…Однако воодушевление, сколь бы ни был значителен вызвавший его повод, все же не могло длиться вечно. И по мере того как оно угасало, настроение у сказочницы начинало потихоньку портиться. В голову снова лезли не слишком приятные мысли о будущем… да и о настоящем тоже – слишком уж весел был капитан Хиббит, чтобы не засомневаться – а вдруг она все придумала?..

Мало ли что может почудиться вздорной женщине? Он делает свое дело, исполняет ее желания, как сам же и сказал. И, возможно, ничто более его не волнует.

Вероника украдкой вздохнула.

Ах, если б можно было плюнуть на все, да и отправиться обратно в Квейток!.. Погулять по столице перед возвращением домой… Правда, куда больше, чем домой, ей хотелось бы сейчас уединиться с Михаилом Анатольевичем – под предлогом очередного урока. И поговорить с ним о… да хоть и о своих колдовских способностях!

Похвастаться алмазной гардой так и не удалось – та действительно почему-то исчезла, как только погас факел. А подобная непредсказуемость проявлений магической силы, согласитесь, не способствует уверенности в ней! Скорее, даже пугает…

И еще кое о чем не мешало бы побеседовать с Овечкиным… но, наверное, не судьба. Судьба ее – остров в Жемчужном море. И тот, кто увидит в талисмане дракона… А капитан Хиббит, кажется, читает ее мысли. Вон, уже смотрит на часы.

– Да, чистка тебе предстоит – не позавидуешь, – сочувственно покивал он головой в ответ на слова Феркаэля о том, что слуг Мат Мара придется исцелять еще очень долго. Затем спрятал наконец фляжку с коньяком в карман и повернулся к своим спутникам. – Ну что… не будем больше, пожалуй, задерживать хозяина? Попировали, пора и честь знать!

Вероника опустила глаза.

Торопится… потому что сколько же можно, в самом деле, носиться по мирам, забросив свои основные обязанности?.. Настоящая любовь – впереди. А это – так, не в меру разыгравшееся воображение. Очередная сказка…

– Не хочется вас отпускать, – вздохнул Феркаэль. – Но меня и впрямь призывают дела. Это не означает, впрочем, что вы не можете остаться и отдохнуть до утра…

– Среди еще не укрощенных мороков и оборотней? – Кароль изобразил на лице испуг. – Ночевали, хватит!

– Я призову Гиторна…

– Спасибо, не надо.

С этими словами капитан Хиббит легко поднялся на ноги и отошел к изгороди палисадника, где лежал его дорожный мешок.

– Отдохнем, если понадобится, в Итанте – без идиллических свирелей, – сказал он на ходу. Затем, подобрав поклажу и выпрямившись, посмотрел на остальных.

– Мидам, масьёры, ваши вещички?.. Или кто-нибудь все-таки хочет остаться? Нет? Тогда пошевеливайтесь. При известном везении мы можем успеть добраться до драконьего царства еще сегодня. А там!..

Капитан закатил глаза и принялся напевать своим ангельским голосом на мотив знаменитой арии из «Риголетто»:

– Сердце Вожатого бурно трепе-эщет, и на драконе он носится по небу!..

Хранитель Броселианы взглянул на него с веселым изумлением – надо думать, в лесу его еще никогда не гастролировали контртенора! – и в очередной раз расплылся в улыбке.

А Вероника, тяжело вздохнув, встала и отправилась в дом за дорожным мешком, испытывая немалое искушение треснуть, вооружившись этим увесистым предметом, капитана по голове. Следом двинулись Михаил Анатольевич и Антон, и судя по вмиг изменившемуся выражению лица последнего, ему от всей души хотелось того же…

А капитан Хиббит меж тем, повысив голос, залился соловьем на всю Тикову росчисть, так что не слышать его было просто невозможно:

– И-ищет он, рыщет, ры-ыщет и свищет – где же неве-е-еста, что-о-о ж не спешит!..

* * *

В этот час в начале вечера кавалер-майор Эме Каваль возвращалась в управление из дворца правителя Гратты. Шла она пешком, желая без помех размыслить по дороге, и пребывала не в лучшем расположении духа.

В использовании полихромного альгита ей было отказано. Ну, не то чтобы вовсе отказано – правитель заявил, что ничего не имеет против. Вот только магический сеанс с этой бесценной вещью должен проводиться непременно в его личном присутствии. А в ближайшую неделю у него, видишь ли, нет ни одной свободной минутки, и он не может пока назначить точное время аудиенции, так что свяжись, благородная дама, с почтеннейшим советником Ахтом, он и сообщит тебе… Короче говоря, практически отказано.

Капитан Хиббит, наверное, уже в Квейтакке, думала она, переходя с солнечной на тенистую сторону улицы Арбалетов. Но Квейтакка слишком велика, чтобы пускать сейчас по его следу хотя бы и такую непревзойденную ищейку, как подпоручик Кичига. Неделя – это очень долго… Надо надеяться, на днях пришлют хоть какую-то информацию из земных архивов о происхождении дамы Крыловой. Если же нет, к правителю придется идти самому Рон Аннону. И рассказывать всю правду, потому что сокращенный вариант, в котором не упоминались ни беглый капитан квейтанской разведки, ни земная сказочница, кажется, не показался магистру Гратте убедительным.

Впрочем, про нынешнего правителя ходили слухи, будто в душе он большой романтик. И с удовольствием пооткрывал бы все проходы вообще и даже отменил бы Волшебную Стражу, когда бы не постановление Великого Межмирного Совета Мудрецов. Если это правда, невесело усмехнулась про себя Эме, магистра Гратту «подвиги» капитана Хиббита, вечного нарушителя законов, могут только порадовать, и способствовать его задержанию он отнюдь не станет!..

…Зайти, что ли, выпить чашечку кофе? В управлении ее не ждут так рано. Принести полковнику неприятное известие она всегда успеет…

Кавалер-майор рассеянно огляделась по сторонам. Где-то тут была скромная, тихая забегаловка – кафе «Ведьмино кольцо». То, что ей сейчас надо, – посетителей почти не бывает, никто не помешает думать о своем…

Кофе, однако, не помог.

В голове не прояснилось и после целых трех чашечек, настроение не улучшилось. Забот у кавалер-майора хватало на самом деле и без капитана Хиббита. Потому-то, должно быть, и не удавалось никак сосредоточиться и измыслить какой-нибудь хитроумный способ разыскать его без всяких полихромных альгитов и генеалогических древ… Эме уже собиралась уходить, когда «Ведьмино кольцо», где она сидела в полном одиночестве, почтили своим присутствием еще два посетителя.

То были молодые маги, загорелые и веселые, одетые в непривычные глазу, но весьма стильные костюмчики из черной кожи – сплошь в серебряных заклепках и каких-то загадочных ремешках; и оба кавалера с порога шумно потребовали водки.

– Ну вот, – сказал один, плюхнувшись за ближайший к выходу стол и лязгнув при этом по полу серебряными шпорами, – он мне и говорит, – тут кавалер взрычал страшным басом: – «Не пойду я на водопой с Бешеным. Он кусается!»

– Так и говорит? – ухмыльнулся второй, падая на стул рядом.

– Так или вроде того. А я ему: «Клянусь Ульмом-Отцом, Задира, ты вообще не пойдешь на водопой, коли так!» И тут он как рванет уздечку…