— Это все ненастоящее, Ариана. Вспомни о том, что у тебя есть в реальности. Твоя семья. Работа. Музыка. Лика. Она вон себе уже все губы в кровь искусала.

Ариана задумалась. Родители… Лика… Музыка… Голос перечислял то, чем она дорожит. То, ради чего можно вернуться. Туман недовольно заворчал: «Зачем это все? Они не помогли тебе избежать боли, а я смогу. Останься со мной».

— Ты сильная, ты справишься. Иди на мой голос. Я тебя держу. Я не отпущу, Ариана, слышишь? Но ты должна мне помочь. Ну же, борись!

«Как же я это сделаю?» — задумалась Ариана.

Туман начал густеть, словно решил силой оставить ее у себя. Это ей не понравилось. Голос зазвучал глуше, и Ариана рванула вперед, чтобы не потерять ориентир. Плотная вязкая дымка сковывала движения и затягивала обратно, как болото.

«Я не для того склеивала себя по кусочкам, чтобы сейчас так просто сдаться!» — на смену апатии пришла злость, и туман наконец-то начал светлеть. Впереди показался мужской силуэт, и из последних сил Ариана схватилась за протянутую руку.

Яркий свет резанул по глазам, заставив Ариану зажмуриться. Она попыталась подняться, но чьи-то сильные руки вернули ее в горизонтальное положение:

— Тише, тише. Не так резко.

Она открыла глаза и изумленно прошептала:

— А ты что здесь делаешь?

— Да так, в гости заглянул. Ты ответ обещала, а он больше не понадобится. Все решилось само собой.

— Что решилось? Где Лика? Что со мной? И что ты тут де… — она осеклась, поняв, что повторяется.

Стас сидел на краешке ее кровати. Как всегда, насмешливый и самоуверенный до невозможности. Правда, теперь к этому добавились неестественная бледность и усталость. Белая рубашка была расстегнута на несколько пуговиц, рукава закатаны до локтя, на шее блестели бисеринки пота. Ариана поймала себя на том, что уже несколько секунд бездумно пялится на его ключицы. Она покраснела и поспешно отвела взгляд.

Стас уже собирался ответить, как в комнату с диким воплем влетела Лика:

— Ри, ты очнулась? Как ты меня напугала! Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Ариана прислушалась к себе. Жара не было, боли тоже, но ощущалась страшная слабость во всем теле и все еще слегка подташнивало. Воспользовавшись моментом, Стас вышел из комнаты. Через минуту из ванной послышался шум воды.

— Лик, что произошло? И что здесь делает Стас?

— Ох, это была жесть. Я прихожу, а ты валяешься в коридоре. Я перетащила тебя на кровать, ты что-то про макдак бубнила и воду с углем. Я пошла за лекарством, и тут ты как закричишь! Прибегаю — ты дугой выгибаешься, а кулон твой ярко-красным горит. Я его схватила, чтобы снять, но вот, — Лика стянула бинты с пальцев. На коже вздулись багровые волдыри.

Ариана невольно посмотрела на подвеску и обнаружила, что та завернута в кусок ткани, а цепочка лежит поверх рубашки.

— Я позвонила Стасу, — продолжала тараторить соседка. — Нам по пути было, и он меня подвез. Хорошо, что не успел отъехать слишком далеко.

— А это что? — Ариана кивнула на подвеску.

— Это пусть он тебе расскажет. Я запаниковала, и он меня выгнал из комнаты, — тут Лика перешла на шепот. — Ри, честное слово, я не подслушивала. Просто ждала в коридоре. Но у меня после инициации слух обострился в десятки раз. Он звонил кому-то, с кем явно не ладит. Прям выдавливал из себя слова. А в конце говорит: «Помоги мне сейчас и проси, что хочешь». После этого разговора он и завернул подвеску в платок.

Ариана непроизвольно погладила жемчужинку сквозь ткань. Как она могла ей вредить? Это же бабушкин оберег, ее любовь и защита. Ей показалось, что в ответ подвеска потеплела.

— Ты затихла, но впала в странное состояние, не реагировала ни на что. А Стас не растерялся. Он взял тебя за руку и что-то зашептал, и вокруг ваших рук возникло золотистое сияние. Крутота! У него от напряжения на лбу испарина выступила, но он не отпускал и все говорил, говорил. Я убежала делать кофе — Стас попросил — и как раз ты очнулась. Ты все чувствовала, да?

Последние два предложения Лика выпалила на одном дыхании и замолчала, пытливо глядя на Ариану. Та покачала головой. Рассказ соседки не укладывался в голове. Слабость усилилась. Она откинулась на подушки и прикрыла глаза.

— Опять начинается? — заволновалась Лика.

— Ей нужно отдохнуть, — сначала в комнате появился аромат кофе, а потом и сам Стас. — Лика, твоя кружка осталась на столе. Не смог унести три.

Лика поняла намек и оставила их вдвоем. Стас поставил одну кружку на стол перед Арианой, и она радостно потянулась за ней. Кофе сейчас очень кстати. Ариана сделала глоток и чуть не выплюнула его обратно:

— Что за гадость! Где мой кофе?!

— Ты пережила сильное потрясение, — невозмутимо ответил Стас. — Кофеин тебе противопоказан. Ромашковый чай гораздо полезнее.

И сделал большой глоток эспрессо из своей кружки. Нет, ну каков наглец, а?

— Я не наглец, мне нужно восстановиться. Я не люблю кофе, это вынужденная мера.

Ариана нахмурилась. Как ему удается всегда угадать, о чем она думает?

— У тебя все написано на лице, Ариана, — вздохнул он.

Она с трудом сдержала язвительные комментарии.

— Расскажешь, что произошло?

— Позже.

Ариана вспыхнула. Серьезно? Она едва пережила эту ночь, а он хочет потянуть интригу?

— Я не тяну время, — ну вот как у него это получается? Не читает же он мысли, в самом деле! — Ты слишком слаба для серьезных разговоров. Отдохни. Я заеду к вечеру и отвечу на вопросы. Да и мне нужно домой, хотя бы переодеться. Ариане стало стыдно. Он весь день провел на ногах и за рулем, а ночью возился с ней. Правда ли он там магичил или нет, но ведь сразу откликнулся на просьбу Лики и приехал. А она, эгоистка, даже не поблагодарила его.

— Стас? — Он оглянулся в дверях и внимательно посмотрел на нее. — Спасибо, что помог!

Он кивнул, вышел из комнаты, перебросился в коридоре парой фраз с Ликой, и через минуту хлопнула входная дверь.

***

Остаток дня Ариана провалялась в кровати. В голове постоянно всплывали картинки случившегося, но она всеми силами гнала их прочь. Чтобы отвлечься, смотрела глупые ролики в интернете, спала и пила отвратительнейший ромашковый чай.

— Стас дал четкие инструкции.

Кто бы мог подумать, что в Лике столько упрямства?

— Да кто он такой, чтобы тобой командовать? Отец родной? Даже если бы и так, это не дает ему право…