рядом с тобой. Я буду рад, если ты дашь ему свободу, хорошо?»

«Прости, дедушка. Но я уже сделала его лакеем и не собираюсь менять своё решение. При людях буду говорить, что он слуга. К тому же он не похож на простолюдина и вряд ли испортит мой образ.»

«Но дорогая, мне сказали, что у него отсутствуют всяческие манеры…» — заботливым