— Да, — зловеще улыбнулся Карус и обвел взглядом своих военачальников, словно кобра, приготовившаяся к прыжку. — Восставшие выйдут из Доннела. И мы перебьем их, пока они будут пытаться соединиться с союзниками. Нужно будет перебить как можно больше людей в этот момент, а всех остальных просто разогнать. Если все пойдет хорошо, то мы сможем войти в город, прежде чем оставшаяся в живых кучка трусов попытается закрыть ворота. Но с этим можно и подождать.

Лорд Довус стоял позади всех, держа лошадь под уздцы и не желая привлекать внимание короля к своей персоне. Но последнее заявление Каруса повергло его в еще большее недоумение, чем прежде, и он не смог сдержаться.

— Но граф Лердок, — пролепетал он, — попытается… Здесь всего лишь три мили до Доннела. Лердок атакует нас, пока мы будем сражаться с повстанцами Доннела и…

— Мы оставим здесь два полка тяжелой пехоты, чтобы сдерживать Лердока, — прервал его рассуждения Карус. — Этим займется Валдрон. Фаланге проще сменить место дислокации. Она легко сметет ополчение и защитников Доннела. Остальные полки тяжелой пехоты будут защищать фланги, а копьеметатели заставят выживших пуститься в бегство и не позволят им соединиться с армией Лердока.

Король ударил кулаком по левой ладони.

— Мы сокрушим их, — повторил он. — А затем обратим в бегство Лердока, пока он будет отбиваться от полков тяжелой пехоты лорда Валдрона.

— Может, мне повезет, и Госпожа укроет меня своим покрывалом, — тихо взмолился один из офицеров. Все замолчали.

Шарина похолодела. Именно так описывали тактику короля Каруса древние летописцы, когда в стремлении сокрушить врага он проявлял невиданную жестокость.

«Двадцать тысяч кабанов будут зарезаны сегодня на рассвете. Они будут верещать, и на землю, которая и так пропитана кровью, прольется еще больше крови, правда чужой…»

— Ваше Величество! — Аттапер предпринял очередную попытку защитить государство от бессмысленного поступка. — Мой принц… Конечно, граф Лердок предатель и изменник. Он предал вас и Острова. Но, кроме всего прочего, Лердок отличный полководец. Если граф поймет, что у лорда Валдрона под командованием всего два полка, то он сокрушит их и ударит нам в спину.

— Будем надеяться, что он не настолько скор. — В глазах Каруса светилась холодная ярость. — Тяжело построить войска в боевые порядки, когда на тебя нападут неожиданно. Ты должен это знать.

— Но ведь у Лердока есть кавалерия, — вновь вмешался в разговор лорд Довус. — Может, он и не сможет выставить против нас сразу всю тяжелую пехоту. Но его застрельщики на лошадях смогут сдерживать наше наступление до подхода подкрепления.

— Я выполню приказ короля и поведу фалангу вперед на врага. Вы увидите меня в деле и поймете, что я не трус. — Лорд Мачон решил использовать последний аргумент, чтобы убедить короля отказаться от своего замысла. — По вашему плану мои солдаты атакуют мятежников Доннела, когда те выйдут из города. Но если мы вступим в бой, наши тылы уже некому будет защищать.

— Замолчите! — крикнул король.

Он вцепился правой рукой в рукоять меча и силился превозмочь свою ярость. Неверие подчиненных в успех его плана взбесило Каруса.

— Вы будете выполнять то, что я прикажу, — сдерживаясь, сквозь зубы процедил он. — Другого выхода у нас нет. Или вы можете предложить мне что-то еще?

— В нашем положении, — выступил вперед мастер Ортрон, представитель палаты общин, командовавший одним из дивизионов фаланги, — ни один из предложенных планов не сработает, или пусть Сестра заберет мою душу.

Он раздраженно фыркнул и прибавил:

— Но вряд ли ей это удастся.

— Посмотрим, — рявкнул Карус на своих офицеров. Он пришпорил коня и поскакал в сторону лагеря. Туда, где находился королевский флот.

— Ваше Величество, — окликнула его Шарина и, пришпорив лошадь, поскакала вслед за королем. Девушка была не слишком хорошей наездницей. В деревушке Барка у нее не было возможности упражняться в верховой езде.

Карус не сбавлял хода. Побледневший лорд Аттапер взмахом руки приказал своему отряду немедленно следовать за королем.

— Брат! — изо всех сил закричала Шарина.

Карус оглянулся через плечо и резко повернул назад так, что спешившая следом охрана едва не врезалась в него. Из-под копыт королевской лошади полетела галька. В воздух поднялось облако пыли и песка.

— Лорд Аттапер, я хочу поговорить с братом наедине, — потребовала Шарина.

Командир стражников бросил на нее сердитый взгляд, а затем мрачно кивнул.

— Первая линия охраны, займите место впереди на расстоянии пятидесяти шагов от короля. Остальные на таком же расстоянии позади, — скомандовал он.

Карус дождался Шарину, и они поехали рядом.

— Это совсем не то, чего бы я хотел, девочка, — заговорил король, поглядывая на лагерь. Он находился уже совсем близко, всего в полумиле от них. — Но у нас нет другого выхода. Так сложились обстоятельства.

Он нахмурился.

— Признаю, я сделал ошибку, когда привел сюда армию.

Карус встряхнул головой и выпрямился в седле. В его глазах загорелся огонь. Шарина вновь увидела перед собой энергичного человека, готового действовать. В молодом теле Гаррика находился человек, которому тяготы и ужасы войны были ближе, чем заготовка дров.

— Что это? — поинтересовался король, увидев приближающихся к ним со стороны лагеря солдат из отряда Кровавых Орлов. Они несли портшез. Прищурившись, Карус разглядел в переносном кресле Теноктрис. — Если она решилась покинуть свое убежище, значит, узнала что-то такое, что не терпит отлагательства. И я сомневаюсь, что это хорошие новости.

К солдатам, тащившим старую волшебницу, присоединились еще четыре стражника из первой линии королевской охраны. Они прикрыли щитами женщину и своих товарищей на случай, если лучникам неприятеля придет в голову поупражняться в стрельбе по движущейся мишени. Лорд Аттапер выругался, проклиная беспечность Теноктрис, охрану которой тоже обеспечивали его солдаты.

— Карус, — понизила голос Шарина, стараясь закончить их разговор прежде, чем к ним доставят волшебницу. — Даже если ты выиграешь эту битву…

— Я сделаю это, девочка, вот увидишь, — нетерпеливо оборвал ее король. — Я видел, как тренировалась фаланга. Именно от нее все зависит. Как она прорвется через укрепления неприятеля, у нас будет время ударить по графу Лердоку. Они смогут, вот увидишь…

— Карус, если ты выиграешь сражение такой ценой, это будет равносильно поражению, — не сдавалась Шарина. Она держалась очень спокойно, говорила ровно, не повышая голоса. — Даже если из нашей армии никто не погибнет, восставшие понесут такие ужасные потери… Будет столько крови, что в ней утонет все королевство. Такая бойня войдет в историю Островов, как было и прежде, во времена твоего правления.

Карус молчал. По его непроницаемому лицу девушка не могла догадаться, о чем он думает. Сейчас король напоминал свой портрет, отчеканенный на монете.