золота из сферы денежного оборота не означает его демонетизации, ибо капитализм как товарный способ производства в принципе не может выйти за пределы денежной формы стоимости. В этой связи данные теоретического анализа, как и конкретные факты капиталистической действительности, позволяют говорить об “относительной” дематериализации денег, или, точнее, дематериализации денежного обращения».[960]

Итак, в ходе прошедшей дискуссии по поводу демонетизации золота оформились два основных подхода к трактовке данной проблемы: 1) золото полностью прекратило выполнять денежные функции; 2) золото продолжает выполнять некоторые денежные функции (сокровища и мировых денег), а потому процесс демонетизации этого металла еще не завершен. Несмотря на отличительные особенности этих подходов, их сторонники единодушны в том, что в экономике современного капитализма решающую роль играют кредитные деньги.

Однако сущность этих денег определяется по-разному. По мнению А.А. Хандруева, «главная трудность анализа кредитных денег заключается в том, что они по своему содержанию есть не что иное, как долговые обязательства. В отличие от действительных денег, которые представляют собой элемент реального богатства, орудия кредита непосредственно не входят в его состав. Условием возникновения и функционирования кредитных денег служит сделка ссуды, когда реализация потребительной стоимости не сопровождается встречным движением эквивалента стоимости. Место последнего занимает обязательство платежа, которое по истечении определенного времени должно быть погашено. Именно в этом пункте заключена самая глубокая сущность кредитных денег как самостоятельной формы бытия меновой стоимости. Они получают импульсы к существованию благодаря тому, что не происходит заключительного превращения долговых обязательств в определенное количество товара особого рода».[961]

Поясняя свою мысль, автор подчеркивает, что кредитные деньги возникают непосредственно из функции денег как средства платежа, что в основе этих денег лежат долговые обязательства. Последние сами по себе не являются товаром, а выступают лишь свидетельствами на их получение. Расчеты с помощью орудий кредита осуществляются двояким образом: 1) либо путем образования нового долга (банковская эмиссия); 2) либо путем его трансформации из одного состояния в другое. Поэтому «юридическое или физическое лицо, получая определенную сумму кредитных денег, располагает, строго говоря, не товаром особого рода, а возможностью приобретения тех или иных товаров. В силу регулярности и постоянной возобновляемости процессов производства и обращения такая возможность превращается в действительную основу платежных отношений».[962]

Таким образом, А.А. Хандруев выводит сущность кредитных денег из долговых обязательств, полагая, что последние не являются товаром особого рода (хотя они дают возможность приобретения обычных товаров, становясь тем самым действительной основой платежных отношений). Согласно автору, это обусловлено в конечном счете следующими причинами, по которым современные деньги не могут выступать в качестве такого товара.

Во-первых, они имеют лишь представительную стоимость. Ведь, «будучи всеобщей меновой стоимостью, неразменные кредитные деньги не срастаются с потребительной стоимостью отдельного товара, обладающего внутренней стоимостью. Между тем содержание товара раскрывается через диалектическое единство двух свойств: потребительной стоимости и стоимости. Только в исключительных случаях, когда полезность вещи (естественные луга, дикорастущий лес и т. п.) не опосредована трудом, она может получить цену, не имея стоимости. Но деньги нельзя отнести к разряду этих товаров, поскольку, будучи всеобщим эквивалентом, они лишены свойства цены».[963]

Во-вторых, при подобном подходе смешиваются два качественно различных явления: субстанциональное и функциональное бытие денежного материала. Так, «если вне связи с обращением благородные металлы продолжают служить рядовыми товарами, то кредитные деньги, изолированные от процесса общественного воспроизводства, становятся формальной бухгалтерской записью или простым листком бумаги, лишенным какой-либо ценности».[964]

В-третьих, кредитные деньги можно считать товаром особого рода лишь на основании формальной аналогии с ссудным капиталом, по отношению к которому К. Маркс использовал подобное определение. «Но ссудный капитал предполагает существование денег, поскольку он выступает объектом купли-продажи и имеет своей стоимостью определенную сумму денег. С позиций трудовой теории стоимости неразменные кредитные деньги в лучшем случае можно назвать иррациональной формой товара, обладающего функциональным бытием и лишенным внутренней стоимости».[965]

Исходя из этих соображений, А.А. Хандруев характеризует неразменные кредитные деньги двояким образом. С одной стороны, они берут на себя роль носителя денежного отношения, утрачивая, однако, некоторые черты и признаки всеобщего эквивалента в классическом понимании этого слова.[966] С другой стороны, хотя их неправомерно рассматривать в качестве формы действительных денег, тем не менее они объективно берут на себя функцию всеобщего эквивалента.[967] В силу этого, по мнению автора, современные деньги можно «определить как свойственный периоду подрыва товарного производства всеобщий эквивалент особого рода. Не являясь товаром как таковым, кредитные деньги, будучи тем не менее специфической формой общественного богатства, в своем движении опираются на совокупную товарную массу и обладают свойством непосредственной обмениваемости. В кредитных деньгах, безусловно, содержится момент отрицания некоторых базисных черт денег в их классической форме. И в этом смысле правомерно говорить о переходном характере современных денег, о появлении у них “неденежных свойств”».[968]

Как видим, А.А. Хандруев отрицает товарную природу современных денег.[969] Но приводимые им аргументы неубедительны. Современным деньгам вовсе не обязательно обладать внутренней стоимостью. Достаточно того, что они имеют представительную стоимость, которая соответствует их известной потребительной стоимости. Автор прав, полагая, что вне сферы обращения благородные металлы продолжают служить рядовыми товарами, а кредитные деньги превращаются в формальную бухгалтерскую запись или простой листок бумаги, лишенный какой-либо ценности. Но автор не прав, утверждая, что кредитные деньги не становятся товаром даже в сфере обращения. В действительности же, как будет показано ниже, они выступают здесь в качестве представительного товара, выполняющего роль менового эквивалента. Кроме того, автор не объясняет: почему кредитные деньги, не являясь товаром особого рода, объективно выполняют функцию всеобщего эквивалента, который утрачивает свои некоторые черты и признаки в его классическом понимании? Игнорируя этот вопрос, автор акцентирует внимание лишь на модификации функций денег в современных условиях, на различии между кредитными и государственными бумажными деньгами, а также на особенностях становления современного платежно-расчетного механизма.

Иную позицию по рассматриваемому вопросу занимает А.Н. Шаров. Опираясь на работы К. Маркса, он подчеркивает, что категория «деньги» определяет отношения, складывающиеся между разобщенными товаропроизводителями по поводу распределения продуктов, созданных индивидуальным трудом этих производителей, пропорционально затратам общественно необходимого труда. Но «само содержание этих отношений колеблется в довольно широких пределах, крайние точки которых (первобытно-общинные и коммунистические отношения) вообще исключают наличие денег».[970]

По мнению автора, в условиях современного государственно-монополистического капитализма происходят существенные изменения в сравнении с классическим капитализмом (сосредоточение производства в развитых капиталистических странах в значительной степени в гигантских корпорациях, господство на мировом рынке крупнейших монополий и т. п.). Но, несмотря на эти изменения, «главный признак капитализма – наличие частной