– И не проси, – ответила Инка и поспешила сбежать, даже не дождавшись ужина.

Пришлось брать инициативу в свои руки, вернее, взять, а потом сразу же передать ее в руки бабушки. Она и отвезла фотографии в милицию и добилась своего – майору пришлось поехать со мной в ресторан, арестовывать Эдика. Тот как раз подавал горячее, когда к нему сзади подкрался майор.

– Молодой человек, пройдемте-ка на минутку! – гаркнул он над ухом бедного парня. Тот от неожиданности вздрогнул и выронил поднос, облив обедающих жирным, должно быть, супом-харчо.

– Милиция! – снова гаркнул майор, предотвратив тем самым грозивший разразиться тайфун.

Облитые граждане позакрывали рты, поспешно расплатились и ретировались, оставив суп дымиться на столе.

– Что вы делали вечером двенадцатого мая? – спросил майор у официанта.

– Это была среда, – подсказала я, выглядывая из-за спины майора и ломая голову, похож этот парень на моего убийцу или все же не очень?

На фотографии он был точная копия, а вот живьем...

– В среду я работал и в четверг тоже, – ответил Эдик. – А в чем дело?

– Дело в том, что в среду было совершено нападение, и эта молодая дама уверяет, что это были вы, – заявил майор.

– Это не я, – тут же ответил Эдик. – У нас в среду работы было много, спросите у администратора. У меня не было времени даже покурить толком, а уж на кого-нибудь нападать... А где это случилось? Потому что я выходил несколько раз из ресторана, но только до ларька и обратно. На это у меня каждый раз уходило от пяти до пятнадцати минут.

Мы с майором переглянулись и одновременно подумали: за это время он, в принципе, мог добежать до садика и выстрелить в меня, но и только. Времени на то, чтобы вернуться обратно, не говоря уж о том, чтобы подкараулить меня, у него уже не оставалось. Пришлось предположить, что ему феноменально повезло: он прибежал, увидел меня, пострелял, потом увидел бедную Веру, выпустил в нее несколько пуль и вернулся в ресторан, успев еще по пути купить сигареты, за которыми, собственно, и ходил. Просто фантастическое везение.

– Кто может подтвердить ваши слова? – спросил майор, который – я чувствовала – уже успел возненавидеть меня.

– Да кто угодно! – обрадовался Эдик и поспешил надиктовать нам целый список имен, на проверку которого у майора ушло бы немало времени.

Я же прикидывала: каким образом мне лучше исчезнуть? Ничего толкового не придумав, я просто сбежала, когда майор отвернулся. Чувствовала я себя при этом последней гадиной и к тому же прекрасно понимала: после этого мне к майору нечего соваться за помощью.

Дома я забилась в ванную и начала дрожать там от ужаса. При этом думала: а вдруг сейчас позвонит майор и выскажет моим родителям все, что он хотел бы высказать мне? Так я и трепетала на табуретке, предварительно закрыв входные и прочие двери на все замки. И тут меня осенило: а почему бы не напустить в ванну горячей воды? Напустила – и сразу стало лучше, я даже удивилась, как это раньше не додумалась до такого простого стрессоудаляющего средства. Но только я погрузилась в пушистую пену, как мама постучала в дверь и сказала:

– Тебе звонит Инна. Будешь говорить?

Я вытерла руки и протянула их к трубке, возликовав в душе, – сейчас, мол, выскажу все этой особе, втравившей меня, дуру неразумную, в такую историю. Но Инка меня опередила.

– Слушай, – завопила она в трубку, – я уже все знаю про Эдика, заглянула к нему. Прости, ошибка вышла. Но зато я вспомнила, на кого похож этот Эдик из ресторана. – Не давая мне вставить ни словечка, она продолжала:

– Около года назад Родионов пришел ко мне в гости на Новый год вместе со своим приятелем. Заявились они уже ближе к утру, поэтому я подробности плохо помню, но приятеля запомнила. Очень колоритная личность. То есть, может быть, где-нибудь на Филиппинах или островах Индонезии таких парней – пруд пруди, а у нас – редкость. Так мне Родионов тогда по пьяному делу шептал, что приятель его – крутой парень и чтобы я была с ним повежливей. А Родионов сам бандит, ты же знаешь. Поэтому если уж он говорит, то парень действительно крут.

– И что? – вяло разгоняя рукой пену, спросила я.

– А то, что этот парень очень похож на того Эдика из ресторана. Просто вылитый он, – с торжеством закончила Инка.

– Так ты теперь будешь среди своих знакомых подыскивать кандидатуру на роль моего убийцы? – заволновалась я.

Знакомых у Инки было много, не дай бог, кого-нибудь и в самом деле найдет, да только снова не того, а мне отдуваться.

– Тебя пытались убить или нет? – возмутилась Инка. – Я не слышу в твоем голосе желания вывести его на чистую воду. Если ты этим не займешься, то никто не займется.

– После сегодняшнего фиаско в ресторане милиция мне точно не помощник.

– Вот видишь, – неизвестно чему (должно быть, натура у нее такая пакостная, и как это я раньше не замечала) обрадовалась Инка. – Сегодня же мы к тебе с Родионовым заедем. Он должен помочь своим одноклассницам, не последняя же он все-таки сволочь.

– Да, – согласилась я, – внешность бывает обманчива. В детстве он был славным мальчиком и, конечно, не виноват, что вырос в такого... Кинг-Конга.

После этих слов я сообразила: пожалуй, не стоит приглашать Родионова к себе домой, когда тут родители. Они могут не поверить, что всего за несколько лет голубоглазый мальчуган с рыжими кудряшками – правда, с лексикой у него всегда было плоховато – умудрился превратиться в бритого типа с холодным взглядом, перебитым носом и шеей племенного быка. Поэтому я решила, что лучше уж мне самой отправиться к Инке. Убить меня, может быть, и не убьют, а вот если я представлю Родионова родителям, то в свете последних событий даже того подобия покоя, который я имела, мне в моей семье не видать.

– Лучше я сама к тебе заеду, – предложила я.

Инка спорить не стала, к моим опасениям отнеслась сочувственно и только внесла коррективы:

– У Родионова «бмвуха», на которой прокатиться – сплошное удовольствие. Мы за тобой заедем, может быть, уже через два часа – это чтобы с тобой по дороге ничего не случилось. Поедем ко мне вырабатывать план действий.

И только я собралась умилиться тому, что существует и в наше время такая бескорыстная дружба, как Инка сказала:

– А ты должна испечь пирог, чтобы мы зубами весь вечер не щелкали. А то просить Родионова заехать еще и в магазин у меня язык не повернется.

Я быстренько перестала умиляться бескорыстию Инки, обнаружив, что его у нее и в помине нет. Потом вылезла из ванны, чтобы успеть к их приезду сварганить что-нибудь на скорую руку, а потом выдать за плод долгих усилий. Ничего лучшего мне в голову не пришло, как измельчить яблоки в миксере и приготовить тесто, как для шарлотки. Готовый корж я разрезала на две половины и смочила их папиным коньяком. Затем первый корж я проложила слоем грецких орехов и покупных безе, которые и должны были показать Родионову, как я для него расстаралась – даже безе умудрилась за несколько часов приготовить. Торт выглядел суховато. Пришлось пойти на жертвы, сбить сливки с сахарной пудрой и вывалить их на тот же корж. Потом со вздохом облегчения я прикрыла оставшейся половинкой свое изделие и все залила горячим шоколадом. Подтеки вышли очень красивые, а безе придали торту необходимую высоту. Торт был еще тепловатым, и, чтобы избавиться от этого недостатка, я затолкала его в морозилку и перевела дух.