Домик, который она купила, сначала был магазином, потом — химчисткой и под конец — винной лавкой. Около года он пустовал, и в нем жили бродяги. Они разводили внутри костры, и в каждой комнате была стена с обуглившейся штукатуркой. В один прекрасный день владелец дома вернулся из Франсистауна, прогнал бродяг и выставил запущенное здание на продажу. Плачевное состояние дома отпугнуло двух-трех потенциальных покупателей, и цена упала. Когда мма Рамотсве предложила уплатить наличными, хозяин дома не устоял и в считанные дни оформил документы.

На этом ее хлопоты не закончились. Она позвала строителя оштукатурить стены и починить жестяную крышу, и снова перспектива получить наличные способствовала тому, что он сделал все за неделю. Потом мма Рамотсве принялась за покраску дома и вскоре выкрасила стены — снаружи охрой, а внутри белой краской. Она купила новые желтые занавески и в несвойственном ей порыве расточительства разорилась на мебельный гарнитур, состоявший из двух письменных столов и двух стульев. Ее приятель, мистер Дж. Л. Б. Матекони, владелец авторемонтной мастерской «Быстрые моторы», принес ей вполне пригодную к работе старую пишущую машинку, которую получил в придачу к стоимости ремонта. Итак, агентство было готово к открытию — не хватало только секретарши.

Найти ее оказалось легче легкого. Первый же телефонный звонок в Ботсванский колледж делопроизводства увенчался успехом. У них как раз есть подходящая кандидатура, сказали там. Мма Макутси, вдова учителя, недавно с блеском окончившая курсы. Они уверены, что мма Макутси будет идеальной секретаршей.

Она понравилась мма Рамотсве с первого взгляда. Худощавая, с удлиненным лицом и заплетенными в косу волосами, в которые она втирала щедрые порции хны. Мма Макутси носила большие овальные очки в пластмассовой оправе и постоянно улыбалась — абсолютно искренне.

Агентство открылось в понедельник. Мма Рамотсве уселась за свой стол, а мма Макутси — за свой, перед пишущей машинкой. Она посмотрела на мма Рамотсве и улыбнулась еще шире.

— Я готова приступить к работе, — сказала она.

— М-м-м… — произнесла мма Рамотсве. — Сейчас еще рано. Мы только открылись. Дождемся первого клиента.

В глубине души она была уверена, что никаких клиентов не будет. Она совершила роковую ошибку. Никто не нуждается в услугах частных детективов, а уж тем более в ее услугах. Да и кто она такая? Никому неизвестная Прешас Рамотсве из Мочуди. Она даже никогда не была в Лондоне или в других местах, где учатся на частных детективов. Не была даже в Йоханнесбурге. Что, если кто-нибудь из пришедших спросит: «Вы, конечно, знаете Йоханнесбург?» — и тогда ей придется солгать или в лучшем случае промолчать.

Мма Макутси посмотрела на нее, затем — на клавиатуру пишущей машинки. Открыла ящик стола, заглянула внутрь и снова закрыла его. В этот момент в комнату забрела со двора курица и клюнула что-то на полу.

— Пошла вон! — крикнула мма Макутси. — Здесь не место курам!

В десять часов мма Макутси поднялась и направилась в заднюю комнату приготовить чаю. Мма Рамотсве попросила ее заварить свой любимый редбуш, и вскоре та вернулась с двумя чашками. Потом они пили чай и наблюдали за тем, как маленький мальчик, стоящий на обочине, швыряет камнями в тощую, как скелет, собаку.

В одиннадцать часов они выпили еще по чашке чая, а в двенадцать мма Рамотсве поднялась и объявила, что пойдет в ближайший магазин купить духи. А мма Макутси останется отвечать на телефонные звонки и встречать клиентов. При этих словах мма Рамотсве улыбнулась. Она знала, что никаких клиентов не будет, и к концу месяца ее агентство закроется. Понимает ли мма Макутси, как ей не повезло? Женщина, блестяще окончившая курсы, достойна лучшей участи.

Мма Рамотсве стояла у прилавка, рассматривая пузырьки с духами, и тут в магазин ворвалась мма Макутси.

— Мма Рамотсве, — выпалила она. — Клиент. В нашем офисе клиент. Серьезный случай. Человек пропал. Поторопитесь. Нельзя терять ни секунды.

Все жены исчезнувших мужей похожи друг на друга, размышляла мма Рамотсве. Поначалу они испытывают беспокойство, потому что уверены: случилось нечто ужасное. Но постепенно в их души закрадывается сомнение, и они начинают думать: а не сбежал ли он с другой женщиной? — обычно так и бывает, — и, наконец, приходят в ярость. На этой стадии они уже не хотят возвращения супруга, даже если он найдется. Они хотят одного: устроить ему скандал.

Мма Малатси находится на второй стадии, решила она. Начала подозревать, что ее муж прекрасно проводит время, тогда как она сидит дома, и, разумеется, стала нервничать. Возможно, у них остались невыплаченные долги, хотя она и выглядит так, словно у нее денег куры не клюют.

— Расскажите мне, пожалуйста, о своем муже, — предложила Прешас, и мма Малатси отхлебнула редбуш из чашки, которую принесла ей мма Макутси.

— Его зовут Питер Малатси, — начала мма Малатси. — Ему сорок лет, и у него… у него… мебельный магазин. Дела идут неплохо, и денег ему хватает. Так что от кредиторов он точно не убегал.

Мма Рамотсве кивнула.

— Здесь должна быть другая причина, — заметила она и осторожно добавила: — Вы же знаете мужчин, мма. Может, у него другая женщина? Как вы думаете?

Мма Малатси энергично затрясла головой.

— Нет-нет, — возразила она. — Год назад это было бы возможно, но теперь он стал христианином и ходит в какую-то церковь, где постоянно поют и разгуливают в белых одеждах.

Мма Рамотсве взяла эти слова на заметку. Церковь. Пение. Увлекся религией? И кто-нибудь из прихожанок его сманил?

— Кто эти люди? — спросила она. — Быть может, им что-то о нем известно?

Мма Малатси пожала плечами.

— Я не знаю, — произнесла она с легким раздражением. — В самом деле не знаю. Пару раз он просил меня пойти с ним, но я отказалась. И он ходил туда один по воскресеньям. И исчез он в воскресенье. Я подумала, что он пошел в свою церковь.

Мма Рамотсве устремила взгляд в потолок. Похоже, случай не слишком сложный. Питер Малатси сбежал с одной из христианок, это ясно. Остается только отыскать эту общину и выйти на его след. Старая, как мир, история с заранее известным концом. Мма Рамотсве не сомневалась: его увела молодая христианка.

К концу следующего дня мма Рамотсве составила список из пяти христианских общин, отвечавших описанию. За следующие два дня она разыскала трех из пяти священников и убедилась, что те ничего не знают о Питере Малатси. Двое из троих пытались обратить ее, а третий просто-напросто потребовал денег и получил банкноту в пять пула.

Отыскав четвертого священника, его преподобие Шэдрека Мапели, мма Рамотсве поняла, что поиски увенчались успехом. При упоминании о Питере Малатси священник вздрогнул и украдкой оглянулся.

— Вы из полиции? — спросил он. — Вы полицейский?

— Женщина-полицейский, — поправила она.

— Ах! — горестно запричитал он. — Ох!