Они обосновались в горной местности на севере страны и начали отстраивать свое новое поселение – Дармсвуд. Очень скоро до нас дошли слухи, что Крэй начал проявлять деспотичность, требуя беспрекословного подчинения и поклонения, и это многим пришлось не по нраву. Собравшись вместе, они напали на своего предводителя и убили его. После этого между семьями начались непрекращающиеся войны за право на престол. Шло время, и мы почти ничего не слышали о тех людях, которые покинули наше королевство. Так было до появления первых слухов о Кронхаре Солде, одном из потомков самого Крэя. Вероятно, ему первому в голову пришла мысль о бесполезности этих бесконечных междоусобиц, и он решил объединить воюющие стороны под своим началом, как когда-то это сделал его знаменитый предок. Но это было не так-то просто осуществить. Кронхар понимал, что, просто собрав армию и захватив власть, он не добьется конечной цели, ведь на его место может прийти другой воин с еще большей армией, или его могут попросту предать свои же люди, как уже не раз бывало. И он отправился в длительное путешествие, вернувшись из которого, он перестал быть обычным воином. Что-то произошло, но что, никто точно не знает. Говорили лишь, что он вернулся не один. До нас доходили лишь слухи, и не ясно, что в них было правдой, а что суеверным вымыслом. Но только после своего возвращения он добился своей цели. В считаные месяцы он поработил весь свой народ, сломив сопротивление всех своих врагов. Как ему это удалось, не знает никто. До поры до времени нас это не особо тревожило, ведь нас было гораздо больше, и в случае нападения мы могли оказать достойный отпор. В общем, я жил своей обычной жизнью и ни о чем не переживал. В ту пору со мной и случилось нечто необычное. Однажды я в пылу охоты ускакал далеко к западной границе. Я и мой конь очень утомились и нуждались в отдыхе. Перед нами расстилалось море, и мы остановились немного освежиться.

– Постой, дорогой, – перебила его Таллия. – Можно я сама расскажу эту часть истории.

– Да, пожалуйста, дорогая. Все равно я не мастер любовных историй.

– Прежде всего я хочу сказать тебе, что я не совсем человек, я даже не принадлежу к народу твоего отца, – начала Талия, убаюкивая окружающих своим мелодичным голосом. – Я морская нимфа, или нереида, как это называется у нас. Очевидно, способность дышать под водой ты унаследовал от меня, ведь моим домом до определенного момента было море, но при этом я свободно чувствовала себя и на суше. Не буду долго утомлять тебя описанием своей жизни: в общем, в тот день я сильно поссорилась со своей матерью. Передо мной было поставлено условие: или я выхожу замуж за крайне несимпатичного мне водного духа, который каждый раз, приходя свататься, глупо пускал пузыри через нос, стараясь казаться важным, или она выдаст меня за морского черта до конца текущего месяца. Конечно, мама бы этого не сделала, но от этого мне было не легче. Я была молода и упряма и решила ненадолго исчезнуть, чтобы напугать ее и заставить передумать. Я заплыла очень далеко и, достигнув берега, решила выйти из воды и немного прогуляться. Ты должен понимать, сынок, что жители наших миров крайне редко пересекались друг с другом. Все мы знали о существовании Норгстона и о том, что там живут люди, но мы никогда не искали с ними встреч. Одним словом, я была немало удивлена, увидев на берегу твоего отца, собирающегося поплавать. Я спряталась за камень и решила понаблюдать за чужестранцем. Но когда он начал снимать одежду, я, неожиданно вскрикнув, выдала свое присутствие.

Она на секунду прервала свой рассказ и одарила мужа ласковым взглядом:

– Одним словом, мне пришлось выйти из укрытия, и мы с твоим отцом немного поболтали. Рассмотрев Роберта поближе, я сразу поняла, что он станет моим мужем. Все нимфы обладают неким предчувствием в таких делах. И похоже, твой отец влюбился в меня по уши! Он сразу забрал меня в свой дом, и уже оттуда я сообщила родным, что выхожу замуж. Моя мать всегда была женщиной строгой и не в меру упрямой для нимфы. Она отказалась приезжать на свадьбу, и на торжествах присутствовали только родственники Роберта.

Первое время нам пришлось нелегко, меня неохотно приняли соотечественники мужа, но мой дар чудесного врачевания оказался очень полезен, и вскоре люди изменили свое мнение.

– И тут случилось это! – перебил жену взволнованный Роберт. Они подошли к той части рассказа, которая явно давалась ему с трудом. – Прибыли посланники от Кронхара, который обвинял меня в незаконном смешении кровей и требовал отослать жену обратно. Разумеется, он знал, что я так не поступлю. В случае моего отказа он вызывал меня на поединок, и я понимал, что если слухи о его могуществе хотя бы отдаленно верны, то он очень легко сможет меня уничтожить, однако все равно я принял вызов. Но тут случилось непредвиденное: моя жена узнала, что беременна тобой. И все изменилось. Понимая, что меня могут убить и жена останется совершенно одна с ребенком на руках, мы приняли решение бежать из нашего дома. Остаться мы не могли, потому что я не хотел подвергать риску своих соплеменников, наивно полагая, что Кронхар оставит Норгстон в покое, если мы с твоей мамой исчезнем.

– Ага, и, не сказав никому ни словечка, дал деру, бросив отца и друзей! – не выдержав, вставил Берт. – Конечно, когда ему было думать о своем отце, который долгие годы не находил себе места…

– Уймись, Берт! – осадил его Ганнибал. – У тебя еще будет шанс высказаться, а сейчас не мешай!

Оставив без внимания комментарий Берта, Роберт продолжил:

– С нами в путешествие отправились Ганнибал и Эрлдью, хотя я никогда не просил их об этом. Мы долго скитались по нашим землям, но всюду посланники Кронхара находили нас совершенно непостижимым образом. Мы скрывались в самых темных лесах, в самых глубоких пещерах, но результат был прежним: нас легко обнаруживали. И лишь благодаря сверхчутью твоей матери и способностям моего скакуна, нам чудом всякий раз удавалось уйти от преследования. Вот тогда-то мне и стало ясно, что дело было не в Талии – он попросту жаждал моей смерти, правда, я не понимал почему. И тогда Эрлдью предложил единственно возможный путь спасения – покинуть магические земли и уйти в мир людей. Мы об этом мире тогда мало что знали…

– Постой, ты сказал, это предложил Эрлдью? – перебил его Хью. – В смысле наш пес тоже умеет говорить?

– Да, умеет, но он не совсем пес, то есть он вообще не животное, – как бы извиняясь, сказал Роберт. И, обращаясь к бассету, добавил: – Я думаю, нет больше смысла ничего скрывать, раз Хью теперь все известно.

– О, ну наконец-то! – Казалось, Эрлдью сейчас пустится в пляс на своих коротких ножках. Он подошел к мистеру Тэйлору, и тот снял золотое украшение с шеи собаки, и Эрлдью предстал перед Хью в своем родном обличье.

Хью приоткрыл рот и уставился на Эрлдью. Ничего подобного он не встречал даже в книгах. Чтобы не обидеть это новое для него существо столь пристальным разглядыванием, Хью ляпнул первое, что пришло ему в голову:

– И что ты еще умеешь, кроме того, чтобы дурачить маленьких мальчиков?

– Ну, вообще-то я умею превращать листья деревьев в золото, изумруды и рубины. Могу управлять силами природы: по своему желанию вызывать ураганы и бури, поднимать уровень воды в реках и спускать с гор лавины, – не без гордости заявил Эрлдью.