За этим занятием меня и застал мастер. Некоторое время он понаблюдал за мной, а затем приказал следовать за ним. Я сбегал в комнату и вернулся с деньгами, которые и всучил Лину. В ответ тот выдал мне одежду и те самые чешки, которые носили все его ученики.

– Теперь ты стал моим старшим учеником, – порадовал меня он. – И не смей больше позорить меня своим видом!

Я только улыбнулся и быстренько переоделся. Да, эта одежда явно напоминала кимоно – такая же простая и не стесняющая движений. После этого мастер провел меня в соседний дом, где я еще никогда не бывал. Осмотревшись, я окрестил его спортзалом, так как назначение огромной комнаты с деревянным полом другим быть не могло. По стенам было развешано оружие и всякий спортивный инвентарь, а возле одной стены стояли куклы в рост человека, обтянутые мешковиной.

В комнате уже находились все старшие ученики. Мастер пригласил меня выйти на середину и кивнул одному из них, имени которого я не знал. Он в ответ коротко поклонился мастеру и встал напротив меня. Я быстренько активировал знакомое заклятие для усиленного запоминания, раскрыл глаза пошире, попытавшись охватить своим вниманием все тело спарринг-партнера, и мастер дал команду: «Начали!». Ученик атаковал меня. Жестко, безжалостно, нанося хлесткие удары ногами, руками, обрушивая на меня град приемов. Я замечал и запоминал их все, но реагировать на многие просто не успевал. Уклоняясь и уворачиваясь, я лишь ослаблял силу ударов, оказавшихся весьма болезненными. Тогда я сменил тактику и попытался их блокировать. Со многими это проходило, но все же удары, которые, как мне казалось, были наиболее болезненными, я продолжал пропускать.

Через пять минут моего избиения я закономерно оказался на полу, пытаясь разогнать звездочки перед глазами. Одновременно с этим я лихорадочно анализировал все приемы, которыми меня награждал старший ученик. Одни я сразу же принимал, другие немного изменял, подстраивая под себя, а третьи вообще отбрасывал, так как знал удары несколько совершеннее. Разложив знания по полочкам, я услышал голос мастера:

– Плохо, ты еще не готов!

Я поднялся, а потом ухмыльнулся и сказал:

– Еще дубль!

Мастер с сомнением посмотрел на меня, но все же скомандовал: «Начали!» – и мой противник опять накинулся на меня. Но теперь я примерно представлял его технику боя, видел его удары, подмечал лишь только начинавшиеся движения и успевал их опережать или блокировать. В этот раз я уже стал нападать сам, награждая ученика несколькими ударами в чувствительные места. Нет, я не смог тут же полностью овладеть его приемами, мне все еще были нужны тренировки, чтобы тело стало двигаться быстрее, выполняя незнакомые движения, ведь это достигается только практикой и ничем другим. Но я уже чувствовал, что стал практически равным этому ученику, а через день или два он для меня наверняка будет уже слабым противником.

Но рано я обрадовался. Мой противник внезапно поменял схему боя! Удары сменились захватами, приемы – болезненными щипками и точечными ударами, заставлявшими мои мышцы отключаться. Я не знал, что ему противопоставить, а потому только смотрел, запоминал и анализировал, пытаясь снова хоть как-то уклоняться от ударов. Во второй раз оказавшись на полу, я так же начал раскладывать все, что узнал, в своей черепушке, но услышал голос мастера:

– Ты просто поразительно быстро учишься, Алекс! Кто ты?

Я молчал и, лежа на полу, продолжал сортировку знаний, которым вскоре нужно будет превратиться в мои навыки. Закончив с этим, я поднялся и спросил:

– Еще дубль?

Мастер только кивнул, понимая, что ответа на свой вопрос он не услышит.

В этот раз ученик, поняв, что такой техникой со мной уже не справится, перешел на подкаты, удары из неожиданных положений, обманные движения. Я все запоминал, но в этот раз постарался не падать на пол, а продолжал отбиваться, фиксируя новые движения и тут же применяя их на практике. Через десяток минут я вошел во вкус и почувствовал удовольствие от спарринга. Через полчаса мой противник уже начал задыхаться, его атаки стали редкими, я наконец увидел бреши в его защите. Вскоре, понимая, что полноценной схватки больше не получится, я поднял руки, прекращая бой, повернулся к мастеру, внимательно за нами наблюдавшему, и спросил с улыбкой:

– А не пора ли нам подкрепиться?

Он только машинально кивнул и махнул рукой, отправляя всех учеников завтракать и провожая меня ОЧЕНЬ внимательным взглядом.

За завтраком я опять принялся анализировать увиденные приемы. А нехилая школа у мастера, она позволяет охватить буквально все направления рукопашного боя. Если он еще и на холодном оружии такой же профессионал, то мне крупно повезло! Вот только наверняка этот процесс обучения будет происходить еще долго. Ведь пока я увижу все движения, пока запомню их, пока научусь ими владеть, пока выработаю свой собственный комплекс боевых приемов… Может пройти не один месяц.

А если попробовать по старинке? Считать все знания мастера и перенести их себе? Я даже жевать перестал, обдумывая это идею, но потом с сожалением от нее отказался. Не выйдет. Просто так он мне копаться у себя в голове не позволит, а вырубить его, чтобы покопаться в ней без его ведома, у меня пока не получится. Нужно стать хотя бы таким же умелым воином, как и он сам, чтобы лишить его сознания и со спокойной душой копировать его знания. А тогда зачем они уже будут мне нужны? Я продолжил завтрак и свои размышления. А если подсыпать ему что-нибудь в еду? Прикинув, я отказался и от этой идеи – рискованно, ненадежно, и при неудаче я могу потерять все. Так что мне придется действовать медленно, но верно, пока деньги не кончатся.

После завтрака мы вернулись к тренировкам. Сейчас на меня уже нападали двое и трое учеников, а я учился технике боя против группы, когда было необходимо двигаться так, чтобы противники мешали друг другу. Мои движения становились все четче и увереннее, мастер некоторые из них корректировал, изредка останавливая бой и показывая, как правильно нужно двигаться. Остальные ученики тоже даром время не теряли и отрабатывали приемы на куклах и друг на друге. Под конец занятия мастер сам вышел против меня, и тут я понял, что по сравнению с ним я еще беспомощный котенок. Он уложил меня на пол с трех ударов, двигаясь так быстро, что его движения смазывались в моих глазах. Преодолевая боль, я поднялся с пола и попросил, ускоряя свое восприятие:

– Еще!

Мастер опять атаковал меня, но в этот раз я сумел немного ослабить один из его ударов. Онемевшая нога не желала подчиняться, но я кое-как поднялся, мысленно прокручивая последовательность атаки мастера, и твердо заявил:

– Еще!

На этот раз я даже сумел отбить один его удар. Но подняться уже не смог, так как весьма опрометчиво попробовал атаковать сам и вполне закономерно получил удар в голову, попрощавшись со своим сознанием и опять упав в заботливые руки темноты.

Когда я очнулся, то понял, что лежу в своей комнате, а рядом сидит мастер и ждет, когда его ученик соизволит очнуться. Рядом с ним горела свеча, освещая своим неярким пламенем небольшое помещение. Я почувствовал, что тело хоть и болит, но подчиняется, и тоже принял сидячее положение. Мастер выглядел очень виноватым, так что я, видя его терзания, заговорил первым: