– Надеюсь, он не очень огорчится из-за того, что его побеспокоят, – вымолвила она.

Гейбриел сдержал зловещую усмешку. Не огорчится? Да Дрейк придет в ярость! К тому же у Гейбриела появится возможность взглянуть на Марибеллу поближе… Месть и секс. Что может быть слаще?

– Совершенно верно, – кивнул он. – Что ж, я иду к миссис Уотсон.

– Миссис Уотсон, – нахмурившись, повторила Элоиза. – Где я могла слышать это имя раньше?

Гейбриел наклонился к дверце кареты. Его лакей и Фредди уже спрыгнули на землю, и оба с благоговением смотрели на дом Одри.

– Возможно, вы могли видеть его в газетах, – неопределенно ответил он.

– В газетах? – переспросила она. – Миссис Уотсон из высшего света?

Сэр Гейбриел спустился на землю и одернул пальто. Пожалуй, он не скажет ей, что ее герой, лорд Дрейк, сейчас скорее всего предается утехам страсти в одном из самых дорогих лондонских борделей.

Пусть мисс Гудвин об этом поведает его кузен. В конце концов, Гейбриел тоже принадлежит к роду Боскаслов, и для него настала пора сравнять счет.

Встав с кровати, Дрейк подошел к окну, чтобы налить вина из лакированного шкафчика, стоявшего за тяжелыми портьерами. Марибелла, игравшая на арфе, сидела на табурете в углу комнаты. Ее длинные огненно-рыжие локоны рассыпались по спине, как у кельтской колдуньи. Она помассировала Дрейку плечи легкими, но эротичными прикосновениями, утверждая, что ему необходимо расслабиться. Не стоило отрицать ее способность довести мужчину до экстаза, возбудить все его чувства, однако не хватало в ней чего-то важного.

Может, дело в нем? Или в ней? Была ли она слишком опытна, или это он расплачивался за долгий опыт общения со шлюхами? Но он вовсе не жаждал такой расплаты. Он был далеко не против греха, больше того, грешить ему даже нравилось. Ко всему прочему Дрейк немало сожалел о трех своих братьях, участь которых казалась ему хуже смерти: они полюбили.

Они потеряли даже ту небольшую свободу, которую может иметь человек в жизни.

Марибелла взяла на арфе фальшивую ноту, громко выругалась и встала с табурета. Чтобы сдержать смех, Дрейк раздвинул портьеры и стал смотреть на улицу. Марибелла плавно подошла к нему и сунула свои проворные пальчики Дрейку за пояс.

– Так почему ты все-таки опоздал? – хриплым шепотом спросила она. – Я не люблю, когда любовник заставляет меня ждать.

– Ничего личного, дорогая, – невозмутимо проговорил Боскасл. – Я оказывал услугу одному своему приятелю.

Как ни странно, мелькнуло в голове у Дрейка, говорил он вовсе не о Хорасе Торнтоне или его дерзкой сестрице. Речь шла о ее компаньонке, попавшей в неприятное положение, при мысли о которой Дрейк тут же вспомнил, каким податливым было ее тело, прижавшееся к нему. И он опять почти почувствовал на себе взгляд ореховых глаз, устремленный на него. Дрейк неожиданно вновь ощутил то же возбуждение, которое охватило его, когда он целовал Элоизу. Ее образ так прочно запечатлелся в его памяти, что сейчас у него появилось ощущение, будто она находится рядом с ним…

Дрейк заморгал. Помотал головой. Под окном стояла карета, в окне которой он увидел лицо женщины, выглядывающей наружу из-за кожаной шторки. Нет, это невозможно… Не может быть! Это иллюзия, игра воображения! Либо это последствие действия сушеного галлюциногенного грибочка, который кто-то подмешал в его вино. Но… Дрейк прищурился.

Он был готов поклясться, что сидевшая в экипаже женщина – это мисс Элоиза Гудвин. Но этого не может быть, потому что порядочные и воспитанные женщины и близко не подходят к заведениям, подобным этому. Если только…

"Господи, до чего нелепое предположение! – если только она не ведет тайную жизнь куртизанки."

Может, она увеличивает свой жалкий доход, будучи одной из девушек Одри? Дрейк знал, что такие вещи случаются, но по странному совпадению он познакомился с нею, когда она играла роль добропорядочной компаньонки. Так неужели она ведет двойную жизнь и два ее обличья так отличаются одно от другого?

Пальчики Марибеллы пробежали по его грудной клетке в сторону плеч, скользнули на его руку.

– Почему у меня такое ощущение, будто не я владею твоим вниманием? – спросила она шепотом.

Дрейк снова покачал головой.

– Потому что я… – Он не договорил: в коридоре послышались голоса, за которыми последовал настойчивый стук в дверь. – Я прислушиваюсь, что там такое. – Дрейк убрал, руку Марибеллы со своей руки. – Я же приказал не беспокоить меня, если только не случится что-то непредвиденное.

Улыбнувшись Марибелле, Дрейк направился к двери. Она вернулась на свое канапе и наполовину прикрылась шалью. Она была невероятно привлекательной и так и манила к себе – иными словами, добросовестно играла роль изнеженной куртизанки.

Дрейк с ледяным выражением лица рывком распахнул дверь.

– Господи, что случилось?

Перед ним стоял его двоюродный брат Гейбриел. На его суровом, побронзовевшем от солнца лице расползалась кислая улыбка. Позади Гейбриела стояли Одри Уотсон, владелица этого заведения, и два мрачных телохранителя Марибеллы. Они уже разминали руки и явно были готовы вытолкать Гейбриела взашей по единственному щелчку пальцев их нанимательницы.

– Какого дьявола ты здесь, Гейбриел? – раздраженно спросил Дрейк.

Одри вышла вперед.

– Он рвался к тебе, настаивая на том, что вам необходимо срочно увидеться по семейному делу, – сказала она.

– Едва ли, – промолвил Дрейк, глядя на кузена.

Он заметил, что Гейбриел так и тянет шею, чтобы украдкой заглянуть в комнату. Прислонившись боком к косяку двери, Дрейк заслонил Марибеллу от Гейбриела.

– Я пришел не вовремя? – с невинным видом спросил Гейбриел.

Лицо Дрейка опасно помрачнело.

– Ты хочешь, чтобы я поколотил тебя? – рявкнул он. – Насколько я помню, это будет не в первый раз.

– Да, но теперь я стал взрослее, – с улыбкой промолвил Гейбриел. – Я и в самом деле считаю, что тебе следует позволить мне…

Его перебила Одри:

– Я не позволю ссориться в моем доме – это правило касается и принца-регента, и Боскаслов. Надо полагать, вы захотите драться на дуэли, а это оскорбит мое достоинство.

– Мы и без того примем участие в дуэли, – недовольно проворчал Гейбриел. – Думаю, после этой сцены мне придется убить его.

Одри через его плечо посмотрела на Дрейка.

– Надеюсь, – шепотом спросила она, – это не из-за Марибеллы?

– Нет, – покачал головой Дрейк. – Из-за мужчины.

– А… – хотела было еще что-то спросить Одри.

Ее перебил Гейбриел: он поднял руки вверх, словно показывая, что сдается.

– Объясняю, почему я здесь, – заговорил он так тихо, что лишь Дрейк мог слышать его. – Я отправился в дом Торнтона, чтобы узнать, не захочет ли тот публично извиниться передо мной, чтобы мне не пришлось убивать его утром. Там-то я узнал, что Торнтон исчез – равно как и его сестрица.