счастливой случайности – я отключился раньше. С ринга я уходил при помощи секунданта. Без его поддержки я просто свалился бы на радость толпе. А толпа… Ха! Это была толпа, сплошь состоящая из работяг с нашего завода, которые пришли поболеть за своих сынков. Они начинали разогреваться пивом задолго до начала первого боя. Ко второму-третьему поединку они входили в такой раж, что затевали драки между собой.

Это была какая-то Тихуана, честное слово. Зрители орали: «Врежь ему!!! Убей!!! Топчи!!!» И когда я первый раз рухнул – а всего я падал в этом бою раз пять или шесть, и судья не остановил поединок, – люди от радости кричали так, что лопнул прожектор, освещавший ринг.

Лежа на настиле, уходя в бессознательное, я увидел, что Кабелин бодро чокается рюмкой с неизвестным мне мужиком, причем оба сидят за судейским столом. Как же обидно, подумал я, даже моему тренеру положить на мою неудачу. Потом глаз мой закрылся и не открывался еще три дня. Синяки совсем сошли с лица только через месяц после соревнований.

Но даже неудачный дебют не выбил из меня мечту стать великим спортсменом. Моя комната была завешана плакатами с Ван Даммом, Шварценеггером и Майком Тайсоном. Я исступленно тренировался, посещая секцию пять раз в неделю. Я бы даже ходил туда шесть, семь, восемь раз, я мог бы в конце концов бросить школу, жить в этом зале и двадцать четыре часа в сутки долбенить грушу. Но проблема оказалась в том, что Анатолий Игоревич уже нашел свою звезду.

Звездой оказался Коля Маслов, 13-летний паренек, на два года младше нас всех. Щуплый и ушастый, он приходил на тренировки и прыгал в углу со скакалкой. Неизвестно, что разглядел в нем Кабелин, но уже вскоре он стал уделять Маслову все свое время, а нас, остальных, все чаще отправлял на баскетбол. Он часами работал с щуплым пареньком на лапах, он ставил его на спарринги против самых сильных ребят, он орал на него – буквально ковал из Коли чемпиона. И таки выковал.

В тот год Коля Маслов стал первым в области. Через шесть месяцев он уехал на Россию и вернулся с серебряной наградой, а еще через полгода взял там золото – ребята говорили, что он превратил соперника в настоящий фарш. Параллельно Кабелин двигал Колю на разные смежные соревнования – например, на городской турнир по кумите среди каратистов. Я был там, на этом конкурсе, и могу засвидетельствовать, что Коля сиял, как начищенная пятирублевая монета. Ни один из его соперников не продержался и двух минут. Он укладывал их с такой легкостью, что, уходя в свой угол, казалось, даже смущался. Неловкая улыбка трогала его губы, и он пожимал плечами, словно говоря, что он не виноват, не хотел он, они падают сами.

В одном из боев судьи попытались дисквалифицировать его за недостаточное количество ударов ногами. Действительно, зачем нужны Коле ноги, когда его руки могли выделывать такие кружева, что перевешивали на весах все конечности его соперников, вместе взятых.

«Это нечестно! – кричал Кабелину один из судей, тренер каратистов. – Он у вас только боксирует. Это не по-спортивному». Кабелин, в белой рубашке и галстуке, уже изрядно наподдавший на халявном фуршете, заступался за Колю: «Учить надо лучше свою якудзу, епта».

В пятнадцать Коля Маслов взял золото в петушином весе на чемпионате мира в Варшаве. Даже столичный «Спорт-Экспресс» написал про него. Кабелин самолично вырезал заметку из газеты и приклеил скотчем на двери в зал. Заголовок той статьи гласил: «Порхал как бабочка и жалил как оса», – журналисты не особо трудились над оригинальностью. Кабелин несколько дней ходил гордый и трезвый. По слухам, после этой победы он выбил у мэрии ремонт зала.

Они явились через месяц – маляры, монтажники, сантехники – и попросили всех нас временно переместиться в другое помещение. В тот день, когда в боксерском зале начался ремонт, Коля Маслов, находясь за рулем подержанной иномарки, не справился с управлением и врезался в бетонный столб.

Ему все еще было пятнадцать. В ГИБДД сказали потом, что никогда не видели тела, настолько изломанного в аварии. Еще, сказали они, глаза у Коли были открыты, когда его удалось вытащить из обломков машины. Голубые, они смотрели на мир с застывшим удивлением и восторгом. А еще была улыбка – кривоватая, открывавшая поломанный на боксе Колин передний зуб, – от этой улыбки ходили блевать в канаву даже бывалые автоинспекторы.

После похорон Кабелин несколько дней не появлялся в секции. Все это время мы исступленно молотили груши, провожая недобрыми взглядами борцов. Те стройными рядами проходили через наш зал на пробежку. Потом Кабелин явился – исхудавший, с синими мешками под глазами. Он с ходу отправил нас играть на отжимания в баскетбол. И на следующий день тоже. И на послеследующий, и через месяц. Мы гоняли мяч по пять дней в неделю. Глядя со стороны, можно было подумать, что мы какая-нибудь секция баскетбола, а не бокс. Некоторые, особенно умелые, за это время научились забрасывать мяч в корзину сверху.

Потом одного из воспитанников взяли на краже со взломом. Ему дали пять с половиной лет. Другой пристрастился нюхать клей со своими соседями по подъезду. Он приходил в зал, находясь в абсолютной прострации, падал около груши, хихикал, а однажды даже надул в штаны при всех. Потом он исчез.

Все это время Кабелин сидел в своей тренерской. Он снял с двери заметку из «Спорт-Экспресса» про Колю Маслова и бесконечно вглядывался в нее. Кабелин скрипел зубами и иногда бил своими огромными кулачищами по столу. Нас, боксеров, он больше не тренировал.

Вскоре я окончил школу и поступил в институт, в другой город. На вступительном экзамене я столкнулся с парнем, в котором признал одного из подростков, кто ходил в соседний зал борьбы. Мы присмотрелись друг к другу, но ничего не сказали тогда – слишком свежи были воспоминания о противоборстве между нашими секциями.

Позже нас поселили вместе. Деваться было некуда. Исчерпав все запасы презрения, мы стали дружить.

Много лет я обходил зал бокса стороной. Но однажды все же зашел внутрь. На месте тренера сидел незнакомый мужчина.

– А где Кабелин? – спросил я. – Он больше не работает?

– Кто? – удивился он. – Первый раз о таком слышу.

Король Валька Хляпин

В 16 лет Валька Хляпин взял золото на чемпионате области по боксу. В 17 был вызван в сборную России. Но вскоре после этого, Валька решил, что спортивной карьеры