Горячие ладони коснулись моей талии, а следом за ними, на мою шею легли губы, из-за неожиданности – я вздрогнула, но улыбнулась.

– Ты сошёл с ума.

– Почему? – томно прошептал Диего, оставляя поцелуи за ухом.

– Потому что ты можешь спать ещё как минимум несколько часов.

– У меня тренировка по лакроссу в восемь.

Выдав нечленораздельное мямление, я встретила с ним губами, а следом указала на стул:

– Завтрак готов.

– Мне нравится, что сегодня готовишь ты, – улыбнулся он, направляясь к столу, – и отличная попка.

– Если ты будешь спать дольше, то его могу готовить я, – завернув лицо и посмотрев на то, как Диего вальяжно занял стул, блуждая по мне взглядом, который запускал волну мурашек по коже, после чего, мои глаза обратились к столу, а щеки вспыхнули. Совсем недавно я была на нём абсолютно голой. Диего, кажется, понял всё по моему взгляду, потому что вскинул бровь с ехидной улыбкой на губах. Оторвав внимание от поверхности, я вернула взгляд к мужчине за столом, решив поблагодарить за лесть, – и спасибо за комплимент.

Спешно закинув в себя завтрак, я оставила поцелуй на щетинистой скуле и поспешила в университет, потому что опаздывала. Впрочем, как обычно.

Чему я была невероятно благодарная, так это тому, что данные лекции проведу в одиночестве. Сейчас я не хочу слушать даже тупые шутки Оливера, и уж тем более не желаю встречаться взглядом с Аланом, который в последнее время и вовсе ушёл в себя. Ведь я не слепая. Может быть, его чувства начали рушить нашу дружбу, но я всё та же Гри, от которой не ускользнёт его притворные улыбки и тоска. Он всегда будет моим лучшим другом. Я лишь надеюсь на то, что он вскоре опомнится и снимет розовые очки, сквозь которые смотрит на мир и меня в том числе.

Время до начала матча приблизилось моментально, я не заметила, как пролетели лекции и то, как ноги перебирались по тропинке. Курт, который занимался организацией матча между нами и сучками из Брайантовского, сейчас стоял рядом с рефери и что-то обсуждал. Заметив нас, они кивнули ректору университета соперников, и на поле вышли главные танки, которые сегодня будут умолять нас, чтобы мы не засунули им наколенники в рот. Толпа и без того ревела, а теперь к ней добавились новые визги стороны противников, а точней, их болельщиков.

Вальяжной походкой они дошли до линии, где уже стояли мы. Практически не двигаясь и не дыша, мы сверлили друг друга взглядом, пока не началась игра. Нападающий их команды быстро передал пас между ног игроку из своей команды. Одна из наших девочек тут же оказалась возле него, в то время как противник попытался передать мяч другому игроку. Она быстро перехватила мяч и кинула Полли, которая, чертовски офигенно сделала манёвр и сделала пас в очковую зону. Судья подал знак, и наша команда сплелась звездой, положив руки друг другу на плечи. Нас никто не мог услышать, кроме нас самих.

– Сучка-Макмайклз, которая играет их квотербеком, должна умереть в эти десять минут, – практически кричала Донна. Сучка-Макмайклз, как назвала её Донна, на самом деле оказалась ещё той сукой: она была меньше Донны, из-за чего ловко выбивала из под её ног землю, пробираясь к ней, словно змея.

Все кивнули, давая немую клятву.

– Тринадцатый номер крикнула мне, что мы будем сосать член парней из их команды по футболу. Докажем им, что все будет в точности наоборот.

– Тринадцатый номер – Авани Кэмпбелл, – прошипела Полли, – я знаю, где живёт эта гнида, так что после матча навестим её.

Мы рассмеялись, стукнувшись кулачками.

– Так, теперь серьёзно: мы должны выиграть. И не просто выиграть, а так, чтобы их вынесли отсюда дохлыми. За работу! – крикнула я голосом капитана.

Каждая из моих девочек кивнула в знак понимания. Прорычав кричалку, мы вернулись в игру, готовые рвать и метать всех на своём пути.

Гул студентов сопровождал всю игру, пока мы сбивали с ног наших противниц и зарабатывали очки. Последние десять минут, когда счёт был равным. Америка попыталась кинуть мне пас в броске, что можно только один раз, но огромная сучка толкнула её так, что каждый из присутствующих слышал хруст костей Америки. Проводив её печальным взглядом, мы мысленно пообещали ей победу, и мы сделали это: в последние минуты мы с Полли, как и в тот раз, играли в паре; она подала мне мяч с рук, когда мы находились далеко до той зоны, которая принесла бы нам большее количество очков. Мне ничего не оставалось, как бежать туда, сломя голову и, огибая всех противниц, которые смотрели на меня голодным взглядом. Одна из них увязалась за мной, и в ней я увидела схожесть с той самой сукой из Колумбийского, которая в прошлый раз заставила меня видеть звёзды и слышать другие голоса в голове. Неконтролируемая ярость овладела мной: я пошла на неё, не задумываясь ни о чём. В глазах я видела лишь темную пелену, на которую не обращала внимание, стремительно летев сторону этой шлюхи.

– Нет, Грейс! Ты должна отпустить её! Мы надерём их зад потом, детка. Беги, блять, Мелтон! Сделай это! – кричала Полли где-то далеко от меня, но я услышала её: сквозь гнев я всё-таки смогла расслышать её голос. Подмигнув своей добыче, я сменила курс и сделала грандиозный пас, который послужил победой.

Стадион наполнился криками, которые я уже не слышала. Вкус победы затмил всё, что было, но лучшими стали объятия Полли. Она и другие девочки оказались возле меня сразу же после подачи. Каждая из них обняла меня, накладываясь слоями друг на друга, но единственная, кого я смогла почувствовать, была Полли.

– Ты смогла.

– Мы смогли.

Радость была такой, что не описать словами. Каждая из нас смотрела на кучку бродящих танков по полю, лица которых представляли собой мину из дерьма.

– Эй, – крикнула я стаду лузеров, пока наши болельщики голосили на трибунах в радостных овациях, – вы дважды должны отсосать нашим парням.

И без того мрачные лица, начали краснеть, в особенности танка под номером тринадцать, ибо данное предложение выражала она. Пора окунуть её ротик в смазку, потому что парней в нашей команде достаточное количество для мозолей. Кажется, что у каждого танка – дрогнул глазной нерв.

Отсалютовав им средние пальцы, девочки зашагали в сторону дверей, бурно обсуждая прошедший матч, я же сделала вид, что хочу немного отдышаться, потому что чувствовала взгляд Диего. Перешнуровав бутсы, я поднялась с травы и медленно направилась к дверям, зная, что буду догнана. Как только дверь разделила меня от трибун и гула толпы, я почувствовала рядом человека, который сделал эту ночь восхитительной.

– Ты была невероятной, – улыбнулся Диего, медленно передвигая ногами так же, как и я, потому что мы оба не хотели разлучаться.

– Была? – шутя, выгнула я бровь и скрестила руки под грудью, остановившись в центре коридора, в паре футов от двери в раздевалку.

– Ты невероятная, – улыбнулся Диего, заправив выпавший локон за ухо и попутно проведя костяшками по щеке, положил ладонь на моё плечо, пуская новые разряды электромагнитных волн по телу, – машина для убийств.