Пока индеец пыжился от гордости, вероятно, довольный тем, что ему наплел Вороненок, Стив выходил из себя от нетерпения. Наконец он не выдержал:

— Сколько же можно?! Не наговорились еще? Убери его отсюда или дай мне его пристрелить к чертовой матери!

— Имейте терпение. Если вы сделаете хотя бы одно движение к револьверу — мы оба пропали. — Липану она сказала: — Разреши мне помочь тебе. Возьми моего мустанга и уезжай, пока сюда не нагрянули солдаты.

Однако липан все еще держался подозрительно.

— Ты помогаешь синим мундирам и предаешь своих.

— Нет. — Стараясь, чтобы у нее не задрожали колени, Рейвен изобразила на лице усмешку. — Так же, как и сейчас, я вожу этих пустоголовых кругами. Иначе зачем бы я предупреждал тебя о том, что они рядом?

Индеец тоже ответил ей усмешкой.

— Чтобы спасти свою жизнь.

— Возможно. Но если ты послушаешь моего совета, то спасешь свою. Поезжай же. — Она показала на Дьявола. — Он быстрее, чем конь белого.

Немного подумав, липан решил, что тонкава прав. Лучше обойтись без стрельбы. Кивнув в сторону Стива, он приказал:

— Ему я не верю. Принеси-ка мне его револьвер. Да держи его дулом к себе.

Возможно, липан рассмеется ей в лицо, однако Рейвен осмелилась спросить:

— А если я тебе помогу и отдам его револьвер, поклянешься ли ты своими детьми, что не причинишь никому из нас двоих вреда?

Хотя и не сразу, индеец все-таки кивнул ей в знак согласия.

У Рейвен отлегло от сердца. Она знала, что если уж липан дает слово, он твердо держит его. Однако убедить в этом Стива будет гораздо труднее.

— Слушайте меня внимательно. Он хочет, чтобы я отдал ему ваш револьвер.

— Ни в коем случае! — Стив не сводил с липана глаз.

— Ничего не поделаешь. Если я этого не сделаю, он нас застрелит.

— Ты что, рехнулся?! Если мы отдадим ему револьвер, он тем более нас укокошит.

— Нет. Он дал слово, что не тронет нас.

— И ты поверил?

— Да, а вам придется поверить мне.

— Вот так-то полагаться на мальчишку… — проворчал Стив, позволив Вороненку вытащить из своей кобуры револьвер и передать его индейцу. В переметной сумке у Стива был еще один, но все шло к тому, что он лишится его вместе с лошадью…

Поймав на себе суровый взгляд белого, липан приказал Рейвен связать своего спутника веревкой.

— Он может напасть на меня, когда я буду садиться в седло, а у меня ранена рука. Ты не в счет — с тобой я и одной рукой справлюсь. — Он хихикнул.

Рейвен молча взяла веревку, которая висела на седле Стива.

Дрожа от злости, молодой человек прошипел:

— Ну погоди, Вороненок, выкарабкаемся — шею сверну! И как только я тебя раньше не раскусил? Может, отвалишь вместе с этим? Вы ведь оба индейцы.

— Верьте мне. — Она проворно связала его руки за спиной.

Стив едва не разразился бранью, однако когда увидел, что липан направляется к мустангу, в его душе затеплилась надежда.

— Неужели он возьмет Дьявола? — прошептал молодой человек, опасаясь, что индеец понимает по-английски.

Стараясь казаться серьезной, хотя ее так и распирало от радости, Рейвен гордо кивнула.

— Развяжи меня, — приказал Стив, тщетно пытаясь освободить руки. — Я подоспею, как только Дьявол его сбросит. Надо ж было так крепко затянуть!

— Иначе вы могли бы наделать глупостей и нас бы убили.

Стив так пристально на нее смотрел, что Рейвен отошла подальше. Не хватало только, чтобы он понял, что перед ним — девушка.

Стив продолжал бушевать:

— Вот не хотел ведь брать тебя с собой! Пойми: как только Дьявол сбросит индейца, тот поймет, что ты надул его, и откроет пальбу.

Рейвен оставила его упреки без внимания. Она смотрела, как, морщась от боли, липан осторожно садится на коня.

Стив тоже со страхом ждал, когда мустанг начнет брыкаться и становиться на дыбы. Он надеялся только на то, что при падении индеец ударится головой о камень и тут же умрет.

Иначе умрут они с Вороненком.

Однако все вышло совсем иначе.

Дьявол, оказывается, и не думал брыкаться — он послушно ждал команды своего нового хозяина.

Подняв винтовку и отсалютовав ею Вороненку, индеец развернул коня. Когда крутой берег речушки вместе с зарослями деревьев остался позади, липан пустил Дьявола в галоп.

Рейвен подошла к Стиву и принялась его развязывать. Тот так и кипел от злости — она в страхе отскочила от него, слыша за спиной яростные проклятия.

— Теперь ты пожалеешь, что не свалил вместе с ним!

Стив бросился на Рейвен.

Рейвен отступила назад, затем стала взбираться на каменный утес, в нише которого недавно прятался липан. Стив двинулся за ней, однако, судя по всему, в мокасинах она чувствовала себя гораздо увереннее, его же обутые в ботинки ноги то и дело соскальзывали с камней.

— Значит, ты все наврал мне про этого мустанга! Ты, видно, спер его у какой-нибудь старушки, которая по воскресеньям выезжала на нем в церковь.

Рейвен не оборачивалась. Времени на споры у нее не было, к тому же сейчас разъяренного спутника все равно ни в чем не убедить.

Снова сорвавшись с камня, Стив оцарапал руку и выругался.

— А ну спускайся вниз, или я перекину тебя через колено и всыплю по заднице, как нашкодившему мальчишке! Что, пешком теперь потопаешь до резервации? Я не собираюсь в такую жару сажать тебя на лошадь. Не надо было отдавать свою! Если бы я не сглупил и не позволил тебе командовать, этот вонючий индеец давно бы уже получил пулю меж глаз.

— Не сомневаюсь! — прокричала ему Рейвен, с облегчением заметив, что разрыв между ними все больше увеличивается. Похоже, этот белый совершенно не умеет лазить по камням — на шаг поднимется, на два соскользнет вниз. — Я тоже мог бы пустить в дело свой нож — только зачем нам лишнее кровопролитие? Кругом и так слишком много крови. Или вам так уж хочется кого-нибудь убить, мистер Мэддокс?

— Нет, не хочется, но когда твоей жизни угрожает опасность, выбирать не приходится.

— Вашей жизни уже ничто не угрожает. Не понимаю, от чего вы так взбесились?

— Да от того, что нас могли пристрелить как собак! К тому же терпеть не могу лгунов. Что ты мне там еще наплел? Может, ты даже не знаешь, как добраться до резервации?

— Знаю, и в свое время мы там будем. Верьте мне. — Рейвен осторожно поднялась чуть выше.

— Попробуй выкинуть еще какой-нибудь фокус, и я ускачу без тебя. Ладно, хватит валять дурака, спускайся, Вороненок. Еще набегаешься.