и большие машины из трюмов грузовиков. Руководители выкрикивали распоряжения, а рабочие выстроились цепью и передавали друг другу подвесные тележки, направляя их в общую зону космопорта. Специальные люди досматривали декларации и манифесты, проверяя соответствие поставок заявленному количеству.

Наконец из города прибыли вездеходы, отмеченные эмблемами с молнией – гербом Дома Грандинов. Приехали и несколько имперских экипажей с командирами инженерного корпуса. Вышедшее из машин инженерное и военное начальство сильно беспокоилось, они злились, выкрикивали вопросы и требовали ответов.

Высокопоставленный офицер подошел к бригадиру.

– Что это? Мы не ожидали никаких поставок. Лайнер должен был привезти только небольшой груз продовольствия для гарнизона.

Бригадир в форме Коррино развел руками.

– Нас послали сюда, потому что мы узнали, что Иссимо попала в беду.

Торопливо подошел граф Грандин, румяный лысеющий мужчина с мешками под глазами.

– Это чудо! Что вы привезли нам?

– Это чудо от Союза Благородных, – громогласно заявил бригадир. Его слова, словно тяжелые удары, заставили замолчать настоящих имперских инженеров. Бригадир продолжал говорить, словно произносил заранее приготовленную речь: – Империя Коррино заботится только о своих доходах, а Союз Благородных желает процветания всех народов. Независимые планеты в случае нужды могут оказывать помощь и сотрудничать друг с другом. – Он сделал широкий жест. – Это всего лишь пример.

Командир инженерного корпуса побагровел и пришел в неописуемую ярость, но граф Грандин, казалось, чуть не расплакался от умиления.

Якссон наклонился к Лето.

– Этому человеку заплатили существенный бонус, чтобы он заучил и произнес эти слова. Кажется, он отработал деньги.

– Так, значит, он не член Союза Благородных? – спросил Лето.

Якссон выпустил воздух сквозь неплотно сжатые губы.

– Никто из этих людей не состоит в Союзе Благородных, поэтому они ничего не смогут рассказать на допросах – но им всем хорошо заплатили. Члены Союза Благородных.

– Слушайте, я возражаю, – сказал инженер.

Граф Грандин пробился к рядам грузовых кораблей.

– Теплицы! Продовольствие, пленка для защиты от солнечных вспышек.

Он, ликуя, воздел к небу руки.

К армаде приземлившихся судов пробились многие граждане Иссимо. Окруженный людьми, Якссон Ару осмелел. Он расхаживал по толпе, заговаривал с людьми, а Лето следовал за ним. Чтобы не выглядеть чужаками, они подхватили подвесные тележки и повезли к космопорту огромные ящики с рисом пунди – Якссон решил приятно удивить герцога Лето.

– Это куплено на свободном рынке без всякой связи с вами, друг мой, – сказал Якссон, – но я решил, что рис уместен, ибо это ваша идея.

Лето показалось, что все происходящее имеет горький привкус. Народ Иссимо получил столь нужное ему продовольствие и другие жизненно необходимые товары, но Союз Благородных, кажется, выиграл куда больше.

– Я удивлен, что вы не приписываете себе заслуги, – сказал Лето, – ведь это громадный успех.

Якссон усмехнулся.

– Да, это заслуга Союза Благородных, и для меня это самое важное.

Вместо того чтобы помогать в разгрузке, несколько имперских инженеров взяли голографические камеры и принялись снимать происходящее, несомненно, намереваясь отправить материал на Кайтэйн. Лето снял головной убор с красно-золотой символикой, а Якссон смотрел абсолютно равнодушно.

Герцог все никак не мог прийти в себя, поняв, что это не сон и что народ Иссимо спасен.

– Для того чтобы все это сделать, надо иметь непосредственный доступ к бесчисленным центрам распределения, не говоря уже о сотрудничестве между КАНИКТ и Гильдией, а также о привлечении огромного числа членов Ландсраада.

– Не спешите с выводами. Скоро вы сами все увидите. – Он по-братски похлопал Лето по плечу. – Я много раз представлял себе это ужасное бедствие от гибели урожая, воображал голодающих несчастных людей, потрясающих кулаками и на последнем издыхании проклинающих Шаддама Коррино. – Он задумчиво вздохнул. – Эта картина меня удовлетворяла, но сейчас, Лето, я оценил вашу точку зрения. Мы распространим весть об этом, объявим по всей Империи, что дом Коррино не смог по-настоящему помочь этим людям, в то время как Союз Благородных спас их.

Он шел бодрой походкой, ведя за собой герцога сквозь занятую делом толпу. Взревывая мощными моторами, из грузовых судов выезжали большие сельскохозяйственные машины.

– Куда мы идем? – спросил Лето. – Не поговорить ли нам с графом Грандином? Он должен знать, что мы сделали.

– Он может и сам увидеть, что мы сделали, – ответил Якссон, подходя к оставленному ими на посадочной площадке челноку. – Пока этого достаточно. Сейчас мы вернемся на борт лайнера, пока тот не отбыл.

Лето удивился.

– Но мы же только начали.

– Эти люди знают, что делать. У нас с вами иная миссия.

Эти слова насторожили Лето.

– Куда мы отправимся?

– На планету под названием Носсус, где вы наконец познакомитесь с ядром Союза Благородных.

* * *

Враг моего врага – это все равно враг, что бы по этому поводу ни говорили. Харконнены не забывают ничего.

Барон Владимир Харконнен

На краю военного аэродрома космопорта Карфага барон готовил войска к атаке, хотя на самом деле планировал лишь имитацию нападения. Перед ним стояла задача задержать Фенринга. Он видел, что происходящее не производит должного впечатления на графа, но он и его странный ментат впали в заблуждение, во всяком случае, на какое-то время.

Похожий на хорька имперский наблюдатель внимательно смотрел, как рабочие заправляют топливом военные корабли, выстроившиеся в ряд на летном поле. Грикс Дардик стоял рядом с Фенрингом, издавая странные звуки. Этот фигляр раздражал барона еще сильнее, чем манерный Фенринг.

Барон выглядел очень импозантно, распоряжаясь мнимой подготовкой с высокого помоста, очертания которого колебались в знойном мареве. Механики осуществляли пробные пуски двигателей, что-то исправляли и подкручивали. Рядом с ними суетились члены экипажей, проверяя готовность бронированных орнитоптеров к взлету. Солдаты действовали обстоятельно и неторопливо. Один экипаж обновлял рисунок грифона Харконненов на фюзеляже. Грикс в уме выполнял сложные вычисления.

Граф решительно нахмурился.

– Я рассчитывал, что вы подготовите к атаке больше кораблей, барон, учитывая высокую значимость операций со специей и реальную опасность, с которой вы столкнулись. Ваши военные приготовления прискорбно хромают. Мы уже должны выступать!

На самом деле барон имел в три раза больше боевых машин, правда, не значащихся ни в каких документах и рассеянных по всему Арракису. Фенринг не мог о них знать, и барон делал все, чтобы граф и дальше оставался в счастливом неведении.

Тем не менее возмутился он вполне искренне.

– Мой дорогой граф, до недавнего времени я располагал намного большим количеством военных судов, и мы использовали их для патрулирования и выявления деятельности контрабандистов и для охоты на них. – Он прищурился, и темные его глаза превратились в щелочки, окруженные складками жира. – Но именно вы приказали мне прекратить мероприятия против Туэка и перестать обращать на него внимание. Вы проинструктировали меня, пояснили, что действия Туэка санкционированы Императором, и приказали воздерживаться от атак. – Он качнулся назад и сунул большие пальцы за пояс антигравитационной подвески. – Окружающая среда Арракиса очень вредна для механизмов и электронного оборудования. Даже в ясный день пыль, песок и статическое электричество выводят