Вход был достаточно широк и высок для того, чтобы пропустить в город самую большую, доверху нагруженную повозку. Однако там тьма в нише была еще гуще, чем снаружи, поэтому мне пришлось изучать ворота преимущественно на ощупь. Я провел по ним руками — по обеим створкам и калитке в одной из них — от края и до края, постаравшись дотянуться вверх как можно выше. Я обнаружил, что брус и доски, из которых ворота были сделаны, и на самом деле такие прочные, как они выглядели издали. Без сомнения, доски были прибиты сверху крест-накрест, а под ними имелись доски, шедшие вертикально; возможно, там была еще пара слоев, прибитых по диагонали. А за этим покрытием оказались огромные перекладины, врезанные в щели в каменной стене. У ворот не имелось петель, которые можно было бы сломать; каждая створка висела на шарнире, укрепленном болтами.

Однако, несмотря на всю неприступность конструкции и на то, что обе створки были многократно усилены железными скобами и шишками, внутренние ворота все-таки сами были сделаны из дерева, оно было старым и со временем пошло трещинами. Таким образом, я смог обнаружить отверстие в том месте, где створки сходились в центре, а также щель внизу, между ними и мостовой, щели между косяками и каменной аркой и щели поменьше по краям калитки. Самая широкая из них, которая находилась внизу, была только два пальца в ширину, а в остальные можно было просунуть лишь один палец. Другими словами, все эти отверстия были слишком узкими, дабы в них можно было вставить рычаг, достаточно большой, чтобы он мог помочь, даже если к нему добавить силу нескольких человек. Но все-таки там имелись щели, и кое-что разрушительное, что существовало в природе, в них можно было засунуть. И я знал, что именно следовало здесь применить.

Я обсудил свою задумку — не раскрывая все до конца — с оружейником и его надзирателем-остроготом custos Ансилой. Кузнец уже соединил вместе и скрепил половинки моего шлема. Теперь он приложил к моему затылку лоскут ткани, пояснив, что в этом месте будет кожаная подкладка, надел на меня шлем и начал делать мелом пометки на металле, отмечая, где будут крепиться нащечники и пластина, прикрывающая нос. А я тем временем завел с кузнецом беседу:

— Я заметил, что некоторые части шлема скреплены заклепками. Но остальные части соединены как-то иначе.

— Закалены на огне и соединены, — поправил меня Ансила.

— Да, — кивнул кузнец. — Чтобы соединить два куска металла, я сперва делаю на них множество бороздок и кладу туда порошок медного припоя. Затем скрепляю их вместе и нагреваю докрасна, после чего стучу по ним молотком, чтобы скрепить окончательно.

Я спросил:

— А мог бы ты соединить таким способом части нового оружия моего собственного изобретения?

Он ответил высокомерно:

— Когда речь идет о металле, я могу сделать все, что угодно.

— Тогда дай мне твой мел, — попросил я, — и что-нибудь, на чем можно рисовать.

Они с custos с любопытством смотрели, пока я чертил на листе деревянной дранки.

— Vái! Что это за оружие? — изумился Ансила. — Оно сильно смахивает на перезрелый стручок гороха. Стручок величиной с мою руку.

— Это оружие не убивает людей, — сказал я. — Оно предназначено для того, чтобы разрушать. Помнишь ту трубу, которая разрушила стены Иерихона?

— Но ты вполне мог бы сделать это и сам, юноша, — сказал кузнец, разглядывая мой рисунок. — Сверни кусок металла и скрепи его самыми простыми инструментами.

— Нет, — возразил я. — Я должен наполнить его, так сказать, звуком труб. А затем этот, как выразился Ансила, стручок надо заткнуть так же крепко, как запечатывают бутыль, чтобы не испортилось вино. Запечатать так прочно, чтобы даже трубный звук не смог выйти наружу.

— Акх, так вот почему ты хочешь, чтобы его заварили. Ну что ж, я могу это сделать.

— Хорошо. Мне нужно два десятка таких стручков. И как можно скорее.

— Я сказал, что могу это сделать. Но с какой стати мне тратить на это время?

— Да, почему он должен это делать? — раздраженно спросил Ансила. — Я custos над всем вооружением и доспехами. И я отдаю здесь приказы.

— Прекрасно, тогда отдай этот приказ немедленно, custos Ансила. В таком случае кузнец — и ты тоже — сможете работать над этим оружием всю ночь, прежде чем Теодорих велит вам сделать это завтра. Не сомневайтесь, именно так и будет.

* * *

— Зёрна овса? — с недоверием воскликнул Теодорих, когда я явился к нему на следующее утро. — Ты собираешься сломать ворота при помощи овса? Ты что, сошел с ума от голода, Торн?

— Вообще-то у меня нет полной уверенности, что это сработает, — признался я. — Но как-то раз я видел, что это чудесным образом сработало, хотя тогда речь шла не об осаде.

— Ну-ка объясни мне все как следует.

Теодорих обследовал предмет, который я принес, один из нескольких, что Ансила и кузнец сделали за ночь. Теперь, изготовленный из тонкого листа металла, он не слишком смахивал на стручок гороха, каким был на моем рисунке, и уж совсем не был похож на трубу. Предмет этот больше напоминал тонкое, заточенное с одной стороны лезвие меча, с концами квадратной формы. Я специально велел кузнецу оставить один конец незаверенным.

— В это отверстие, — объяснил я, — мы насыплем зёрна овса, затолкаем туда их столько, сколько войдет. Затем до самых краев нальем воды. После этого кузнец наденет крышку на этот конец и приварит ее. Потом я с несколькими воинами доставлю эти штуки к воротам, потому что все нужно делать быстро. Мы вставим как можно больше таких снарядов тонкими концами в трещины и промежутки вокруг ворот, поближе друг к другу. Мы забьем их как клинья, как можно дальше и прочней в эти трещины.

Я остановился, чтобы перевести дух. Теодорих задумчиво разглядывал меня, но даже и не думал улыбаться.

— А что дальше? — спросил он.

— Затем мы вернемся обратно и станем ждать. Набухшее и запертое в этих сосудах зерно должно разорвать их с огромной силой. Недостаточной, возможно, чтобы сломать ворота целиком. Но я думаю, что этого хватит, чтобы сорвать створки, а уж они сломают брус, который лежит под ними. Этого будет достаточно, я надеюсь, чтобы ворота поддались нашему штурму — при помощи только сырого дерева в качестве тарана, которым мы вооружим самых крепких воинов.

Все еще глядя на меня оценивающим взглядом, Теодорих сказал:

— У меня нет плана укреплений Сингидуна, но я знаю, что эта стена должна быть чудовищно мощной. Возможно, что там имеются и вторые ворота, которые перекрывают арку с другой стороны.

— Тогда нам просто придется повторить эту процедуру еще раз. Ведь защитники никак не могут помешать нам. Разумеется, когда мы войдем в город (если это случится), нам придется решать другую проблему. Ведь нас будет всего лишь шесть тысяч против девяти.

Теодорих лишь махнул рукой.

— Ты сам в одиночку уложил троих опытных сарматских воинов. Если каждый из моих людей просто повторит твой подвиг, то мы можем уверенно выступить и против восемнадцати тысяч.