Берр все еще был на ногах. Портфель он поставил рядом, на пол.

– До Пэлфрея они не добрались, но и он на волоске, – сказал агент с полнейшей невозмутимостью. – Даркер и Марджорэм находятся под арестом в ожидании обвинения. Вероятнее всего, завтра утром появится сообщение или днем, если нам удастся сдержать прессу. И через час, если я не дам отбой, здесь появится полиция в полном облачении на своих больших сияющих и оглушительно орущих машинах и на глазах дочери и тех, кто еще здесь находится, увезет вас в полицейский участок в Ньюбери в наручниках, где вы на некоторое время задержитесь. Разбираться с вами будут особо. Вам будет предъявлено обвинение в мошенничестве. В подделке счетов, в намеренном и систематическом уклонении от уплаты таможенных пошлин и акцизных сборов, в связях с коррумпированными государственными чиновниками. Ну и еще кое-какие обвинения, о которых мы обязуемся подумать, пока вы будете тосковать в камере, готовя свою душу к семилетнему покаянию после частичного помилования и стараясь перевалить вину на Дикки Роупера, Коркорана, Сэнди Лэнгборна, Даркера, Пэлфрея и еще кого-нибудь. Но сотрудничества нам не нужно. Роупер и так у нас в кармане. Его ждет не очередной порт в Западном полушарии, а дюжий человек на сходнях с соответствующими документами об аресте, и вопрос, собственно, только в том, перехватят ли американцы «Пашу», пока яхта еще в море, или позволят всем приятно провести время перед весьма длительным перерывом. – Берр улыбнулся. Мстительно. Ядовито. – Силы света возобладали, сэр Энтони. Все это благодаря мне, Гудхью и некоторым очень умным американцам, если вам интересно знать. Лэнгли вывело братишку Даркера на тропу. Кажется, у них такая операция называется «Жало». Но вы вроде не знаете Гудхью. Ну, скоро вы с ним познакомитесь, когда он будет давать свидетельские показания. Рекс оказался прекрасным актером. Мог бы стать знаменитостью сцены…

Берр наблюдал, как Брэдшоу набирает номер. Перед этим он некоторое время рылся в огромном столе с инкрустацией, отбрасывая счета и письма. Потом поднес потрепанную телефонную книгу к бледному свету настольной лампы и, послюнив палец, стал перелистывать страницы в поисках буквы «Д».

Наконец, надувшись от злости и сознания собственной значимости, рявкнул в трубку:

– Мне нужен мистер Даркер! Мистер Джеффри Даркер! Сэр Энтони Джойстон Брэдшоу желает поговорить с ним по срочному делу! Весьма срочно!

Берр наблюдал, как уверенность сползает с него, а рот медленно раскрывается.

– Кто это? Какой инспектор? А что случилось? Мне нужен Даркер! Очень срочно! Что?

И когда Берр слышал уверенный, с легким провинциальным акцентом голос Рука по телефону, он мысленно представил сцену в офисе: Рук стоит рядом с аппаратом, как обычно вытянув левую руку по шву и прижав подбородок к плечу, будто телефонный разговор требовал именно такой парадной выправки.

А ничтожный Гарри Пэлфрей с позеленевшим лицом, неимоверно услужливый, ожидает своей очереди.

Брэдшоу положил трубку, принял уверенный вид и объявил:

– Ограбление. Полиция на месте. Обычная процедура. Даркер допоздна работал в своем офисе. Ему уже сообщили. Все совершенно нормально. Они так мне сказали.

Берр засмеялся.

– Так они обычно говорят, сэр Энтони. Вы, надеюсь, не ждете, чтобы они посоветовали вам собирать вещи и побыстрее линять?

Брэдшоу взглянул на него и пробормотал:

– Чушь собачья… Глупая игра…

Он набрал номер офиса Даркера, и опять Берр представил картину, как на сей раз трубку берет Пэлфрей, играя свою звездную роль в качестве агента Рука. Рук – рядом, его рука покоится на плече Пэлфрея, а ясный подбадривающий взгляд побуждает действовать.

– Мне нужен Даркер, Гарри! – сказал Брэдшоу. – Мне надо с ним срочно переговорить! Жизненно важно! Где он?.. Как это ты не знаешь? Мать твою, Гарри, что с тобой?.. В его доме ограбление, там полиция, они звонили ему, где же он? И не корми меня этим вашим оперативным дерьмом! Я сам оперативник. Найди его!

Берр долго ничего не слышал, потому что Брэдшоу очень плотно прижимал трубку к уху. Лицо у него стало бледным и испуганным.

Пэлфрей разыгрывал спектакль. Он шептал, как на репетиции требовали от него Берр и Рук. С полной отдачей, потому что для Пэлфрея эти слова были правдой.

– Тони, ради Бога, отсоединяйся! – требовал он таинственным голосом, потирая нос костяшками пальцев свободной руки. – Шарик лопнул! Джеффри и Нил в затяжном прыжке. За нами охотится Берр с компанией. В коридорах беготня. Не звони больше! Никому больше не звони! В вестибюле полиция…

Но самым впечатляющим в этой сцене было отключение Пэлфрея. Возможно, в этом ему помог Рук.

Брэдшоу, совершенно онемевший, сидел, прижимая к уху помертвевшую трубку и приоткрыв рот, чтобы лучше слышать.

– У меня с собой бумаги, желаете взглянуть? – располагающе поинтересовался Берр, когда Брэдшоу повернул к нему лицо. – Это не положено, но мне доставит удовольствие. Когда я говорил о семи годах, то, конечно, по своему йоркширскому обыкновению, не хотел преувеличивать. Полагаю, вы получите не менее десяти.

Речь Берра набирала силу, но не делалась быстрее. Подобно фокуснику, манипулирующему предметами, он неторопливо разгружал портфель, вынимая по одной папке. Иногда он раскрывал ее и замолкал, чтобы просмотреть какое-то письмо, а иногда улыбался и качал головой, как бы желая сказать: «Вы и не поверите».

– Удивительно, что такое дело могло раскрутиться с пустяка, вот так вдруг, – рассуждал Берр, продолжая работу. – Мы из кожи вон лезли, мои парни и мои девчата, а всем наплевать. Как об стенку горох каждый раз. У нас против Даркера железные улики, уже… – он сделал паузу, чтобы улыбнуться, – черт знает сколько времени. Ну а вы, сэр Энтони, были у нас на примете, я полагаю, еще со времен, когда я мальчишкой бегал в школу. Поверьте, я вас в самом деле ненавижу. Да, есть множество людей, которых я желал бы упрятать за решетку, но мне это никогда не удастся. Но вы – иное дело. И вы это сознаете, не правда ли? – Внимание Берра привлекла другая папка, и он отвлекся на минуту, чтобы просмотреть и ее. – Зазвонил телефон – это было время ланча, но я, слава Богу, был на месте – диета, и некто, о ком я едва слышал, из прокуратуры сказал: «Привет, Леонард, почему бы тебе не связаться со Скотленд-Ярдом, не привлечь парочку ретивых ребят из полиции и не скинуть этого парня Джеффри Даркера? Пришло время почистить Уайтхолл, избавиться от всех этих прогнивших чиновников с их сомнительными связями на стороне, вроде сэра Энтони Джойстона Брэдшоу, и показать всему миру пример. Американцы это делают, почему мы не можем? Пришло время перестать вооружать будущих противников – весь этот сброд». – Берр вынул еще одну папку, помеченную «Строго секретно, без права копирования», и любовно похлопал по корешку. – Даркер сейчас под так называемым домашним арестом. Это время исповедей, хотя мы называем это иначе. Когда речь идет о коллегах, всегда хочется расширить habeas corpus[35]. Время от времени законы следует корректировать, в противном случае ничего не достигнешь.