Люк, Хатч и Дом повернулись в сторону Фила. Он стоял у северного края лужайки, рядом с узкой тропинкой, ведущей во тьму. Все молча переглянулись.

– Что там, дружище? – крикнул Хатч.

– На старых деревьях. С отмершими ветками.

– Что он несет? – спросил Дом.

Хатч пожал плечами.

– Парень реально не в себе.

– Думаешь, он свихнулся?

– Думаю, после этой ночи мы все свихнулись. Если бы Люк не разбудил меня, я бы так и торчал на чердаке. На коленях перед козлом.

Люк прыснул со смеху. Смех прозвучал неестественно громко в неподвижном воздухе, среди окружающих лачугу деревьев. И неуместно, как хохот в церкви.

Хатч улыбнулся.

– Боже, парни. Что мы будем рассказывать людям, когда вернемся домой?

Дом хлопнул Хатча по затылку. Его лицо растянулось в напряженной, натянутой улыбке.

– Для начала мы должны туда попасть, ты, никчемный йоркширский засранец. К черту девственные леса и грибы Ледникового периода. Я хочу снова почувствовать под ногами асфальт.

Хатч увернулся от второго шлепка.

– Пошли посмотрим, чего хочет этот толстяк.

17

– Что тут, дружище? – спросил Хатч Фила. Тот, наклонившись вперед, положил грязную ладонь на темную кору толстого ствола дерева.

С тех пор как его разбудили, Фил был немногословен и игнорировал любые вопросы касаемо того, как он оказался голым в крошечном грязном помещении, которое накануне вечером все использовали под уборную. Все, кроме Люка, выходившего по нужде на улицу. Люк, Хатч и Дом тоже были слишком измотаны морально и физически, чтобы делиться впечатлениями. Каждый молча признавал, что подобное можно обсуждать, лишь оказавшись в безопасном месте. Но на Фила эта ночь, похоже, повлияла сильнее, чем на остальных.

– Вот. Видишь? И такое на всех деревьях по эту сторону. Примерно в метре от земли полоска коры по диаметру ствола содрана. Красные пальцы Фила указывали на ряды каких-то вырезанных в дереве знаков, потемневших от времени, но вполне отчетливо видных.

Хатч наклонился и провел по ним пальцем.

– Что это? – спросил Люк.

Дом раздраженно вздохнул и посмотрел на небо.

– Руны, – сказал Хатч. – Помните руны на камнях, которые мы выдели в Гаммельстаде? – Он бросил взгляд через плечо на Дома и Фила. Еще мы с Люком видели такие в Скансене и Люнде пару лет назад.

– Это невозможно, – сказал Фил с постаревшим лицом, будто слова Хатча подтвердили его наихудшие опасения.

– Возможно. Хорошая находка, Филлерс. Бьюсь об заклад, эти деревья тоже очень старые. Тысячу лет назад над ними поработали викинги.

– Не могут они быть такими старыми, – сказал Люк, становясь рядом с Хатчем.

– Это точно. Но после викингов кто-то еще знал, как ими пользоваться.

Люк положил указательный палец на один из знаков.

– Похоже на «В». Сколько этим деревьям лет?

– Это шотландская сосна. Довольно большая. И давно мертвая. Но такие живут лет шестьсот.

Дом вскинул руки вверх, зашуршав непромокаемой курткой.

– О’кей. О’кей. Так каков наш план, команда времени? Я бы сказал, что руны на этих старых ублюдочных деревьях стоят в самом низу нашего списка приоритетов, парни.

Хатч с Люком отошли от дерева.

– Это все неправильно, – бормотал себе под нос Фил. – Неправильно.

– Да уж, – сказал Хатч. Затем посмотрел на небо, такое белое, что ярче могло быть только солнце. По курткам и рюкзакам застучал дождь. – Отлично.

Хатч вытащил из нагрудного кармана куртки запотевший пластиковый бумажник. Внутри находилась карта. Он опустился на колени и вытащил ее из футляра. Развернул наполовину и положил сверху компас.

– Так, ребята. Думаю, мы где-то здесь. На приличном расстоянии от верхней точки этой лесополосы. Вчера я пытался привести вас сюда, поэтому можем снова выйти на тропу Каппоапе. Утром пройдем по ней и окажемся рядом с рекой Стора Лулеэльвен. Еще пару часов вдоль нее на восток до Скайте, и найдем домики, где можно переночевать. И филиал комитета по охране окружающей среды. Но мы не сможем пробираться дальше на юг через заросли. Это место такое старое, что если здесь и была когда-то другая тропа, ведущая на юг, она давно заросла. Если же подлесок не поредеет, мы выберемся из леса только к вечеру.

– Ну, так что? – спросил Дом.

Хатч прищурился и нервно поиграл желваками.

– Мы не можем рисковать, идя той северной тропой.

Фил ничего не сказал. Он стоял в стороне и смотрел их на ночное пристанище.

– Подожди, подожди. Дай-ка мне карту, – потребовал Дом.

Хатч убрал ее подальше от протянутой руки.

– Что ты собираешься с ней сделать, хромая лошадь?

– Дай посмотреть, ты, йоркширская задница. Дом выхватил карту из рук Хатча и развернул ее в паре футов от лица.

Люк опустил голову и сжал пальцами щеки.

– Может, вернуться туда, откуда мы пришли?

Дом покачал головой.

– Нет. Если вернемся, только через день окажемся там, где были вчера в полдень.

– Но это лучше, чем заблудиться снова, – сказал Люк.

На его замечание никто не среагировал. Хатч и Дом напряженно смотрели друг на друга.

У Дома дрожал подбородок.

– И еще день потребуется, чтобы вернуться в туристский домик, из которого мы ушли два дня назад!

– Согласен, – сказал Дому Хатч. – Или за это же время доберемся с твоей больной ногой до Порьюса. Поэтому, думаю, нужно проверить, куда ведет тропа, по которой мы пришли. А затем посмотрим, сможем ли мы где-нибудь свернуть с нее на юг.

Дом нахмурился.

– Она идет прямо с запада на восток и приведет нас на запад. Но куда именно?

– В Норвегию, – сказал Люк.

Дом хлопнул картой по бедрам.

– А нам нужно на юг, Хатч. Чтобы выйти с другой стороны этого гребаного леса.

– Да ну! Но мы не можем пройти его насквозь, тупица. На юг отсюда нет тропы. А еды у нас хватит максимум на день. Учитывая, сколько калорий нам придется израсходовать за время сегодняшней прогулки по джунглям, нам потребуется все до последней крошки. Допустим, если выберемся отсюда к вечеру, придется разбить лагерь у реки. И завтра полдня будем маршировать натощак. Но это в худшем случае. Поэтому без паники. Только мы должны сейчас сделать правильный выбор. Нужно действовать решительнее. Уверен, если пойдем по этой тропе, она приведет нас примерно к точке выхода. В каком-то месте свернет на юг, если повезет. Скайте не может быть так далеко. День-полтора максимум.