той темнице сидит девица, не любовница, не красавица, а простая да горбатая, долгоносая, лупоглазая, как чертища черномазая. Не любят ту девицу ни рыбы глубокие, ни звери далекие, ни жители морские, ночные да дневные.

Так бы и рабу Божьему (имя) соперница моя (имя) казалась бы рябой, простой, волосатой, по всему телу горбатой. Не было бы у них согласия ни днями, ни ночами, ни в полдень, ни за полночь. Слова мои крепки, до белого тела милого липки, не меняемы, не порушаемы. Не снять тех слов ни чертяке, ни летяге, ни лесной росомахе. Наговор сей ключом замыкаю, ключ в море кидаю за его круты волны, за его глубокие дали. Как не пересечь во секунду то море, так не снять с рабы Божьей (имя соперницы) горя. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь, аминь, аминь».

«На горе, на камне белесом алатыре растет дуб железный. На том дубе стоит гробница, в гробнице лежит девица, тоска Маревница. Кровь у нее остановлена, глаза замкнуты, сердце сковано, остановлено. Так бы и у соперницы моей (имя соперницы) глаза замыкались, кровь колыхалась, сердце стучало, раба Божьего (имя любимого) привечать не желало. А сам раб Божий (имя) от нее бы отбивался, в тоску по мне вдавался, ни на час не забывался. Приворот мой крепок, как дубок стоек, нерушим, непоколебим. Слова его в замок замыкаю, на своей душе закрепляю. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь».

«Встану я, раба Божья (имя), благословясь, пойду за порог, перекрестясь. Пойду за ворота, за семь поворотов, до поля ледяного, до страны снежной. В той стране, северной стороне, замок высокий, ледяной, никому не ведомый, луной покрываемый, звездами освещаемый. Стены в том замке ледяные, двери серебряные, полы холодные, оконца добротные. Посреди замка того стоит стол ледяной, ледяной да хрустальный. Сидит за столом тем царь ледяной, ледяной, недвижимый.

Кабы с того царя заклятие снять, движение ему дать, а силы чертовые на рабу Божью (имя соперницы) нагнать, чтоб так же бы она холодела, так же бы она и леденела, замирала, от рук и губ раба Божьего (имя любимого) погибала. Казался бы ей раб Божий (имя) холоднее снега, противнее ветра, лютее холода. Не порушить слова моего ни зиме, ни осени, ни бесу, ни повесу, ни магам с чародеями. Слова свои закрепляю, в ту страну отправляю. Как не отыскать туда дорогу, так и не повернуть вспять моих приговоров, слов и наговоров. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь, аминь, аминь».

Данные приворотные слова наговаривают на любимый домашний цветок неверного.

«Как не гремит гром зимой, так бы и сердце раба Божьего (имя любимого) не стонало по рабе Божьей (имя). Как нет эха в глубине моря, так и нет крика его о сопернице моей, нет о ней ни мысли, ни воспоминания, ни неровного воздыхания. Зато как есть аромат у цветов, так есть и в сердце его ко мне любовь, как белы гор вершины, так и нежна ко мне его личина. Отныне, поныне и до веку вечного. Аминь, аминь, аминь».

«Встану я, раба Божья (имя), перекрестясь, выйду за порог дома, благословясь, да пойду по дорожкам хоженым до дома соперницы своей, рабы Божьей (имя соперницы). Принесу ко ее крыльцу, ко ее ненавистному лицу подарок дарственный, чары могучие, чары неворотимые, мне покоримые. Прикажу тем чарам сердце ее маять маетой, вздохами тяжелыми, переполохами немерными, словами выверенными. Пусть рвет раба Божья (имя соперницы) сердце свое надвое да на кусочки мелкие.

А у сокола ясного от тех вздохов и переполохов печали о ней ко дну уходят, забываются, мысли про нее с телом прощаются, все пустое уходит на ветер, на лес, до голубых небес. Дела сего не нарушить, слова моего не изничтожить, как небес ко земле не опустить, так и никому моих дел не перевершить. Аминь, аминь, аминь».

Читать следует перед сном три раза в течение 14 дней.

«Тоска тоскучая, сердце до донца жгучая о рабе Божьей (имя соперницы). Отступись от раба Божьего (имя), уйди в темный лес, в коем люди не ходят, звери не бродят, птицы не летают, девицы юношей не встречают. Иди во быстрые воды, на буйные ветры, что вместе не встречаются, мелькают и не прощаются. Уйди за холмы и горы, за ворота и повороты. Избавь, тоска тоскучая, раба Божьего (имя) от ее лица, от ее дел да желаний. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь».

Прочитать на восходе солнца, мысленно обращаясь к небесному светилу, шесть раз.

«Встану я, раба Божья (имя), перекрестясь, выйду, помолясь. Пойду за ворота, за реки широкие, за моря далекие, до чистого света, до златой стороны. В той далекой стороне на высоком троне сидит царица, всем силам черным и белым ведица. Поклонюсь я ей до земли-матушки, попрошу ее о помощи. У царицы той есть слуги верные, девицы скверные: знобея, ломея, трясуха, дрожуха, сухота. «Ой, мати, царица всесильная, пошли своих слуг и прислужников на соперницу мою (имя). Чтобы от каждого взгляда раба Божьего (имя) она сохла, от каждого слова глохла, от прикосновения дрожала и, как кошка от собаки, бежала. Не сломить, не изменить слов сих приворотных ни пешему, ни конному, ни стороннему, ни постороннему. Как солнце ясное вечно, так и слово мое сердечно, постоянно. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь, аминь, аминь».

Читать в полночь на зажженную свечу три или более раз.

«Как рыба без воды, как дитя без матери, как лебедь без лебедушки, так бы и раб Божий (имя) не мог бы без меня ни пить, ни есть, ни жить, ни быть, никого более любить. Так, как я с рабом Божьим (имя) неотделима, соперница моя (имя соперницы) будет от него отдалима, отдалима и не приближена. От любого дела ее, супротив меня направленного, в грудь ее белую шип тонехонький пусть впивается, на очи ночь пеленою опускается, по всем жилам боль нестерпимая растекается. Как любовь моя сильна, так и слова бы эти были нерушимы, никем не изменимы, ни чертом, ни Богом, ни девичьим порогом. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь, аминь, аминь».

«Нет слову моему ни конца, ни края, ни ворота, ни поворота, ни слома, ни перелома. Как траву ноги мои топчут, как бежит из устья чиста водица, так бежал бы раб Божий (имя) от рабы