слова. Кей едва сдерживался, чтобы не вступиться за девушку, но не рисковал пока встревать с семейные распри.

— Не смей трогать моих детей! — вдруг вмешался властный женский голос, который заставил всех присутствующих вертеть головами в поисках его источника.

Гвардейцы уже прошли вперёд, поэтому на улице остались только те, кто так или иначе заинтересован судьбой Влада.

Игнат оглянулся, рассекая тёплый воздух крупным корпусом, и встретился глазами с разозлённой Амелией Романовой.

Виолетта не смогла сдержать вздох восхищения, увидев её в шаонской форме. Некогда хрупкая, предпочитающая женственные нежные образы нарзенка моментально преобразилась, стоило только облачиться в боевое снаряжение. Она выглядела фантастически прекрасно, даже несмотря на то, что тёмные глаза сейчас излучали злобу.

Увидев разбитое лицо Дениса, Амелия направила на мужа изогнутый клинок, напоминающий по форме шашку. Шелковистые густые волосы убраны в высокий хвост, подчёркивая форму лица.

— Какая встреча! — с издёвкой поговорил глава шаонцев, внимательно осмотрев женщину с ног до головы. — А я уж думал, что ты давно нежишься на берегах порта Айлнберри!

— Не удивлена, что за двадцать лет брака ты так и не удосужился меня узнать, Игнат! — невозмутимо прокомментировала Амелия. — Загар мне не к лицу!

Виолетта почувствовала, как сильные руки Эдуарда обхватывают её сзади и помогают встать на ноги. На мгновение девушка прижалась к отцу, но потом вспомнила про Влада. Эти двое впервые за долгое время оказались рядом. И Виолетта понятия не имела, как Влад отреагирует на появление Эдуарда.

Он сделал непроизвольный шаг к нарзенцу, и девушка тут же встала между ними, упираясь ладонями в грудь брата. Она больше не боялась, что он сделает ей больно, но не хотела допускать, чтобы пострадал кто-то ещё.

Пока она выжидала, что будет происходить дальше и продумывала возможные исходы развития событий, Кирилл и Мира проверяли в порядке ли Денис. Тимур остался стоять в стороне. Пока он предпочитал не вмешиваться, но был заметно напряжён.

— Возвращайся обратно в ту дыру, в которой скрывалась от меня два года, Амелия! — ядовито посоветовал Игнат Романов. Он был не просто зол на жену, — казалось, не мог выносить одно её присутствие. — Ты бросила меня и детей, а теперь смеешь заявляться сюда и упрекать меня в чём-то? Я был рядом с ними всё это время!

— Ты был с ними, но как ты себе позволяешь обращаться подобным образом с нашими детьми?! — госпожа Романова сделала угрожающий шаг в сторону мужа. — Я устала бояться твоей тирании, потому и ушла. И не жалею об этом. Жалею только о том, что оставила без защиты Дэна и Миру.

— Ты из ума выжила, женщина? — рассмеялся Игнат Романов. — Ты всегда боялась даже слово лишнее мне сказать, так о какой защите сейчас идёт речь? Ты спелась со своим колдуном Грином, вбила в башку его идеи, и считаешь теперь себя такой особенной? Зачем ты пришла, Амелия? Хочешь попытаться остановить армию императора?

Виолетта продолжала удерживать брата на расстоянии от Эдуарда. Украдкой оглянулась на Дениса, чтобы убедиться, что он в порядке. В конце концов, он подставил себя под удар, чтобы защитить её и Влада. Этот поступок многое значил.

Мира уже немного подлечила свежие раны, но при виде разбитого лица Дениса, у Виолетты сжималось сердце.

Кирилл, убедившись, что всё хорошо, оставил друга и приблизился к Виолетте и Владу. Это была их первая встреча за два года. Девушка даже не могла представить, как Кирилл сейчас волнуется. Ненароком вспомнился их последний разговор в поезде. Из-за этого становилось ещё волнительнее.

— У вас тут всё нормально? — вполголоса поинтересовался молодой нарзенец и с невольной улыбкой поглядел на Влада. Голос неосознанно сделался более мягким. — Эй, малой, рад тебя видеть живым и более-менее здоровым!

Влад поднял на Кирилла голубые глаза; его взгляд будто сделался более осознанным. Виолетта внимательно следила за каждым его движением: просто на всякий случай.

— И я рад тебя видеть, наставник! — наконец, отреагировал танар, хоть эта эмоция никак не отражалась на его лице.

Улыбка Кирилла стала шире, а Виолетта немного расслабилась: кто знает, возможно, благодаря Кириллу будет проще достучаться до Влада?

— Я здесь, чтобы внести свой вклад в освобождение Гамильдтона! — между тем отвечала мужу госпожа Романова. Её голос сохранял твёрдость, но тёмные глаза заблестели от слёз, которым вряд ли будет суждено пролиться. Во всяком случае, не прямо сейчас. — Я буду биться наравне с тобой, и ты меня не остановишь.

— Вот как? — густые брови Игната взметнулись вверх, оставляя на лбу широкую борозду из морщинок. — Неужели устала убегать и прятаться?

— Я устала находиться в твоей тени!

Ещё один уверенный шаг позволил ей поровняться с мужем практически вплотную. Пусть Амелия была ниже ростом, но в этот момент она казалась непривычно высокой во всех отношениях. И даже сам господин Романов чувствовал эти перемены: просто не хотел воспринимать их всерьёз.

— Пока ты пробивал себе дорогу к власти, я была сосредоточена на том, чтобы освободить Шерман от гнёта преступности и сделать жизнь жителей города в разы безопаснее! И, знаешь, мне это удалось благодаря поддержке господина Грина. И мы не планируем останавливаться на этом.

Верховный наставник клана Шаонэ усмехнулся, качая головой. Видимо, он настолько не воспринимал свою жену всерьёз, что не мог даже злиться на неё по-настоящему. Хотя и не привык прощать предательство.

— Когда-нибудь ты поймёшь, Игнат, что не власть делает тебя значимым, а решения, которые ты принимаешь! — снисходительно проговорила Амелия. — Власть лишь инструмент.

— Как и твоё тело, верно? — с издёвкой поинтересовался мужчина. — Этим ты расплачиваешься с колдуном за его покровительство, грязная шлюха?

— Не смей так её называть!

Виолетта упустила, в какой момент Денис успел схватить меч и налетел на отца. Игнат Романов вовремя среагировал и без проблем оттолкнул сына. Денис порывался вновь броситься на него, но Мира вцепилась в него мёртвой хваткой, удерживая подальше.

Амелия с болью и сожалением посмотрела на своих детей. Но не могла пока поговорить с ними.

— Не тебе меня судить, Игнат! — понизив голос, отчеканила нарзенка. — Ты изменял мне практически с самого начала. А теперь наши дороги, наконец, разошлись. Каждый сам выбрал для себя свой путь.

Судя по её тону, Амелия действительно когда-то любила Игната. А, возможно, какой-то частью себя любит до сих пор. Чего нельзя было сказать о нём. Он разговаривал с женой так, словно она ничего для него не значила. Скорее, его просто бесил сам факт её бегства.

Глава шаонцев сделал шаг, нависая над Амелией исполинской стеной. А когда заговорил, его дыхание коснулось её лица.