– Неужели есть еще новости пострашнее той, что твоя мать приехала в Лиссабон?

Лусия с трудом удержалась, чтобы не влепить отцу затрещину. Несмотря на все, что он сделал для нее, Лусию приводило в ярость его категорическое нежелание нести ответственность за свою семью, как это и положено главе семейства.

– Папа, мама приехала вместе с Пепе.

– А кто такой этот Пепе?

– Твой младший сын. Когда мы уехали с тобой в Барселону, мама была уже беременна им.

Хозе бросил на дочь недоверчивый взгляд.

– Я все еще сплю? Или мне снится какой-то страшный сон? Когда твоя мать приезжала к нам в Барселону, она ни словом не обмолвилась о своей беременности.

– Она на тот момент и не догадывалась о…

– Или, скорее всего, ребенок не от меня.

На сей раз в комнате просвистел звук громкой пощечины, потому что Лусия все же потеряла терпение.

– Как ты смеешь говорить такое, папа? Как ты можешь унижать эту женщину после того, как бросил ее, оставил семью и своих детей? Ты – самое настоящее позорище для всей нашей семьи! – Лусию просто затрясло от злобы. Да, цыганке не позволительно говорить такое о своем отце. Цыганские дочери обязаны уважать своих отцов, какими бы они ни были. Однако с нее более чем достаточно! – Ты… – Она угрожающе поднесла указательный палец к его носу. – Сейчас ты молча выслушаешь все, что я тебе скажу. Так вот, мама воспитала своего сына в любви и уважении к отцу, которого он никогда не видел. Он понятия не имеет о той длинной веренице «тетушек», которые делили постель с его отцом. Он не догадывается о твоем пристрастии к бутылке. Зато он знает, что его отец – известный гитарист и что он должен был в свое время уехать из Сакромонте, чтобы содержать свою семью.

– Mierda! Так она приехала сюда ради денег, да?

– Ты хоть слышишь, что я тебе говорю? Или ты совсем дурак? – взвизгнула Лусия. – Если в твоей голове гнездятся только черные мысли, а в сердце полно змей, так это вовсе не значит, что и мама такая же. Мальчонка, который дожидается встречи с тобой в моем номере, искренне верит в то, что ты тоже обрадуешься встрече с ним.

– Но ты забыла одну вещь, Лусия. Никто и никогда словом не обмолвился мне о том, что у меня есть сын. Что, и это тоже моя вина?

– Почему ты никогда не хочешь признавать своей вины? У тебя всегда виноват кто-то другой. Разве не так? – Лусия бросала обидные слова ему в лицо. – Ты же прекрасно знаешь, что это ты бросил свою семью, можно сказать, отнял у меня мать… Ты даже не отдавал мне те подарки, которые она посылала на мои дни рождения! Я не видела маму больше десяти лет. А когда мы наконец встретились, она заставила меня поклясться, что я не скажу тебе о Пепе. В любом случае я умываю руки. – Она в отчаянии тряхнула головой. – Мне больше нечего тебе сказать. Поступай, как знаешь. Но имей в виду, мама и Пепе останутся здесь, вместе со мной.

Лусия выскочила из номера отца в полной ярости. Кровь бурлила в ее венах. Она подошла к окну в коридоре, широко распахнула его и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Наконец она немного пришла в себя и побрела в свой номер. Открыла дверь и услышала звуки двух гитар. Менике играл на пару с Пепе, и оба, судя по их отрешенным лицам, всецело отдались музыке, витая каждый в своем мире, где-то далеко отсюда. Почему-то эта картина сразу же успокоила Лусию, и она даже улыбнулась. Что ж, если ее отец не сможет стать надлежащим отцом и для ее младшего брата, тогда, быть может, эту брешь заполнит присутствие Менике.

– Dios mio! – негромко промолвил Менике, когда они закончили играть. – Лусия, Пепе унаследовал талант своего отца! У нас появилось отличное пополнение в труппу!

– Но ведь ему только тринадцать, Менике, – резонно напомнила ему Лусия.

– Но ты сама начала танцевать в еще более раннем возрасте. Разве не так, Лусия?

– Gracias, сеньор. – Пепе бросил застенчивый взгляд на Менике. – Но я пока выступал только перед своими домашними и соседями. Играл на праздниках и на свадьбах.

– Мы все когда-то начинали с этого, – подбодрил мальчонку Менике. – Я обязательно помогу тебе. Думаю, и твой отец тоже.

– Папа еще не проснулся, Лусия? – с надеждой в голосе спросил у сестры мальчик.

– Уже проснулся. Сейчас одевается и приводит себя в порядок. Скоро появится тут. Он тоже очень рад предстоящей встрече с тобой. Может, пока мы ждем его, давай воспользуемся паузой и ты примешь ванну? – предложила брату Лусия. Кисловатый запах немытого тела уже явственно чувствовался в комнате.

– Ванну? У вас тут есть бочка с водой, да? – Пепе в полном недоумении обвел глазами роскошную гостиную.

– Нет, у нас нет бочки. Зато есть отдельная комната, где стоит ванна, куда мы наливаем воду из кранов. Там же находится и туалет.

– Не может быть! – воскликнул мальчонка, бросив недоверчивый взгляд на сестру. – А можно мне взглянуть на все это?

– Конечно, можно. – Лусия протянула Пепе руку. – Пошли со мной, и я все тебе покажу.

Менике глянул им вслед, а про себя подумал, сколь все же многогранна личность Лусии. Вот сейчас она обращается с Пепе, как мать со своим ребенком. А если вспомнить, какую кучу денег она потратила на то, чтобы вызволить на свободу мать и брата…

Следующие двадцать минут Менике бесцельно слонялся по комнате.

– Семья – это все, – повторил он слова Лусии и вздохнул. Что, если появление матери и младшего брата каким-то образом пагубно скажется на их спаянном союзе? Но вот раздался осторожный стук в дверь.

– Это я, Хозе, – послышался голос из-за двери.

– Да я уже и так догадался, – пробормотал в ответ Менике и пошел открывать дверь. – Hola, Хозе. Смотришься настоящим красавцем.

– Вот пришел познакомиться с сыном, о существовании которого я даже и не подозревал, – ответил тот хрипловатым шепотом, замявшись на пороге и окидывая комнату напряженным взглядом.

– Да, так иногда бывает в этой жизни.

– А моя жена? Где она?

– Она все еще спит. Их путешествие сюда было долгим и тяжким, она очень устала. Проходи, Хозе. Лусия повела Пепе принимать первую в его жизни ванну.

– Какой он?

– Очень славный мальчуган. Отлично воспитан матерью, к тому же талантливый гитарист.

– Ты думаешь, он точно от меня? – прошептал Хозе, присаживаясь на стул, но тут же снова вскочил и стал нервно расхаживать по комнате.

– Сам скоро увидишь.

– Мои старшие сыновья – Эдуардо, Карлос… Лусия сказала мне, что они пропали без вести. – Хозе прижал руку ко лбу. – Ну и утречко выдалось сегодня! Сплошные потрясения. Пожалуй, я налью себе немного бренди.

– Лучше воздержись, – посоветовал ему Менике. – В ближайшие пару часов ты должен быть в надлежащей форме.