Тори разложила все в идеальном порядке. Свой ноутбук, дневник и пиво со льдом для ее невероятно высокого гостя. Она сидела на кушетке и жевала кусочек сыра, когда в дверь раздался стук в ту самую минуту, когда на часах пробило семь. Черт, насколько пунктуальным может быть человек? Поднявшись, она подошла и открыла дверь. На пороге она обнаружила мистера Гота, облаченного в длинный пиратского вида черный кожаный пиджак, черные штаны и черные ботинки с зелеными неоновыми черепами, нарисованными на них. Его волосы были влажными, как будто Ашерон совсем недавно принимал душ, и еще от него пахло клубникой. А также на нем были все те же солнечные очки.

— Проходи, — сказала она, отступая и пропуская его внутрь.

Ашерон пригнул голову, чтобы не удариться головой о косяк и сразу прошел к креслу, где скинул свой рюкзак на пол, а потом снял свой плащ. Эш положил его на рюкзак, а черные перчатки без пальцев оставил на руках. Тори нахмурилась, увидев его татуировку на мускулистом бицепсе, которая выглядывала из под его футболки.

— Я думала, что она раньше была на твоем предплечье.

Эш взглянул на тату и пожал плечами.

— Ну что начнем?

Прежде чем она успела захлопнуть дверь, сотовый Ашерона зазвонил, он тяжело вздохнул и открыл, чтобы ответить.

— Это Эш. Давай.

Тори открыла пиво и протянула ему, пока он слушал. Взяв пиво, он благодарно улыбнулся ей.

— Нет. Это будет совсем неумно. Поверь мне, у нее нет чувство юмора, когда дело касается мужчин. Хорошо, я посмотрю, что можно сделать.

Ашерон отключился и снова набрал номер, отхлебнув при этом пиво.

— Я сейчас к тебе присоединюсь, — сказал он Тори, а затем заговорил с кем-то по телефону.

— Эй, Уриан, мне нужно, чтобы ты поехал к группе Зо в Сиэтле. Она в одном шаге от бегства от грязного Рэвина, который угрожал обезглавить ее… Нет, я не смогу добраться туда в ближайшие дни.

Эш сделал еще один глоток.

— Спасибо.

Отключившись, он засунул телефон в задний карман. Тори нахмурилась.

— Так чем конкретно ты занимаешься?

— Я ковбой.

— Ковбой? — спросила она, обескураженная тем, что представила его на лошади в ковбойской шляпе, украшенной черепами.

— Что-то вроде пастуха? — он засмеялся.

— Да, только я пасу людей с вредными привычками. Они тебе понравятся. Большинство из них настоящие засранцы.

— А-а-а, своего рода битва титанов.

— Что-то похожее.

Его телефон снова зазвонил, прежде чем ответить, Эш взглянул на номер.

— Нет, ты даже можешь не спрашивать. Я знаю, что тебе нужно. И мой ответ нет. Черт, нет, пока Доминик сам не попросит.

Ашерон повесил трубку и снова набрал очередной номер.

— Эй, Алексион. Я переведу некоторые свои звонки на тебя на ближайший час или около того. Я просто не в настроении разбираться со всем этим сейчас.

Он задвинул телефон снова и закинул его в карман своего плаща на полу. Проведя громадной рукой по своим черно-красным волосам. Ашерон уселся в кресло и взглянул на нее.

— Я готов, если и ты готова.

— Ты уверен? Ты выглядишь слегка напряженным, и я не хочу делать никаких резких движений в случае, если ты полон кофеина или еще чего-нибудь.

Уголок его рта дернулся в очаровательной полуулыбке.

— Я в порядке.

Тори подошла к кофейному столику, взяла дневник, чтобы протянуть его Ашерону.

— Как лучше нам это сделать?

Он взял журнал и осторожно открыл его прежде, чем положил его себе на бедро.

— Какой вид древнегреческого языка ты знаешь?

— Невероятно плавный.

Когда он снова обратился к ней, она поняла, что это был греческий, но не имела ни малейшего понятия, о чем он говорил. Язык был прекрасно непонятным. Тори нахмурилась.

— Это тоже диалект, что и в дневнике?

— Нет… — сказал Эш по-английски, а потом снова перешел на греческий. — Ты понимаешь, о чем я говорю тебе сейчас?

— Этот я понимаю.

— Хорошо, — сказал он по-английски. — У тебя хорошо идет язык Железного века. Это очень поможет.

Тори скрестила руки, пытаясь понять, к какому временному периоду можно отнести журнал.

— Так дневник из Бронзового столетия.

Он провел большим пальцем над бровью.

— А что тебе говорят твои сроки?

Ее щеки зарделись, когда ей с усилием пришлось признать тот факт, что в Нэшвилле он исправил ее правильно. Тролль.

— Это было совсем неубедительно.

— Держу пари, — промямлил он, а потом уже громче сказал. — Приготовься, дневник из Каменного века. Относящийся к эпохе Мезолита, если уж быть совсем точным.

Тори засуетилась с недоверием. Не могло быть такого, чтобы он был настолько стар. Ни малейшей возможности.

— Ты разыгрываешь меня.

Ашерон медленно покачал головой. Тори уставилась на него во все глаза.

— Нет. Ты ошибаешься, полностью и беспросветно. Это просто невозможно. Ты хоть понимаешь, о чем ты сейчас говоришь?

— Я полностью все осознаю.

Но она все еще отказывалась ему верить.

— У них не было тогда книг. Они не были цивилизованными. У них не было письма, да что там, у них даже еще не было домов. Они все жили в пещерах. У них едва только появился огонь.

Ашерон оставался полностью безучастным во время ее тирады.

— И откуда ты это знаешь? Может ты жила в это время?

— Ну, нет, но археологические записи говорят нам, что письмо появилось гораздо позже.

— А чем, по-твоему, является эта последняя находка?

Он протянул книгу.

— Поздравляю, доктор Кафиери, ты только что расширила рамки.

Ошеломленная, Тори могла лишь пялиться на книгу в его руках.

— Она очень в хорошем состоянии, чтобы быть такой старой.

Ашерон безучастно пожал плечами.

— Она именно то, что из себя и представляет.

— Да, но если дневник настолько стар, откуда ты тогда знаешь язык, когда нам ничего не попадалось из этого периода в письменной форме раньше?

— Я же тебе говорил. Это в основном один и тот же язык, с которым меня воспитывали. Я жил в замкнутой общине, где наш греческий значительно отличался от того, которому обучали тебя, — он указал головой на книгу. — Это и есть мой язык.

Тори покачала головой, пытаясь в полной мере осознать всю важность своего открытия. Того, что он говорил ей. Это было таким гигантским. Даже гораздо больше, чем она когда-нибудь рассчитывала обнаружить.