litbaza книги онлайнДетективыВ тени Нотр-Дама - Йорг Кастнер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 145
Перейти на страницу:

— Или горячий жеребец, — закаркал с копьем. — А почему бы и нет, ноги изуродованы под пытками, и шея немного вывихнута, но все важные части невредимы.

Солдат с арбалетом кивнул и рассмеялся:

— У девы и у рыбы средняя часть — самая лучшая.

Его товарищ усилил давление острого железа в мою грудь.

— Проваливай, бродяга! Трупы для ощупывания в избытке на кладбище Невинно Убиенных Младенцев.

Поневоле я отступил на пару шагов назад и оказался в странной процессии, которая выходила с улицы Красильщиков на Гревскую площадь. Это были цыгане в своих роскошных одеяниях и сверкающих украшениях. На тамбуринах и флейтах они играли печальную мелодию, которая совсем не подходила к их пестрой процессии. Я догадался, что они оделись так празднично, чтобы почтить мертвую. Во главе их шел Матиас. Он остановил траурный поезд, как только солдаты по тревоге сгруппировались и подняли свое оружие.

— Вам не нужно бояться, — сказал Матиас конвоирам. — Мы хотим забрать только нашу мертвую дочь.

Краснолицый сержант выступил вперед и ударил себя в грудь:

— Невозможно! Королевский прокурор приказал, чтобы ведьму не трогали.

Матиас подошел к нему и сказал доверительным тоном:

— Весит слово королевского прокурора так же тяжело, как кисет золотых крон?

Сержант вытаращил глаза, и его решительность явно поубавилась:

— А… днем это трудно сделать. Но… возможно, ночью пара сердобольных прохожих снимет девушку.

Матиас кивнул:

— Тогда мы заберем нашу сестру ночью.

— Нет, с собой вам нельзя ее забрать. Если Тристан услышит об этом, он велит вздернуть нас. Но ее можно отнести под своды Монфокона, как это делают с другими повешенными. Я думаю, это будет приемлемо. Лучше всего завтра ночью, тогда мертвая надоест всем.

— Тогда в Монфокон, — вздохнул Матиас и протянул сержанту туго набитый кожаный мешочек. Тут же солдаты забыли о своем грозном виде и набросились на своего начальника. Едва сержант открыл мешок, как золотые кроны уже были поделены.

Я пошел к Матиасу и спросил:

— Вы действительно хотите позволить висеть вашей дочери на виселице?

Дикий огонь в его глазах, который, казалось, остыл, зажегся вновь. Он грубо схватил меня за руки, обнажил желтые зубы, как бешеный пес, и зашипел:

— Вы должны были позаботиться о ней, когда она была еще жива, гадчо! Вы были с Зитой в Нотр-Даме. Почему вы не защитили ее?

— По той же самой причине, по которой вы предали ее. Вы были со своими людьми ночью недалеко от Нотр-Дама?

— Да, но…

— И вы могли вмешаться, когда отец Фролло и Гренгуар утащили ее?

— Этого я не знал, — сказал он тихо и отпустил меня. Солдаты недоверчиво поглядывали на нас. Матиас потянул меня в тень улицы Красильщиков, где я сообщил ему печальное приключение последней ночи.

— Как Зита попала в руки Тристана, я не знаю, — заключил я. — И я не могу сказать, что она нашла в ведьмовской кухне Фролло.

— Но она была еще жива, когда вы прибежали на Гревскую площадь! Она ничего вам не сказала?

— Она была в смятении, взглянула на меня и выкрикнула потом имя своей козы.

— Джали?

— Да, герцог, она крикнула в ночь имя Джали. Коза была с ней в лодке, но на Гревской площади я ее не видел.

Матиас резко повернулся ко мне спиной и заговорил на цыганском языке со своим народом. По резкому, но все же четкому произношению я понял, что он отдает приказ. И я дважды услышал имя Джали. Мужчины и женщины бросились врассыпную, разделились по близлежащим улицам, разметались по Гревской площади, растворились в последних тенях ночи.

— Вы приказали им искать Джали, не так ли?

— Да, — сказал Матиас. — Зита была готова к смерти. Ее дух явно не был замутнен, когда ее вели к виселице. Если она видела вас и при этом сказала имя Джали, это можно рассматривать только как послание.

— Но какая нам может быть польза от этой проклятой козы?

— Если мы найдем Джали, если мы ее найдем, мы узнаем. Вам следует возвращаться в Нотр-Дам. Возможно, вы обнаружите там указание, даже если люди Тристана не оставили камня на камне.

— О чем вы говорите, герцог?

— После того как армия Клопена была разогнана, солдаты бушевали в Нотр-Даме, как и не снилось оборванцам. Напрасно они искали средства колдовства Зиты. Но, возможно, Тристан д'Эрмит хотел найти совсем другое. — Матиас остановился в начале улицы Красильщиков, посмотрел на виселицу и попрощался со своей дочерью. Я покинул Гревскую площадь с противоречивыми чувствами. Краткая, но сильная страсть связывала меня с Зитой, и я чувствовал себя ее заступником. С чем я не справился, было больно. Так же больно было оставлять Зиту на виселице. И в то же время я был рад, что больше не должен выносить этого зрелища.

Я направился к мосту Нотр-Дама, но остановился перед ним у берега и посмотрел на Сену, которая блестела серебристо-серым цветом в усиливающемся утреннем свете. Темные образы, которых несло течение под мостом и дальше на запад, разбудили у меня воспоминание о детстве. Дровосеки в Сабле скатывали поваленные стволы в Сарту, и река несла их до пилорамы. Однажды я взобрался на плывущее бревно, почти целый день катался на нем и представлял себе, что я рыцарь на своем боевом коне. То, что этот рыцарь вернулся в аббатство с головы до ног мокрым, набожные братья вовсе не нашли полезным, и влепили ему в наказание пару дюжин «Отче наш» и «Аве Мария», а заодно — заставили месяц мести подвал по ночам.

То, что плыло в Сене, не было бревнами, даже если так и выглядело на первый взгляд. Чем светлее становилось, тем явственнее я различал одежду, руки, ноги и лица. Мертвые!

Напротив, на другом берегу, солдаты очищали Соборную площадь и улицы вокруг Нотр-Дама, освобождали их от павших оборванцев, которых они тащили к реке и бездумно бросали в воду. Дело пошло бы быстрее, если бы они отвозили их на кладбище и оставляли там.

Многие трупы еще лежали перед Нотр-Дамом, и падаль-щики нашли роскошную трапезу. Король оборванцев погиб вместе со своими людьми. Заряд из пищали разорвал его живот, и тут же многие вороны питались вывалившимися внутренностями. Белая плетка в руке погибшего не могла их напугать, Клопен Труйльфу никогда больше не щелкнет ремнями.

Некоторые мертвые, которые лежали перед главным порталом, не были тронуты птицами. Их залило оловом, которое образовало на лестнице и вокруг нее бесформенную поблескивающую массу — застывшее озеро, которое крепко держало утонувших своими оловянными руками.

Ужасно было оказаться свидетелем истребления, но еще страшнее оказалось наблюдать его результат в холодном утреннем воздухе. Собор был похож на огромный выбеленный скелет, контрафорсы с аркбутанами были оттопыренными костями. Вдруг из-за Нотр-Дама взошло солнце, и здание погрузилось, как в огонь, в яркий красный свет. Каждый отдельный камень горел в этом огне, который казался мне божественным наказанием за грехи ночи.

1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 145
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?