Оттуда все бежали что-то около пятнадцати минут, туда — уложились за шесть. Элвар несся так, словно знал, куда надо. Странно.

Лютик почти физически ощущал его чувства.

Гнев. Надежда. Отчаяние. Ярость.

Интересно, что значит для него Ёлка, если он так сходит с ума?

И что они увидят, когда добегут туда?

Лютик знал, как выглядят тела, попавшие под лавину. Уже не люди. Тела. Помочь им не удается. Изломанные, перекрученные, заледеневшие… Вряд ли кто-то сможет помочь Ёлке.

Тёрн остановился перед свежим завалом. Дотронулся до него рукой. А потом, ни секунды не сомневаясь, сдернул плащ и расправил крылья.

Маги впервые видели, как летают элвары. Грандиозное зрелище! Тёрн легко планировал в потоках воздуха, поднимаясь все выше и выше. Телохранители сорвались за ним. Дайр засопел, сделал два жеста рукой — и взлетел вверх. Не так красиво, зато очень быстро. Лютик зажмурился — и последовал за ним. Высшие силы, как же ему не нравилось летать! Маг до ужаса боялся высоты.

А Ёлка, наверное, боялась смерти.

Да хрена! Ничего она не боялась. И своей смерти тоже! Она просто в нее не верила. И никогда не поверит. Не поверила бы. Как же страшно думать о подруге в прошедшем времени!

Завал Лютик перелетел. Но приземляться не рискнул. Это каменное месиво — другого слова и не подберешь — могло поползти от малейшего толчка. Но элвары и не приземлялись. Они держались в воздухе прямо над поверхностью, как стая ворон-переростков.

Стервятников.

Стервецов, сказала бы Ёлка. Ей ужасно нравилось поддразнивать людей. Причем она делала это с самым серьезным видом, так что человек до самого конца не понимал — разыгрывают его или нет. Лютик вздохнул и подлетел поближе.

— Есть какой-нибудь способ разобрать этот завал?

— Нереально, — ответил Дайр. — Да и незачем. У Ёлки будет царское надгробие.

— Только после смерти, — отозвался Тёрн.

С виду он был совершенно спокоен, но Лютик всеми зачатками своей телепатии воспринимал его тревогу. М-да, не хотел бы он из-за кого-то так переживать. Элвар же просто одержим! И его отсюда и дракон не утащит. Он просто в этом ущелье и сдохнет, если своего не добьется.

А потом до Лютика дошли его слова. И даже высотобоязнь отступила.

— Ты хочешь сказать, что она…

Он просто не мог произнести это вслух — и услышать в ответ «Нет». Но и не пришлось.

— Она жива.

Тёрн на миг запнулся, а потом продолжил:

— Когда выводили элваров, им придавали различные свойства, полезные для солдат. И это — одно из них. Я могу почувствовать, жива она или мертва. Я буду знать, когда ее сердце остановится, — как буду знать, где найти Ёлку. Хоть в другом мире.

— Вы так можете со всеми людьми?! — не выдержал юноша.

Фиолетовые глаза сверкнули яростью.

— Я обязательно поговорю с тобой на эту тему — когда моя… моя подруга будет извлечена из-под завала. Не забывай, каждое наше слово — это миг ее жизни. Возможно, решающий.

Лютику стало стыдно. Ёлка бы не рассуждала.

— Телекинезом мы всю эту кучу не перекидаем.

— Руками тоже. — Дайр, впрочем, не расстраивался. — А если телекинез усилить?

— Можно попробовать. Ты или я?

— Давай я. Я послабее, но лучше в технике.

Это было действительно так. Дайр мог передавить друга грубой силой, но знал Лютик чуток побольше. И умел тоже. Все-таки сила есть — ума не надо.

— Действуйте! Помощь нужна?!

— Поддержать нас в воздухе, — вздохнул парень. — Если мы вымотаемся. Начали?

Дайр развернул пальцы и направил на Лютика поток силы. Юноша пропустил его через себя, присоединяя свою энергию. Так будет сделано гораздо больше, чем если работать по отдельности.

Каменные обломки разлетались в стороны один за другим.

— Вы не чувствуете, куда надо копать?

Тёрн покачал головой:

— Не чувствую. Знаю, что она жива — и она там.

— А хотя бы примерно? Ущелье большое.

— Примерно — там, — Тёрн ткнул пальцем в одну из стен ущелья. То есть когда-то это определенно было ущельем. А сейчас его завалило мало не до краев. Ёлка оторвалась от души. Но теперь маги более-менее знали, где она находится. И этого Лютику было достаточно.

«Если она жива…

Да плевать мне на время и на элементалей! Пусть хоть один вылезет — я ему на макушку и плюну. Главное, что Ёлка жива! Я это ущелье сам, руками, разберу на запчасти! По камешку!»

Камни отлетали в стороны.

И в какой-то миг Лютику показалось, что под камнями мелькнула прядь волос.

Показалось?

Черта с два!

Ёлка действительно была жива. И даже относительно цела. Она лежала плашмя в углублении скалы. И даже была почти невредима. Кажется. Возможно, у нее чертовски сильные внутренние повреждения. Хотя…

Дайр мгновенно оторвался от разума партнера и прервал поток силы. Теперь он левитировал прямо над Ёлкой и шевелил пальцами. И под его воздействием тело девушки поднималось вверх, сохраняя абсолютную неподвижность. Это сейчас было самым главным. Если у нее что-либо сломано… если у нее сломан позвоночник…

А вот черта вам под хвост! Здесь врачи лечат все! Вплоть до клинической смерти! А зная Ёлку — она доживет до врачей.

Медики соберут ее за два дня. А на ноги она встанет, как только придется идти на лекцию по маганализу. И не только встанет, а еще и помчится сломя голову!

Дайр медленно левитировал туда, где почва была более устойчива. Реллон подхватил его под руку, помогая держаться в воздухе, а потом и вовсе под мышки, оставив приятелю только перемещение Ёлкиного тела из точки А в точку Б.

И через несколько секунд Винер последовал его примеру.

Лютика стиснули стальными клещами, подхватили и как котенка перенесли на уступ. Здесь была относительно ровная поверхность. Не слишком широкая, но удобная.

Дайр опустил Ёлку на землю, и Реллон посадил его рядышком. Винер поставил Лютика и разжал захват. Колдун с радостью деактивировал заклинание левитации и опустился на колени рядом с подругой.

— Что делать будем?

— Сейчас я ее просканирую, — ответил Дайр, вытаскивая из заплечной сумки какие-то конспекты. — Жаль, что Азэлли здесь нет, у нее бы это лучше получилось.

— Она же специалист по животным? — уточнил Винер.

— Не думаю, что Ёлка экзотичнее или сложнее трехрогой конриэльской химеры, — фыркнул Дайр. — Скорее наоборот.

— Да уж, — прошипел Тёрн.

На его величество было просто жутко смотреть. Сперва он и не надеялся застать Ёлку в живых. Потом не надеялся выкопать ее живой. Теперь — отчаянно надеялся, что она выживет. И судя по его виду — надеялся, потому что мечтал придушить ее своими руками. Медленно и мучительно.