рассуждениях и дыры в логических выводах. – Я начну издалека. Если что-то будет непонятно, спрашивай сразу.

Кьярра кивнула и устроилась поудобнее. Я не представлял, как она ухитряется скрутиться в такой узел, у меня при одной мысли о подобном начинали ныть все суставы. Старею, наверно.

– Люди постоянно воюют между собой, – сказал я.

– Я знаю. Драконы тоже воевали друг с другом, когда были дикие. И теперь воюют, только для своих людей.

– Это было вступление, – пояснил я. – Так вот, чародеи утверждают, что никому не подчиняются, а сражаются за ту или иную сторону, только исходя из своих убеждений. Вранье, точно тебе говорю. Если среди них и есть идейные, то их меньшинство, а остальные служат тому, кто больше заплатит. Не то чтобы я считал это чем-то плохим, но одно дело – честно наниматься к более щедрому господину, а другое – устраивать из этого такое представление.

– Ты опять говоришь много лишних слов, – заметила Кьярра. – Я и так помню, что ты не любишь чародеев.

– Не перебивай. Так вот… Самые сильные чародеи, те, которые могут не только сшибать золотые на больших дорогах или зачаровывать дома от пыли, когда-то давным-давно образовали Союз. По их уверениям – чтобы делиться знаниями, обучать новичков и все в этом роде. Новичков они действительно обучают, на Баграни лучшая школа чародейства, туда не так-то просто попасть…

– Где?

– Тот остров с башней, который видно из пещеры.

– А-а-а… Я не знала, что он так называется. Мама не говорила.

– Не важно. Дело в другом, – сказал я. – Они объявили Баграни территорией вне политики. Дескать, на острове имеют значение лишь их чародейские дела, а все остальное побоку. Не важно, кто с кем воюет и кому служит прибывший на Баграни чародей…

– Это странно, – вставила Кьярра.

– Это опасно, – поправил я. – Потому что утверждать они могут все, что угодно, но кто мешает какому-нибудь чародею шпионить за нашим главнокомандующим, к примеру, а потом отправиться на остров якобы приобщиться к новым знаниям, но на самом деле поделиться своей информацией с вражеской стороной, если она заплатит достаточно? И остаться там, в убежище, или переметнуться к врагу, потому что за раскрытие тайны могут вздернуть?

– Можно не пускать их на остров, чтобы не болтали лишнего.

– Это практиковали, но удержать чародея взаперти не так-то просто. Если он силен, то с ним сладит только такой же мастер, а он сам может быть ненадежен… Еще брали клятвы о неразглашении определенного рода сведений, но… Толку-то? Принимает эти клятвы их же брат чародей, а если сговориться с ним заранее, нарушение ничем не аукнется. Даже совесть грызть не будет, наверно.

– Тогда лучше перебить всех чародеев, если они такие опасные, – предложила Кьярра.

Мне нравился ход ее мыслей: нет чародея – нет проблемы. Однако я не мог не возразить:

– Драконов же не перебили.

– И правильно, – заявила она. – Разве драконы переходят на чужую сторону?

– Да, было дело. Но ты права, они сделали это не по своей воле, им велели командиры.

Кьярра вдруг нахмурилась и тихо проговорила:

– Я неправильно сказала. Драконы, ты сам говорил, живут вместе с людьми. И, уж наверно, понимают, что делают.

– Они зачарованы, – напомнил я. – Колдовские печати вынуждают их слушаться, даже если им не хочется бросаться навстречу гибели. И был один – я даже запомнил имя, в газетах писали, Безрассудным его звали, – он отказался выполнять приказ, не пожелал переметнуться. Но и противиться не мог – печати заставляли…

– И что случилось?

– Он сделал вид, будто послушался командира, а потом сложил крылья и рухнул с высоты на вражеский лагерь – приказано было приземлиться в расчетной точке, он так и сделал, только не привычным способом. Видимо, это все, что ему оставалось… Погиб вместе с экипажем. Заодно угробил несколько важных шишек противника – они ожидали торжественной сдачи и не подняли в воздух своих драконов, некому было перехватить Безрассудного. Потери среди простых солдат я даже не считаю… – Я вздохнул и добавил: – А с нашей стороны это представили как диверсию. Дескать, командир Безрассудного втерся в доверие, сделал вид, что намерен перейти на сторону врага, а сам благородно пожертвовал собой и своей командой, чтобы ослабить чужое командование. Глупо, если подумать, но люди проглотили, не подавились.

– Жалко его, – поежившись, сказала Кьярра. – Я бы так не смогла.

– Откуда тебе знать, что бы ты смогла, а чего нет? Ладно, продолжим. Чародеи обосновались на Баграни, и выковырнуть их оттуда нереально. Хотя бы потому, что обычный человек против них ничто, а против драконов они остров и окрестности зачаровали первым делом. Но все-таки попытки как-то их приструнить не прекращались. В последней вой-не Баграни едва не пал.

– Как это?

– Противник собрал достаточно сил, чтобы хватило для прорыва обороны острова, – ответил я. – Знаешь, колдовство колдовством, но если очень долго и сильно бить в зачарованную стенку, можно пробить дыру. Вдобавок, нашлись чародеи, которым не слишком нравился Совет.

– Наверно, их туда не взяли, – предположила Кьярра.

– Вполне вероятно. Или они не угодили чем-то, или во мнениях не сошлись, не важно. Главное, на острове быстро осознали, что сидеть в осаде смогут долго, но рано или поздно выдохнутся. Это колдовство, которое защищает Баграни, оно… как бы объяснить… Вроде паутины, – придумал я сравнение. – Она натянута, висит себе, но стоит мухе в нее угодить, паук тут же узнает об этом и появляется, чтобы сожрать добычу.

– Если все время дергать паутину, паук с ума сойдет, – предположила она.

– Во всяком случае, устанет метаться из стороны в сторону, чинить порванные нити, потом начнет путать настоящих мух с какими-нибудь соринками, которые ветер принес, и рано или поздно допустит ошибку. И тогда достаточно крохотной дырочки в обороне, чтобы ее расширить и прорваться внутрь… – Я перевел дыхание и продолжил: – Вражеское командование хорошо это понимало. Они изматывали чародеев осадой, внезапными атаками, настоящими и ложными, и готовы были продолжать до победного конца. Силы у чародеев не бесконечные, а постоянно держать чары острова в полной боевой готовности очень тяжело. Настолько, что на контратаку у них не хватало ресурсов.

– На что?

– Сами напасть не могли, – пояснил я. – Только отбиваться.

– Но они что-то придумали, – уверенно сказала Кьярра. – Раз до сих пор никуда не делись.

– Конечно, придумали. Чародеи хитрые. Но тогдашний наш король тоже был не лыком шит…

– А чем? – удивилась она. – И разве людей шьют?

На этот раз я застонал вслух и сказал:

– Это означает – он был не промах…

– Не промахивался на охоте?

– Да нет же! Так говорят, когда имеют в виду, что человек умный, хитрый, в