Мерцали фотовспышки. Двигались окуляры телекамер. Президент встал перед микрофоном, рядом с Есаулом. Поднес к глазам лист бумаги. Стал читать голосом, измененным металлической мембраной, по которой озерной ветер скрежетал, как ножом по металлу.

— Граждане России, обращаюсь к вам в связи с чрезвычайными событиями, случившимися в стране в последние несколько часов. Только что был свершен злодейский террористический акт, унесший жизни нескольких выдающихся людей, в том числе известнейшего российского политика Аркадия Трофимовича Куприянова и министра экономического развития господина Круцефикса. Одновременно с этим злодеянием в различных районах страны произведены поджоги общественных зданий, взрывы супермаркетов, нападения на должностных лиц. Имеются признаки мятежа в нескольких военных гарнизонах. Все это свидетельствует о попытке государственного переворота и насильственного захвата власти силами, враждебными российской государственности. Исламские экстремисты, красные радикалы и фашиствующие националисты попытались нанести удар по общественному и политическому строю России с целью его демонтировать, что сулит неисчислимые бедствия для страны, кровавые жертвы среди российского населения.

В этой связи вверенными мне полномочиями объявляю в стране режим чрезвычайного положения. Приостанавливаю некоторые положения конституции, в том числе те, что ограничивают пребывание Президента на своем посту двумя президентскими сроками. Иными словами, под воздействием обстоятельств я принял решение баллотироваться на третий президентский срок. Надеюсь на здравомыслящий подход Государственной думы, которая в ближайшие часы должна утвердить поправку к конституции и проголосовать за введение чрезвычайного положения. Для управления страной в эти тревожные дни создается Государственный комитет чрезвычайного регулирования — ГКЧР, — куда входят ведущие политики страны. Генеральный прокурор, министр обороны, спикер Государственной думы и глава Администрации Президента, осуществляющий координацию деятельности Комитета. Комитет действует под управлением непосредственно Президента страны.

Заверяю граждан России в том, что антиконституционный мятеж будет подавлен со всей жесткостью и последовательностью. Уже проводятся аресты, выемки документов из структур, подозреваемых в соучастии. Российская государственность будет защищена со всей строгостью демократических законов. Благодарю за внимание.

Президент умолк. Опустил листок. Воцарилась тишина, прерываемая рыканьем ветра. Будто к микрофону припадал невидимый зверь, всхрапывал и впивался зубами.

— Вопросы? — Есаул слегка оттеснил Президента. В круг потянулись микрофоны, похожие на артиллерийские банники. Журналисты нацеливали диктофоны. Репортеры мерцали вспышками.

— Господин Президент, была ли предварительная информация о готовящемся заговоре? — Вопрос задал журналист правительственного «Второго канала».

Вместо Президента отвечал Есаул:

— Такая информация была. Главный оплот мятежа был раздавлен в предшествующие дни. Однако некоторой части мятежников удалось осуществить свои преступные замыслы.

— Господин Президент, что делается для предотвращения заговора? — Этот вопрос исходил от журналиста «Первого канала», напористого, как бычок.

Снова отвечал Есаул так, словно он и был Президент:

— Арестовано несколько лиц, связанных с международными террористами. Наложен арест на счета нескольких банков. Запрещены экстремистские организации, такие как пресловутая Национал-большевистская партия, «Движение против нелегальной миграции», «Союз русского народа». Приостановлена деятельность националистической партии «Родина». Локализованы мятежники в среде ВДВ и ГРУ. Закрыта профашистская газета «Завтра», и ее редактор Проханов объявлен во всероссийский розыск. Следствию предстоит выяснить подстрекательскую роль этой газеты в совершенных преступлениях. По сообщениям нашего спецагента Галковского, Проханов является английским шпионом, причем наследственным, в трех поколениях.

— Найдены ли тела погибших Куприянова, Круцефикса и Словозайцева, чтобы провести следственную экспертизу? — Этот вопрос был задан представителем ТВЦ. Вопрос адресовался непосредственно Есаулу, чья возросшая государственная роль была зафиксирована чутким журналистом.

— Вызваны водолазы, ведется поиск останков.

— Будет ли свернуто свадебное путешествие молодоженов Франца Малютки и Луизы Кипчак? — Этим интересовался журналист телеканала ТНТ, диск-жокей в рыжем экстравагантном картузе.

— Чтобы продемонстрировать нашу уверенность и дееспособность, мы решили не прерывать путешествия. Как и планировалось, оно завершится в Санкт-Петербурге, где состоится венчание новобрачных в Исааки-евском соборе.

— Господин Есаул… — Вопрос попыталась задать представительница программы «Тюрьма и воля», на шее которой виднелся плохо загримированный засос. Есаул резко ее оборвал:

— Господа, время вышло. Пресс-конференция окончена. Президент возвращается к исполнению неотложных государственных дел. Всем спасибо. — С этими словами Есаул сделал шаг в сторону, пропуская вперед Президента. И они удалились.

Сопроводив Сластену в железную камеру, Есаул вернулся в каюту, где по Интернету стал отслеживать отклики на пресс-конференцию. Все мировые агентства полностью или в пересказе сообщали о введении в России чрезвычайного положения и о третьем сроке Президента Парфирия. Поддержку ГКЧР выражали политические партии, общественные организации, творческие союзы, отдельные знаменитости и простые граждане. Все требовали расправы над заговорщиками. Клеймили позором газету «Завтра» и ее редактора. Свою поддержку обнародовали Святейший Патриарх Пий 45-й, мэр Москвы Юрий Долгоухий, певица Алла Пугачева, космонавты с МКС, пациенты психле-чебниц города Екатеринбурга, почти все население Корякского автономного округа, а также два младенца, родившиеся в момент совершения теракта, — патриотические родители в честь убитого Куприянова дали обоим новорожденным имя Аркадий. Наконец, с некоторым опозданием, пришло заявление представителя Белого дом, где говорилось, что Президент США понимает вынужденный характер непростого решения, принятого Президентом России. Стразу вслед за этим заявлением последовали ободряющие; слова поддержки лидеров Европы, Китая, а также специальная телеграмма Ватикана, в которой понтифик молится о судьбах России.

Есаул ликовал. Его план удался. Захотелось на солнце, на свет, на ветреный свежий воздух. Покинул каюту и вышел на верхнюю палубу.

Там было людно, разносили напитки. Подымали тосты за Президента, за ГКЧР. С постными физиономиями, иные крестясь, поминали мучеников теракта. Особым вниманием пользовались прокурор Грустинов, спикер Грязнов, министр обороны Дезодорантов. Их обхаживали, им льстили, просили прокомментировать блестящее заявление Президента.

Как только показался Есаул, все колыхнулись к нему. Обступили, толкались, спешили попасть на глаза. Усы Михалкова по-гвардейски салютовали. Воскликнули:

— Виват русскому государственнику! Нашему Столыпину! Имперскому гению!