служившему раньше в севастопольском гарнизоне, местность должна быть знакома, не так ли?

– Инкерманский мост?.. Я припоминаю, где этот самый Инкерманский мост, – раздельно и кивая при этом головою, проговорил Данненберг.

– Зато я, ваша светлость, совершенно не имею понятия, где этот мост! – сказал Соймонов и поглядел вопросительно на Павлова.

– Я тоже совсем незнаком с местностью, – пожал плечами Павлов.

– Имею честь доложить, ваша светлость, что при проезде через Симферополь я сделал все, что мог, чтобы найти карту Крыма, приложенную к сочинению Коппена о Крыме, – с возмущением в голосе продолжал Соймонов. – Мой адъютант целый день ездил по этому делу, но карты этой так и не нашел. Нашел только книгу Коппена, но без карты! А карта попала к кому-то другому.

– Я тоже искал карту Крыма, – оживленно поддержал Соймонова Павлов. – Мне говорили, что есть подробная карта лесного ведомства. Однако я ее так и не получил!

– Да, карты, конечно, нужны нам… И я обращался в главный штаб… Думаю, что со временем мы их все-таки получим. А пока будем пользоваться вот этой, – осторожно развернул и разложил на столе французскую карту Меншиков. – Наконец, при каждом отряде будет проводник, колонновожатый из местных жителей: об этом я позаботился заранее. Вы со своей стороны только скажете проводнику, какой именно дорогой вас вести, и он поведет. Так вот, господа, здесь – Инкерманский мост, – постучал он по карте длинным ногтем указательного пальца, и все три генерала, поднявшись с мест, наклонились над картой, ища глазами ту точку, которая с этой минуты приобретала огромнейшее значение в их жизни. – Изволите видеть, – продолжал между тем Меншиков, – от Инкерманского моста идет в гору дорога по узкому дефиле: это старая почтовая дорога. Здесь англичане имеют редуты, но, по моим сведениям, очень слабые… По сравнению с ними тот редут на холме Канробера, который Азовским полком был взят, – целая крепость!.. Очень слабые, да – три, кажется, редута. Их должна будет взять наша левая колонна… под вашим командованием! – посмотрел он начальственно на генерала Павлова.

Павлов вытянулся и, наклонив слегка голову, спросил:

– Силами одной только одиннадцатой дивизии я должен буду занять эти редуты, ваша светлость?

– Три полка будут ваши: Селенгинский, Якутский и Охотский, но этого, я думаю, вам будет мало… поэтому хочу добавить вам бригаду семнадцатой дивизии из севастопольского гарнизона – Бородинский и Тарутинский полки… В бою они уже были – местность им известна… Артиллерии у вас будет, по моему расчету, около ста орудий. Это я считаю, разумеется, всего, с резервом. Кроме того, две роты стрелков… Точный перечень всех сил своего отряда вы получите: он у меня готов.

Павлов вторично наклонил голову, ожидая подробностей своего движения до Инкерманского моста и от него дальше. Но Меншиков обратился уже к Соймонову:

– Что же касается вас, то вы поведете свою колонну от бастиона номер два по берегу Килен-балки, – снова постучал он ногтем по карте.

– Килен-балки, – повторил Соймонов это странное для его тамбовского уха сочетание слов не на Дунае, а в Севастополе. – Позвольте, ваша светлость, рассмотреть мне эту Ки-лен-балку!

Он нагнулся над картой и вдруг сказал:

– Балка – ведь это овраг, а тут изображена какая-то возвышенность, где вы показываете, ваша светлость.

– Конечно, возвышенность по обеим сторонам балки, а как же иначе? – удивился Меншиков. – Ситуация тут дана вполне правильно.

– Гм, да, ситуация, – пробормотал сконфуженно Соймонов. – Значит, мне свою колонну придется вести прямо по этому взгорью – без дороги?

– У вас, кроме трех полков вашей дивизии, а именно: Екатеринбургского, Томского и Колыванского, – будет еще четыре полка, знакомых с местностью, – поморщившись, ответил Меншиков. – Полки эти следующие: Бутырский пехотный семнадцатой дивизии и три полка шестнадцатой: Владимирский и Суздальский пехотные и Углицкий егерский… Из них можете набрать проводников для своих полков, если найдете, что это вам нужно… Ведь вы пойдете отсюда, с Корабельной стороны и на Килен-балку… У вас тоже будет две роты стрелков, орудий же, по моему счету, тридцать восемь… Ваша колонна будет всего примерно восемнадцать тысяч человек с большим лишком…

Так как Меншиков остановился, как сказавший уже все, что считал нужным сказать, то Соймонов спросил недоуменно:

– Куда же я должен буду вывести свою колонну, ваша светлость?

– Как куда? – удивился Меншиков. – Разумеется, на правый фланг английских позиций! Ваша правая колонна должна появиться на правом фланге англичан как раз, вот извольте видеть, на верховьях Килен-балки одновременно – прежде всего прошу иметь в виду! – одновременно с левой колонной генерала Павлова, которая пойдет, как я уже сказал, от Инкерманского моста и выйдет несколько левее вашей колонны… Чтобы разгромить англичан, сил у вас будет достаточно: восемнадцать, скажем, с половиной тысяч штыков в одной колонне и пятнадцать тоже с половиной тысяч в другой – итого тридцать четыре тысячи.

– Против? – поспешно спросил молчавший до того Данненберг. – Против какого же именно состава и количества английских войск?

– Состав и количество, – поморщился Меншиков, – значительно более слабые, судя по тем сведениям, какие у меня имеются.

– Но ведь это осаждающий корпус? – снова поспешно спросил Данненберг. – Значит, при нем и все осадные орудия?

– Вот именно! Вот именно, – подтвердил Меншиков. – И целью вылазки нашей я ставлю именно деблокирование! Мы должны добиться во что бы то ни стало, чтобы правый фланг осаждающей союзной армии был разгромлен и вынужден снять осаду. Останется ли часть его осадных орудий в его руках, или все они перейдут к нам, чего должны добиться обе ваши колонны, что я ставлю вам, которому поручаю командование обеими колоннами, в неотложную цель!

Данненберг, несколько мгновений смотревший неподвижно в горевшие одушевлением старые глаза Меншикова, спросил вдруг:

– А французская армия?.. Разве она не сообщается с английской? Ведь она должна же будет прийти ей на помощь, ваша светлость?

– Для того чтобы она не пришла на помощь английской, она будет в свою очередь атакована со стороны вот… шестого бастиона, – стукнул ногтем по карте Меншиков, – для чего назначается отряд под командой генерала Тимофеева… это из состава гарнизона крепости… Наконец, чтобы связать по рукам обсервационный корпус генерала Боске – вот здесь, на Сапун-горе, – в Балаклавской долине стоит двенадцатая дивизия Липранди и целая дивизия драгун Врангеля – тридцать эскадронов, – под общей командой князя Горчакова Петра Дмитриевича… Отряд этот достаточной силы и для того, чтобы резервы из балаклавского лагеря союзников пришить к их месту… Итак, господа, я сказал вам, кажется, все – в главных, разумеется, чертах. От вас же я буду ждать сегодня до полуночи подробной диспозиции.

Генералы переглянулись.

– Когда же мы успеем написать эту диспозицию, ваша светлость? – вслух удивился за всех