Тут же по соседству паслись кони, среди которых стояло несколько чужих. Порода была какая-то странная. Очень маленькие и с черной полосой по хребту.

— А! — радостно заорал Кузнец, — Конан-варвар пришел. И не просто так, еще и с мешком отнятого у дикарей хабара. Что, в натуре, можно у этих типов что-то стоящее нарыть? А не жалко? Ты старался, искал.

— Если хорошо искать, всегда можно найти, — присаживаясь, сообщил я. — А закон общий и очень простой: что с бою взято, то твое. Что после делится на всех. Сейчас посмотрим…

Доцент с Рафиком и Дашей тоже подошли и с интересом посмотрели на мешок. Я расстелил свою многострадальную куртку на земле и начал раскладывать свертки.

— С какого начнем?

— А ты не знаешь, что внутри? — спросил Рафик.

— Не-а. Даже не смотрел. Вот так оно и лежало.

— Тогда с ящичков.

— Без проблем. Замки здесь не предусмотрены, только задвижка. Цепляем пальцами…

Внутри лежали на ребре, плотно прилегая друг к другу, квадратики из странного коричневого материала, размером десять на десять и толщиной два сантиметра. С трудом вытащив первый, я передал его Рафику, потом достал второй и передал Доценту. На каждом был сложный орнамент, на всех разный. Если хорошо присмотреться — в центре была стилизованная буква, на каждом своя.

— И что это такое? — спросил после паузы Кузнец, глядя через плечо Рафика.

— Очень похоже на руны, — пробормотал Доцент, вертя в руке. — Вроде «Выворотня». Если внимательно смотреть, голова кружиться начинает.

— Спрячь, — поспешно суя мне назад свой квадратик, сказал Рафик. — Еще не хватает, чтобы это была такая же гадость. И закрой хорошенько, — добавил он, глядя, как я заталкиваю непонятный предмет назад в коробку.

— Так и запишем, — заржал Кузнец. — Артефакт неизвестного назначения. Выбросить жалко, что делать с ним — неизвестно. Тащить будет нашедший.

— Коробка номер два, — сообщил я.

— А вот это совсем другое дело! — восхищенно сказал он.

Коробка была набита камнями доверху.

— Я, конечно, не ювелир, — доставая один из них и разглядывая на свет, сказала Даша, — но вроде бы это бриллиант.

— А эти красные и зеленые, — подхватил Кузнец, — рубины и изумруды. Да еще такого размера, что им самое место в Алмазном фонде. А большинство я даже не знаю, как называются, но очень хочется надеяться, что тоже не мусор.

— Даже если тут всего пара настоящих, — перебирая камни и бросая их назад в коробку, добавил Рафик, — нам всем хватит на всю оставшуюся жизнь. Вот это александрит, — вертя в руках очередной, сообщил он. — На свету цвет меняет. У моей матери был такой. Естественно, совсем другого размера. Закрыли, — совсем другим тоном продолжил он. — И больше не открываем, пока все не соберутся. Еще большой вопрос, кто нам в Зоне даст настоящую цену за это. Надо эльфам толкнуть, они натуральные камни хорошо берут. Где мой рюкзак? — Он забрал коробку и стал заворачивать ее в какую-то тряпку. Потом вытряхнул из рюкзака все, что там было, сунул коробку внутрь и тщательно застегнул.

— Я прошу прощения за необдуманные слова, — заявил Кузнец. — Ну тогда, — он махнул рукой в сторону поселка, — если ты еще раз захочешь пошарить в хижине у какого-то местного дикаря или у крысы в логове, я всегда с большим уважением постою на стреме. — Он приложил руку к воображаемой шляпе. — М-да, — продолжил он через некоторое время, глядя на развернутый сверток. — Это в компенсацию за предыдущую находку. Баночки, бутылочки… Они, конечно, очень интересны, опять же таинственные иероглифы, но совершенно не хочется пробовать содержимое. Травка. — Он понюхал и громко чихнул. — Явно не конопля, я с ней знаком. Доцент, а Доцент… Скажи свое веское слово. Это что за ерунда?

— Да аптечка это, — уверенно заявила Даша. — Может, тут здешний пенициллин, а может, еще что. Пробовать не рекомендуется. Лекарство — это дело такое. Малая доза вылечит, от большой отравишься. А что здесь большая порция, хозяин уже не расскажет.

— Вот это, — принюхавшись, уверенно сказал я, демонстрируя очередную баночку, — яд степной гадюки. Точно знаю. Действительно используют как лекарство, только надо уметь. А можно еще и стрелы намазать. Так что лучше не экспериментировать. Давайте все назад, вернемся, Черепахе покажем. Она должна разбираться в таких вещах.

Пока я складывал и все тщательно заворачивал, чтобы не побить, они азартно накинулись на второй сверток. В конце концов на свет появился странный набор холодного оружия. Больше трех десятков практически одинаковых ножей. Точные копии висящего у меня на боку. Различались они на первый взгляд только по изображению на рукоятке.

— Ну не сказать, чтобы совсем ерунда, кроме странного цвета, — попробовал лезвие вернувшийся Рафик. Потом попытался поцарапать камень. — Вроде обычная сталь. На артефакты совершенно непохоже. Цвет черный смущает.

— Я думаю, — подал голос Доцент, вертя в руках другой, — что меч, которым он пользовался, как раз из этой же серии.

— Открыл Америку, — фыркнул Кузнец. — Тот же цвет, материал и стиль похожий. Тоже изображения животных.

— Вот я и думаю, — с нажимом повторил Доцент, — пусть Живой и пользуется. Он умеет. Премия от нас всех за находку.

— При одном условии, — быстро нашелся Кузнец. — Если выяснится, что это не просто железки, он вернет каждому по ножу.

— Голосуем? — спросил Рафик.

— Незачем, — ответил Доцент. — Мы все за.

Даша быстро закивала, не отрывая взгляда от оружия. Я мысленно улыбнулся. А ножик-то, на который она уставилась, тот самый, что она описывала всего пару часов назад. Лежит себе в середине. На рукоятке голова медведя с оскаленными клыками. А остальные тоже не абы как. Полный набор оборотней, живущих на равнинах, помимо упомянутого уже медведя еще тринадцать видов: волк, лиса, примат, росомаха, рысь, пума, леопард, кошка, ягуар, тигр, лев, шакал, койот.

Все клинки парные. Один явно на большую руку рассчитан, другой не то на женщину, не то на ребенка. Вот только в наборе присутствовали дополнительно крыса, гиена, очень похожее на собаку существо и три совершенно незнакомых мне головы. Крыса до сих пор считалась легендой. Про оборотней-гиен никто никогда при мне не упоминал. Надо потом внимательно рассмотреть остальных.

— Так не пойдет, — сказал я вслух. — Есть что-то там или нет, может гораздо позже выясниться. Я что, лет через десять буду возвращать давно ушедшие вещи? Давайте я их просто возьму себе с минусом с доли. Я согласен за каждый нож отдать стоимость одного коня. Вот сколько стоит верховой конь? Тысяч двадцать пять?

— Ну где-то так, — с интересом сказал Кузнец, — сорок по двадцать пять тысяч. Это будет… — Он глубоко задумался.

— Миллион, — сообщила Даша, пожимая плечами. — Там, конечно, камни интересные, но вот столько на одного будет?

— Или настоящих коней в количестве сорока. У нас с этим проблемы, так что предложение хорошее.