Круглые очки в золотой оправе придавали лицу адвоката серьёзность и уверенность. В руке кожаный портфель, покупку которого мог себе позволить далеко не каждый. Каждая деталь продумана и подчёркивает респектабельность – и это чуть ли не открытым текстом выдавало в нём мошенника. По-настоящему серьёзные люди за собой следят, выглядят прилично, но не гонятся за каждой мелочью, позволяя себе одеваться как им удобно и хочется, а не каким хотят видеть тебя окружающие. Если твой ежедневный доход в полмиллиона рублей, всем уже плевать, твой пиджак от Пьера Кардена или от Папы Карло.

– Да, – кивнул Соломон Глебович, проверив бумаги у парня. – Адвокат имеет право присутствовать при оглашении. Проходите и рассаживайтесь.

Довольно долго не могли рассесться, мать и сестра покойной пытались усадить Софью между собой, но им не давали Медянский и Дмитрий. На бодигарда тёща косилась особенно – этот с чего, ведь не родственник, но поскольку нотариус его допустил, то значит так и положено. Та же Марина осталась ждать за дверью.

Нотариус зачитал все положенные пункты закона, далее вскрыл завещание. К неудовольствию сестры покойной ей не досталось вообще ничего. Матери покойная оставила непонятно откуда взявшийся у неё садовый участок на три сотки в пригороде с домиком-дощанкой советской постройки – демонстративный плевок в её сторону… на который она почему-то не отреагировала, а продолжила сидеть с довольной улыбкой. Дмитрий получал неожиданно весьма заметную сумму – на этом пункте сестру покойной аж перекосило от злости. Остальные денежные средства зачислялись дочери на именной счёт в драгметаллах, получить доступ к нему она сможет по достижении восемнадцати лет. Всё остальное отходило мужу.

– И в заключение, – закончил свою речь нотариус, – я обязан уведомить мать покойной, что согласно статье 1149 ГК РФ пункт один она имеет право требовать выделение ей обязательной доли наследства как нетрудоспособный родитель пенсионного возраста.

– Я отказываюсь.

– Также я обязан уведомить отца дочери покойной и её прочих родственников, что согласно статье 1149 ГК РФ пункт один её дочь, Софья Андреевна Медянская получает выделенную долю наследства в размере не менее половины доли, которая причиталась бы ей при наследовании по закону.

Тут неожиданно в разговор вмешался адвокат, до этого молчавший:

– Согласно статье 1149 ГК РФ пункт два право на обязательную долю в наследстве удовлетворяется из оставшейся незавещанной части наследственного имущества, даже если это привёдет к уменьшению прав других наследников по закону на эту часть имущества, а при недостаточности незавещанной части имущества для осуществления права на обязательную долю – из той части имущества, которая завещана. Согласно этому…

Дальше адвокат застрекотал, что почему и как должно отойти Софье. Медянский с тревогой посмотрел на нотариуса, но тот и сам ничего не понимал. Ведь всё равно, если часть акций холдинга переходит к дочери, то распоряжаться ими по-прежнему единовластно будет её отец? И тут как гром среди ясного неба прозвучало:

– Согласно тому, что единственным ближайшим родственником Софьи Андреевны Медянской является её бабушка, то она и будет опекуном до наступления совершеннолетия.

– Соня, ты едешь с нами, и это не обсуждается, – тут же вальяжно сказала мать покойной.

– Попрошу не превращать оглашение завещания в цирк, – грозно остановил её нотариус.

– Согласно Статье пятьдесят два семейного кодекса Российской Федерации сегодня в суд было внесено представлении об отмене отцовства Медянского Андрея Викторовича над Медянской Софьей Андреевной на основании того, что он не является её биологическим отцом. К тому же Медянская Софья Андреевна была рождена до того, как её мать вступила в брак, – вальяжно ответил адвокат.

– Да ты с ума сошла, старая грымза! – не выдержал и вскочил Медянский.

– Попрошу без оскорблений. Вот документ о генетической экспертизе. Вот из архива заверенный акт свидетельства регистрации брака, обратите внимание на дату. А вот заверенная копия из архива свидетельства о рождении, тоже прошу обратить внимание на дату.

– Софья едет домой! – победно завершила речь своего адвоката мать покойной.

– С чего бы? – чудовищным усилием Медянский смог заставить себя говорить ровно. – Я её отец, по закону родительских прав меня не лишили, у Софьи есть свой дом, где она и будет жить.

– Недолго. Тебе не нужна дочь, тебе нужны деньги Валерии, которые ты тратишь на свой бизнес. И отцом ты числиться будешь недолго, это я тебе обещаю. А дальше Софья поедет туда, где будут любить её, а не её деньги, без которых ты ничто.

Дальше продолжать тёща не рискнула, ибо заметила, что ненавистный зять всё-таки переменился в лице и запросто сорвётся на что-то нехорошее. Андрей Викторович же стоял, вцепившись в крышку стола, и понимал, что стоит ему отпустить столешницу – и он прямо тут старуху задушит. Как бы они с Валерией ни относились друг к другу – но прощать её убийцу он не собирался. А сейчас эта старуха с улыбкой и при всех призналась, что именно она убила собственную дочь ради мести ненавистному зятю. Остальные не догадались, но он-то намёк понял. Брачный контракт они тогда составляли втроём, Медянский, Валерия и её отец, потому что тёща будущего зятя невзлюбила с первого дня. Но дальше тесть наверняка текст договора жене показывал, по крайней мере, он несколько раз зятю говорил, что собирается. Эта старая грымза наверняка знала, что в договоре нет пункта про супружескую измену, но чётко прописан случай внебрачного ребёнка, и как Валерия лишается в этом случае всего до последнего гроша. Неважно, под каким соусом она новость поднесла дочери. Неважно, что не своими руками она затягивала на её шее петлю, лишь бы больнее ударить по мужу. Теперь эта тварь на алтарь своей мести хочет кинуть и его Софью?

– Вон отсюда, – процедил сквозь зубы Медянский. – И чтобы