— Нормальные люди называют это шестым чувством, — ехидно комментирую я.

— Посмотри в окно, — не обращая внимания на мое замечание, продолжает он. — Ты видишь там самую большую звезду?

— У меня на небе тучи. А ты разве не в Челябинске?

— В Челябинске. Это я так тебя подвелдыкнул.

— Что ты сделал??

— Подвелдыкнул. Чукчи так говорят. Это на их языке: развеселил.

— А сами чукчи об этом знают? — смеюсь я.

Около него постоянно люди. И все они для него — Генка, Мишенька, Игорек, Славочка, Валерыч. Марк говорит, что за пятнадцать лет в бизнесе у него нет ни одного клиента, с которым отношения «подрядчик — заказчик» не переросли бы в отношения дружеские. «Когда берешься за заказ, уже есть моральные обязательства выполнить его качественно и в срок. Ведь вечером я могу встретить этого человека где угодно — на улице или на чьем-то дне рождения».

Находиться с ним в компании — праздник. Любую историю в исполнении Марка Болдова можно слушать бессчисленное количество раз. «Поехали мы с Валеркой (Валерий Кынкурогов — друг и компаньон) на моем джипе показывать крутым «перцам» землю для строительства коттеджей. На дворе лето, все в светлых брюках, нарядные. И вдруг начался ливень. Джип застрял в канаве, и ни туда ни сюда. Ни один мобильный не ловит — пустое поле и до ближайшей деревни далеко. Мы вышли из машины, толкаем ее, брюки уже не белые, а черные, туфли промокли насквозь, но ничего у нас не получается. Вдруг видим: мужик на тракторе едет. Кричим ему: «Мужик, ты наше спасение, помоги». Он оказался хозяйственным, достал канат, привязал к своему трактору и вытянул джип. Я от радости обнял его, поблагодарил и дал тысячу рублей. Мы поехали дальше. Через пятнадцать минут машина встала опять. И опять все по новой — едет другой мужик на другом тракторе. Тоже оказался хорошим человеком, тоже помог, и я тоже его отблагодарил. Через двадцать минут ситуация повторяется. Валера поворачивается ко мне и говорит: «Все, Марк, теперь нам никто не поможет, в деревне все из-за тебя пьяные».

— Марк когда-нибудь шкодничал? — спрашиваю у Юрия Петровича.

— Было однажды. Знакомые мне рассказали: идет твой Марик в школу, вокруг него ребята, он рассказывает анекдоты, сквернословит и курит. Вот за это я его отколошматил. Лет двенадцать ему тогда было.

«Настюшка, какое сегодня число? — звонит Марк Юрьевич дочери. — Двенадцатое апреля? А что это за день? Даю тебе полчаса, чтобы узнать в Интернете и рассказать мне». Через пятнадцать минут семнадцатилетняя Настя Болдова сообщает папе в подробностях, что сегодня день космонавтики, что первым космонавтом был Гагарин, и кто сейчас в космосе. Болдов слушает ее голос и светится.

Его отношение к своим детям — особенное. Он никогда не говорит о них всуе. Думаю, что его дочери — настолько интимная для него тема, что он просто не позволяет выносить свою любовь к ним напоказ. «Я не могу спокойно спать, когда Насти нет дома, — сказал он мне однажды. — Но я понимаю, что в Лондоне ей лучше, она очень талантливая девчонка, а там все-таки хорошее образование».

«Дети вырастают, и никуда от этого не денешься, — признает Юрий Петрович Болдов. — Нам хочется, чтобы мы были нужны им, как в детстве, но так не бывает. Сначала выросли мои сыновья, теперь повзрослела и уехала Настя. Что я скажу ей? Настя, не уезжай, пойдем кормить с тобой птичек? Так в жизни не получается. Когда Марка призвали в армию, мы с женой очень скучали. Помню, приехали к нему на присягу, он говорит: „Папа, я — связист-дальник“. Я так обрадовался, думаю, с космосом ребенок как-то связан. Через полгода приезжаем к нему на учения. Бежит наш Марик с огромной тарелкой на спине и десятиметровым шнуром-кабелем. Вот тебе и космос».

«Я помню один поучительный случай из армейской жизни, — смеется Марк Юрьевич. — Когда я оказался в части вместе с другими молодыми бойцами, „дед“ поставил перед собой десять новобранцев и сказал нам: „Принесите ножницы“. Все разбежались, а он засек время. Первый прибежал через десять минут и сказал: „Ножниц нет, смотрел в бытовке первой роты“. Шестой прибежал через полтора часа — ножниц нет, смотрел в бытовках, в медсанчасти, на КПП—1. Я прибежал десятым, через три часа, но с ножницами. Заглянул на КПП-1, на КПП-2, во все бытовки, в медсанчасть, в столовую, на телецентр, в узел связи, но нашел ножницы у жены комбата, дома. Так вот, первые пять человек запрограммированы на работу рядовых сотрудников, которым мало вариантов приходит в голову. С шестого по восьмой — это менеджеры среднего звена, потому что они проявляют большее усердие при выполнении поставленной задачи. А вот девятый и десятый — это будущие руководители. Другой ход мысли, невозможность не выполнить задачу. Мне даже в голову не приходило сдаться».

«Он знает жизнь лучше, чем я, — удивляет меня Юрий Петрович Болдов. — Количество прожитых лет не имеет значения. Марк работает в бешеном темпе и впитывает в себя каждую секунду жизни. Он тянет такую работу, которая забирает его целиком, ответственность, которую при хорошем раскладе обязаны нести десятки человек, и каждое звено должно делать то, что ему положено. Я говорю ему: «Марк, ты грохаешь свое здоровье, остановись», но он меня совсем не слушает». И даже на отдыхе, мне кажется, он не расслабляется. Он же диспетчер, оператор — как Королев со своими отделами — тумблеры, клизмы, план, платежки, объекты. Отдыхает наскоками, пять-шесть дней, плавает двести метров за буйки и двести метров назад. Ждет, пока его не сожрет акула. Это разве отдых? Если честно, то я думаю, что такие игроки, как он, не останавливаются».

«Вчера я смотрел передачу про мартышек, — улыбается Марк. — Их на сутки завели в комнату, где были всего две фигурки — мартышка с молоком и мартышка в мехе. Ты знаешь, что меня поразило? Всего два часа животные потратили на потребление пищи, остальные двадцать два они грелись около теплой обезьянки».

— Вы переживаете за своего сына, Юрий Петрович?

— Я им горжусь, — отвечает отец. — Он очень сильный человек. Когда перед операцией у него отказывали ноги, мы несли его в самолет на носилках. У него были дикие боли, но он не проронил и слезинки.

— А вы?

— А что я? Я просто стоял с ним рядом, держал его за руку и говорил, что все будет хорошо.

— Вы говорили Марку когда-нибудь, что любите его?

— Конечно. Всю жизнь. По любому поводу. Когда он уходит от нас с мамой, вместо того, чтобы сказать: «Марик, до свидания, приходи почаще», говорю ему: «Я тебя люблю, запомни это».

— И что он вам отвечает?

— Я люблю тебя больше.62

Есть люди, которые умеют переизлучать время — они его как-то по-особенному воспринимают, и тогда время становится необычно емким. И есть люди, которые умеют переизлучать пространство, и тогда география района, города, области легко и красиво начинает вписываться в географию страны. Можно верить в это, можно не верить — каждый сам для себя делает этот выбор. Член Совета Европы, председатель городской думы Станислав Мошаров — верит. Хотя напрямую об этом мы с ним не говорили.