– Мистер Барнс, мое заявление перед вами. Его тщательно подготовил мой юрист. Взгляните; это существенно ускорит дело.

– Всему свое время. Удивительно, сколько людей приходит сюда, не имея ни малейшего представления, что их ждет. Они отчего-то думают, будто Комиссия мечтает их взять, а это весьма далеко от истины. Девятнадцать из двадцати сидящих на этом стуле не проходят в дверь для оформления. Я взял за правило быстро избавляться от тех, кто попусту тратит мое время. Так, «Саломон, Юнис». Миссис Саломон, сперва я хочу узнать… постойте, миссис Саломон?

– Миссис Джейкоб Мойше Саломон, в девичестве Джоан Юнис Смит.

– Ваше лицо показалось мне знакомым, но…

– …слишком пухлым? Да, я прибавила в весе двадцать шесть фунтов. Доктор Гарсия считает, что это нормально для моего роста, телосложения и срока беременности.

– Отсюда и следуют остальные затруднения. Женщина не всегда с точностью знает дату зачатия ребенка, а первенцы любят появляться на свет раньше срока. Наши транспортные корабли не приспособлены ни для перевозки новорожденных, ни для принятия родов. Вы осознаете риски?

– Осознаю. Надо ли входить в подробности?

– Это мне судить.

– Мистер Барнс, я точно знаю дату зачатия, и мой врач в этом не сомневается. Наша беседа конфиденциальна?

– Гм. Скажем так, я не давал клятву о неразглашении. Я юрист, но не ваш. Мне приходится выслушивать интимные подробности жизни заявителей, но времени распускать о них слухи у меня нет.

– Рада это слышать, мистер Барнс. Мне было бы очень неприятно, если бы то, что вы сейчас от меня услышите, стало пищей для сплетен.

– Хм. Кажется, на меня чем-то повеяло. Хотите произвести впечатление своей значимостью? Даже не пытайтесь; я не делю заявителей по статусу. Ваши деньги здесь не имеют веса.

– Простите, если была невежлива.

– Ладно. Давайте к делу. Юрист Комиссии по освоению Луны – пыльная работенка, скажу я вам, – нечасто встречается с богатыми людьми. Но разницы нет; если вы не будете откровенны, это ваши проблемы. Я не приму заявление, если не услышу достаточно доводов в пользу заявителя. Вы намекнули, что готовы рассказать нечто важное касательно рассматриваемого вопроса, нечто конфиденциальное. Конфиденциальность я вам не обещаю. Либо рассказывайте, либо закончим собеседование.

– Сэр, вы не оставляете мне выбора. Для меня это не первый ребенок, поэтому рисков, сопряженных с первыми родами, нет. Если «Годдард» отправится по расписанию, мой ребенок появится на свет после прибытия на Луну. Доктор Гарсия не волнуется насчет преждевременных родов, я тоже.

– Это порождает новые вопросы. Ваш первый ребенок – он или она – имеет право на ваше имущество?

– Нет. Поэтому мне и хотелось, чтобы наш разговор был конфиденциален. Того ребенка рожала не я.

– Что? Вы меня запутали. Объясните.

– Мистер Барнс, не прикидывайтесь. Я – результат операции по смене пола и пересадке мозга. Вам это известно; во всем мире не найдется человека, кто не знал бы мою историю. Первого ребенка рожала мой донор; это ее репутацию я хочу защитить. Ребенок был внебрачным. Нынче это обычное дело, и даже сам термин объявлен устаревшим в некоторых штатах, но я скрываю это из благодарности к доброй и великодушной женщине, ранее обитавшей в этом теле. Меня чрезвычайно огорчит, если я косвенно оскверню ее память.

(Босс, вы же понимаете, что мне плевать?) (Юнис, пускай она говорит; этот жалкий бюрократ может отклонить заявление, если Джоан не собьет его с толку. Джоан, мы языком чешем? Или летим на Луну?) (Конечно летим! Я голосую за, ты голосуешь за, Джоан голосует пополам – она любит сидеть сразу на двух стульях; таким образом ноги всегда раздвинуты. Итог – пять против одного в пользу эмиграции. Убедительная победа!) (Тогда не отвлекай ее.) (Не будь у нее живота, она бы куда скорее его уболтала. И не только уболтала.)

(Гм, Юнис, ты ведь утверждаешь, что присутствовала при зачатии… так, может, расскажешь бедному старому Жаку-меланхолику, кто отец? Это же я? Я?) (Джок, старый призрак, я тебе обожаю, но свою близняшку не выдам.) (Ну ладно. Ребенок есть ребенок есть ребенок. Главное, чтобы не двухголовый.) (Пара голов – это перебор. Меня вполне устроит, если у него будет пара яичек.) (Егоза, неужто ты инцест задумала?) (Почему нет? Мы уже пробовали все, кроме этого.) (Джейк, Юнис, идите спать, а? Сквайр Пексниф пытается найти малейший прокол в шедевре Алека. Придумывает новые возражения, на которые мне придется отвечать.)

– Миссис Саломон, меня весьма беспокоит один момент. Весьма вероятно, что этот предполагаемый ребенок или кто-то, выдающий себя за него, может объявиться и выдвинуть претензии на ваше имущество. Каждый переселенец, чья профессия не входит в число льготных, обязан пожертвовать Колониям как минимум половину своего состояния. Комиссии не понравится, если после выполнения всех обязательств с ее стороны кто-то посягнет даже на один цент. А ваш «потерянный наследник» может посягнуть и на все ваши деньги.

– Маловероятно. Мистер Барнс, взгляните на приложение семь. Мой юрист все учел. Я открыла небольшой счет, который будет служить для покрытия запросов потенциальных наследников. Спустя пятьдесят лет неизрасходованные деньги пойдут на благотворительность.

– Так, сейчас найду. Гм, миссис Саломон, по-вашему, десять миллионов – это «маленький» счет?

– Да.

– Гм. Нужно повнимательнее взглянуть на прочие финансовые положения. Вас уведомили, что, хотя Комиссия забирает лишь половину вашего состояния, вы не можете потратить вторую половину на Луне? Другими словами, все мигранты в равных условиях.

– Мне это известно, мистер Барнс. Мой юрист мистер Трейн все предусмотрел. Он проштудировал свод законов и удостоверился, что я осознаю последствия своего решения, ведь он его не одобрял. Прямо говоря, Алек Трейн считает всех переселенцев на Луну сумасшедшими. Он всячески меня отговаривал. В приложении шесть вы найдете упоминание еще четырех потенциальных наследниц – моих внучек. Принять то, что я предлагаю, в их интересах… ведь в случае моей смерти им достанется куда меньше. Да им и невыгодно ждать; я теперь физиологически моложе и почти наверняка переживу их.

– Это вероятно. Особенно на Луне. Я бы и сам перебрался туда, но юристов там и без меня пруд пруди, а столько денег, как у вас, у меня нет. Что же, ваш мистер Трейн действительно все учел. Давайте взглянем на ваш счет.

– Минутку, сэр. Сперва я хочу попросить об одном исключении.

– Что? Я ведь говорил, что все переселенцы находятся в равных условиях. Никаких исключений.

– Мистер Барнс, это сущий пустяк. Мой ребенок должен родиться вскоре после прибытия на Луну. Я хочу попросить, чтобы до его рождения мистер Гарсия оставался моим врачом.

– Мадам, этого я пообещать не могу. Таковы условия.

Джоан медленно поднялась:

– Тогда я забираю заявление.