- Быстро ты нашего женоненавистника окрутила, - словно невзначай сказала Анна, высокая, худая, вечно растрепанная.

- Почему это Стрельников женоненавистник? - тут же, словно только и ждали команды, включились в разговор скучающие женщины. - Вспомни, как Мариночка страдала от его многочисленных любовниц!

- Ой, тоже скажешь, страдала! Ну, Ольга, расскажи, как он в постели? - с самым заговорщицким видом спросили у меня.

- Как бревно! - совершенно честно ответила я и, прихватив папки, под смех бухгалтеров вышла из кабинета.

Зато в секретариате на меня смотрели волком.

- Ольга, ну и как скоро ты сменишь фамилию с Ужицкой на Стрельникову? - с таким доброжелательным лицом, что хотелось в него плюнуть, обратилась ко мне Светлана Алексеевна, главная кобра в этом серпентарии.

- Да меня пока своя фамилия вполне устраивает, - вернула я ей улыбочку. - Мне нужен «Монстр».

- Если бы Герман женился на всех, с кем спит, у него был бы гарем, - встряла в разговор силиконовая блондинка, кивком головы указывая мне на допотопный компьютер, музейной редкостью возвышающийся в углу.

- Иришка, не будь такой злой, - с ласковым укором пожурила ее Светлана Алексеевна, с жадностью наблюдая за моей реакцией.

- А это она от зависти, что ее в гарем не берут, - не удержалась я, направляясь к «Монстру'».

Не оправдываться же мне перед этими гадюками? Все равно, даже если я расскажу правду, никто не поверит.

- Лучше быть единственной, чем одной из многих, - фыркнула блондинка и деликатно поправила грудь. - Я познакомилась с парнем, и в субботу мы летим в Прагу'. Твой Масик же, кроме шоколадки, ни на что не расщедрится.

Упс! Я чуть не выронила флешку, услышав ее слова. Генрих совсем с дуба упал? Тащить вот ЭТО на свадьбу родителей? Что у брата в белокурой башке? Да и вообще, как можно влюбиться в сплошной силикон?

- А почему компьютер называется «Монстр»? — спросила я, чтобы сменить тему, а то Светлана Алексеевна уже рот открыла, готовясь задать очередной вопрос.

- Потому что он стар, как этот мир, в нем нет выхода в интернет, и он гудит, как издыхающий динозавр.

- А откуда вы знаете, что динозавры гудели?

Иришка закатила глаза и отошла к шкафам.

- На нем распечатывают особенно важные документы, - пояснила мне одна из девушек, не принимающая участия в разговоре, но с алчным интересом ожидающая скандала. - А ты правда встречаешься с Германом Андреевичем?

- Нет, я просто подрабатываю его водителем.

-А...

Мне явно не поверили, потому что когда я закрывала дверь гадюшника, говорить начали все одновременно, и ясно было, какая тема на ближайшие пару дней будет самой популярной.

В офисе я подшила документы в папку и положила на стол Стрельникову. Самого его не было, поэтому я спокойно занялась почтой, а когда закончила, взгляд упал на конверт. Черт, я про него и забыла.

Вскрыла и вытряхнула содержимое на стол.

Три фотографии и записка...

«Милая Ольга Романовна, как вы считаете, обрадуется ли ваш отец публикации этих снимков? Фотографии первых трех страниц проекта договора с Мендельсом помогут нам забыть об этом недоразумении». И адрес в «Телеграмме», куда сбросить фотки.

Они меня за тупую наивную блондинку держат? С фотографий на меня смотрели Стрельников без рубашки с полуспущенными штанами и я. Я хорошо получилась. Прям вся такая страстная и трепетная лань. Причем синяки и ссадины на теле Германа оказались заретушированы, и, судя по фото, у нас была прелюдия. Прямо на фоне рабочего стола... В кабинете главного юриста корпорации, чье имя до сих пор ни разу не мелькало в светской хронике. Как и имя моего отца. Максимум, что он позволял, это фотографии на благотворительных мероприятиях и встречах в правительстве. Да уж... папа рад не будет, однозначно. Да он будет в бешенстве! Репутация - это то, за чем он следит с маниакальной одержимостью. И все мои объяснения папочка размажет одной лишь фразой: «Почему ты не отправила его в медпункт?» Который, кстати, в фирме оснащен по последнему слову техники и даже имеет свой рентген-кабинет.

Я аккуратно сложила фото в конверт и решительно направилась в кабинет шефа. Итак, судя по ракурсу, снимки сделаны из угла и сверх}'. Я задрала голову в поисках скрытой камеры, затем целенаправленно обыскала весь кабинет. Действовала, как детектив из американских боевиков. Даже в цветочном горшке поковырялась! И ничего не нашла!

И тогда я позвонила единственному человеку, кому могла довериться, папиному телохранителю и друг}' Семену. Причем в лучших традициях шпионских боевиков - с автомата в фойе. Всегда удивлялась, зачем в современных офисах телефон-автомат? А сегодня прониклась моментом и обрадовалась предусмотрительности дизайнеров и проектировщиков.

- Привет, Семен!

- Привет, малышка. Что стряслось?

- Ну... меня пытаются шантажировать! Вот!

Он внимательно меня выслушал, а потом сказал то, о чем я и сама думала:

- Через полчаса расскажи об этом Стрельникову. Но не раньше! И веди себя, как ни в чем не бывало. Ты же у нас актриса.

Я почувствовала, как он улыбается по ту сторон}' телефона. Ну да... когда мне было двенадцать, я закатила отцу истерику, что хочу сниматься в кино. И так я достала своего спокойного папулю, что он куда-то позвонил, и меня пригласили на просмотр. Пробовалась я на роль мертвой девочки. Часовой грим, потом полная обездвиженность и три предложения мычащим голосом полуразложившегося зомби... Это было фиаско! Полный провал! Мало того, что меня, оказывается, камера не любит, так я еще и текст постоянно забывала! В общем, на пятнадцатом дубле я поняла, что никогда не буду актрисой! Не хочу! Потом, лет через пять, я заподозрила, что папа договорился, и меня специально прогнали через все круги ада, но быть звездой мне перехотелось. Зато все до сих пор мне это вспоминают!

- Хорошо, - буркнула я в трубку.

- И ничего не предпринимай сама!

- Да поняла я, поняла! Не дура же!

- Вот и умничка.

Ну почему Семен вечно разговаривает со мной, как с маленькой девочкой? С Генри у них нормальные мужские отношения, а со мной - как с неразумным ребенком.

Через полчаса Стрельников не появился, лишь позвонил и сказал, какие изменения внести в расписание и какие встречи отменить.

- До завтра можешь быть свободна. Завтра едем с утра в пригород на один из наших объектов, заеду за тобой в семь. Постарайся не опаздывать, Ужицкая! - рявкнул он на прощание и дал отбой.

Ну вот и поговорили. Эх, а я рассчитывала, что шеф станет ко мне более... каким? Мягким, заботливым, нежным, внимательным? Э... Ольга, ты что, влюбилась? Ну и дура!