Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ночное небо уже серело, когда громоподобный рык вдруг раздался изнутри пещеры, заставив испуганно заржать коней, а спящих чаек, оседлавших «макушку» острова-дракона — с испуганными криками взвиться в воздух. Что-то ослепительно ярко блеснуло в холодном мраке, на миг ослепив княгиню. Одновременно и первый солнечный луч упал на остров — и тут из пещеры вышел Святослав. Князь был один — залитый с ног до головы чьей-то кровью, с обгоревшими усами и чубом. В расширенных голубых глазах плескались одновременно священный ужас и усталое торжество.
— Долгая память бхакши Куркуте, — сказал князь, — он прошел на земле славный путь, а ныне пребывает в обители богов и сегодня будет удостоен великих жертв. Вы все, Сыны Бече, слышали наш уговор — видите ли вы теперь, как рассудили нас Боги?! Пойдете ли вы со мной на полудень, в поисках великой славы и добычи?
Он обвел тяжелым взглядом печенегов и хмуро усмехнулся, когда зазвенели бросаемые наземь клинки и оробевшие степняки опустились на колени перед Великим Князем.
В стольном граде
— А поворотись-ка, хлопче! Экий ты нарядный стал!
Стоявший посреди княжеской гридни, коренастый парень с жидкими светлыми усами, смутившись, послушно повернулся. Княжич Ярополк носил красную свиту, перетянутую поясом из золотых монет, а поверх нее синее корзно с золотыми петлицами и обшивкой; расшитые золотом черные шаровары и красные сапожки. С пояса юноши свисал варяжский меч в отделанных серебром ножнах. В левом ухе, на отцовский манер, он носил золотую серьгу с синим сапфиром, шею украшала золотая гривна, а на пальце красовался золотой перстень с рубином. Рядом с отцом, одетым также просто, как и всегда, Ярополк явно выигрывал в богатстве одежд, что только веселило великого князя.
— Бабке бы твоей понравилось, — усмехнулся Святослав, откинувшись на украшенный драгоценными камнями резной престол, с изображениями соколов на спинке и змеев с волчьими головами на подлокотьях, — это тебя жена выучила так наряжаться?
— Никто меня не учил, батьку, — насупившись, сказал Ярополк, — или я не княжий сын, чтобы одеваться во всякое тряпье?
— Не только сын княжий, но и сам князь, — прищурился Святослав, — что, понравилось править в Киеве?
— А кому бы не понравилось? — пожал плечами Ярополк.
— И то верно, — усмехнулся Святослав, — а это что у тебя такое?
Он поманил к себе сына и когда тот осторожно подошел к отцу, князь поддел пальцем свисавший с его шеи золотой крестик.
— Откуда это у тебя? Жена подарила?
— Нет...бабушка, пока еще жива была.
— А мне сказать вы с бабкой, значит, забыли? — Святослав недобро посмотрел в глаза сыну и , когда тот отвел взгляд, резко дернул на себя распятие. Ярополк с трудом сдержал вскрик, когда его шею царапнула разрываемая цепочка. Святослав, с шумом выдохнув, откинулся на спинку престола, голубые глаза его гневно сверкали. Сидевшая рядом Предслава осторожно накрыла его руку своей ладонью, однако князь стряхнул ее с себя.
— Не для того я несколько лет лил вражью кровь на Дунае, — зло сказал он, — чтобы мой сын носил на себе клеймо Распятого. И не для того, я вытащил твою жену из того каменного склепа, куда ее по малолетству заточили, лишив всех радостей девичества, чтобы она тебя сбивала с пути, которым от веку идет наш род.
— Юлия тут не причем, — вскинулся Ярополк, — это я сам....
— Не перечь отцу!!! — Святослав с такой силой хлопнул по подлокотью, что стоявшие у стен дружинники, доселе старательно прятавшие глаза от спора отца с сыном, схватились за рукояти мечей, — и не