— Не очень подходящая закуска для гостей, — пробормотала она. — Если бы я знала, что Ханна собирается устроить праздничный ужин, я бы что-нибудь тебе заказала. Не хочу выглядеть плохой хозяйкой.

— Не расстраивайся. Подай им несвежие печенья, и, может быть, они пораньше уйдут домой и дадут нам отдохнуть.

Джанет с негодованием посмотрела на него.

— Живые рождественские елки, импровизированные вечеринки... Миссис Вилдер никогда ничего такого не делала, пока в дом не пришла эта женщина. Она околдовала твою бабушку.

Околдовала...

В словах домработницы была доля правды. Лисса оказывала странное воздействие на людей. Даже на Курта. Конечно, он пока не сошел сума, чтобы ухаживать за ней. Но умеренный флирт, дабы отразить атаку Минди, был бы даже... приятен.

Джанет холодно посмотрела на Курта.

— Что она с тобой делает?

— Ничего, — беспечно ответил Курт.

Ты — лгун, сказала ему совесть. Как только ты снова увидел ее, тебе захотелось узнать, целуется ли она так же, как шесть лет назад. И теперь, когда ты узнал, что ты будешь с этим делать? Попытаешься выяснить, так же ли она занимается любовью?

— Ты должен трезво мыслить, иначе однажды проснешься и не поймешь, что с тобой случилось. Я имею в виду адвокатов.

Ее фраза была такой неожиданной, что Курт рассмеялся.

— А при чем тут адвокаты?

— Не знаю, — чопорно ответила Джанет. — Я только слышала, как эта женщина посоветовала твоей бабушке навестить адвоката.

Курт всегда подозревал, что Джанет подслушивает через замочную скважину. Однако в этом случае укорять ее не имело смысла. Что, черт возьми, его бабушке нужно обсудить с адвокатом? И почему именно Лисса подала ей такую идею? Ведь она бухгалтер, а не подающий надежды адвокат.

Курт вытер лужицу в прихожей, бросил бумажное полотенце в мусорную корзину и направился в гостиную.

Минди стояла у елки и держала блестящее украшение. Ее взгляд немедленно устремился на Курта. Но его внимание привлекла совсем другая картина. Рэй держал в каждой руке по два красных кирпичика. Он напоминал тяжеловеса, демонстрирующего свою силу. Парень явно позировал Лиссе, которой, видимо, это нравилось. Курту стало интересно, искренно ли такое ее поведение, или она просто хочет отомстить ему за поцелуй в прихожей.

— Они предназначены для чулок, дорогая, — сказала бабушка.

— Кирпичи? — засомневалась Лисса.

— Да. Они должны стоять на каминной полке и прижимать чулки, чтобы те не упали, когда Санта будет наполнять их подарками.

Лисса задумалась. Эта мысль прежде не приходила ей в голову.

В ее глазах промелькнула грусть. А был ли у нее когда-нибудь собственный рождественский чулок, полный подарков? — спросил себя Курт.

Метрдотель, отвечающий за гостиничный ресторан, сдержанно поприветствовал Курта.

— Мы давно вас здесь не видели, мистер Галахан. У вашей бабушки есть любимый стол. Вам показать его?

— Нет, спасибо. Я помню, где он. — Много лет назад, когда у него были летние каникулы, он приходил сюда с бабушкой полакомиться мороженым. Конечно, тогда Курт был совсем юн и мог по достоинству оценить мороженое с различными кремовыми начинками. Он удивился тому, что метрдотель все еще помнит его имя.

Курт приблизился к столу. Бабушки нигде не было видно, а Лисса сидела к мужчине спиной. Волосы девушка были убраны наверх и открывали изящную шею. Интересно, что она сделает, если я нагнусь и поцелую ее затылок? — подумал Курт. Скорее всего, воткнет в меня вилку.

Наконец Лисса заметила его и произнесла:

— Ты немного опоздал. Был занят своим великим открытием?

— Действо было еще более волнующим, нежели вчера, — сказал он и сел рядом с Лиссой.

— В самом деле? Я удивлена.

— Лисса, а где бабушка?

— Думаю, пытается решить, с чего ей начать — с даров моря или с тостов.

— Замечательно. Мне нужно с тобой поговорить.

— Курт, если ты хочешь снова затеять тот разговор о Рэе и Минди, то...

— Нет. Я хочу поговорить об адвокате. Почему ты сказала бабушке, что ей нужно к нему сходить?

Лисса заколебалась с ответом и отвела взгляд. Курт был разочарован. Он ожидал, что она с ходу что-нибудь придумает, а не будет молчать.

Вдруг рядом со столиком оказалась Ханна. Она положила руку на плечо своему внуку и сказала:

— Я видела, как ты пришел, но в тот момент повар рассказывал мне, как готовится ремулад. И я решила не уходить посередине такого страстного и поэтического описания.

Она видела, как он пришел? Очень хорошо, что ему удалось подавить в себе желание поцеловать шею Лиссы.

— Хватит сидеть. Давайте приступим к еде, — бодро сказала бабушка.

— С чего начнем? С тостов или с даров моря?

— Ни то и ни другое. Мне пришло в голову, что жизнь коротка, так что я пойду к стойке со всякими сладостями и возьму себе побольше десерта. — Старушка повернулась к ним спиной и направилась к бару.

Курт заказал себе бельгийскую вафлю со взбитыми сливками и свежей земляникой. Затем снова приступил к своему допросу.

— Ну давай, Лисса, расскажи мне об адвокате.

На сей раз она не стала молчать.

— А ты знал, что владельцем дома твоей бабушки является твой дедушка, а не Ханна?

Курт чуть не поперхнулся своим кофе.

— Этого не может быть! Он умер тридцать лет назад!

— До сего времени в этом не было ничего страшного. Но я подумала, что ей нужно проконсультироваться с опытным адвокатом, прежде чем она продаст дом, на который не имеет никаких прав.

В словах девушки была доля правды.

— Но почему бабушка так долго тянула с этим делом?

— Потому что это не так просто сделать. К тому же ты заметил, как быстро она начинает любое дело, но никогда не заканчивает его? Также я предложила ей посоветоваться и с бухгалтером, но, очевидно, это Джанет уже не услышала.

— Ты знала, что она подслушивает?

— Я бы не назвала это подслушиванием. Она протирала стол, когда мы завтракали.

Вдруг Курт помрачнел и начал оглядываться.

Его бабушки нигде не было видно. Мужчина пришел в замешательство.

— Бабушка не подходила к столу с десертами. Где же она?

— Вероятно, остановилась поболтать с кем-нибудь. Курт, а вдруг у нее снова закружилась голова?

— Если бы она упала, мы бы услышали шум, — сухо произнес Курт.

— А вдруг она почувствовала слабость и отправилась в дамскую комнату? — Девушка встала. — Пойду проверю.