Анна была в форме. И только это позволило ей беспрепятственно миновать не то вахтера, не то охранника. По крайней мере, пожилой мужчина очень подозрительно посмотрел на нее, но ничего сказать не решился.

Анна не без волнения вышла из лифта и подошла к двери квартиры, где теперь обитал ее сын. Она прислушалась, и ей показалось, что оттуда раздаются какие-то звуки. Она хотела уже позвонить, но, подчиняясь какому-то импульсу, вместо этого дернула за ручку.

И дверь, как в сказке, отворилась. Анна, стараясь не шуметь, вошла в квартиру. И почувствовала настоящий шок.

В большой комнате находилось с десяток парней и девушек. И все они были абсолютно голые. Громко играла музыка, и вся эта ню-компания исполняла какой-то бесовский танец. Невольно Анна подумала, что в средневековье за такую хореографию сжигали на костре. Среди не то танцующих, не то беснующихся она увидела и сына.

Инстинктивно она поспешно сделала шаг назад и встала так, что из комнаты ее нельзя было заметить. Она наблюдала за происходящим и поняла, что это самая настоящая оргия. Только сейчас она обнаружила, что девушек и молодых людей поровну. Одна пара у всех на виду, ничуть не стесняясь, занялась любовью.

Анна почувствовала оцепенение, она была в не состоянии сделать шагу. Мысли тоже застыли, как студень. Как поступать в такой ситуации она не представляла. Если она выйдет к ним, то, что сделает, что скажет? Расплачется или раскричится? В любом случае, на фоне происходящего, да еще в своем мундире она будет выглядеть полнейшей идиоткой.

Стараясь шагать абсолютно не слышно, она выбралась из квартиры. И перевела дыхание. Ноги и руки дрожали, как в лихорадке. Ее вдруг охватил страх, что она может упасть.

Анна выбежала из дома, села в машину. Но том, чтобы ехать, не могло быть и речи. В таком состоянии она врежется в первый же столб. За свою жизнь она курила всего несколько раз, да и то это было в далекой молодости. А сейчас вдруг испытала огромное желание закурить. Должен же быть у человека хоть какой-то способ отвлечься от того мрачного, что периодически затапливает ложе его души…

Чем глубже погружалась Анна в хитросплетения махинаций Миловидова, тем большим восхищением она проникалась. Происходило это вопреки ее желанию, ей хотелось презирать и ненавидеть этого человека, но как-то с этим не получалось. Однажды она поймала себя на том, что была бы совсем не против посидеть с ним в каком-нибудь уютном кафе и послушать его байки.

К очередной встрече со своим подследственным она готовилась очень тщательно. Речь должна идти о главном эпизоде его преступной деятельности, по сравнению с которым глава об отмывании криминальных денег представлялась сущим пустяком. Ведь на этот раз по ее подсчетам дело шло об афере никак не меньше, чем на сто миллионов долларов. Проблема заключалось в том, что те, кого он надул, не хотели встречаться с ней, а значит и предоставлять на него компромат. А одних документов, чтобы сформулировать обвинение, было недостаточно. Анна понимала, что ловкий адвокат может разбить ее построения, как Наполеона под Ватерлоо. Правда, во всем этом деле была одна странная вещь: до сих пор Миловидов отказывался от услуг защитника, предпочитая защищать себя сам. И она никак не могла проникнуть в причины такого поведения.

И все же, как считала Анна, ей повезло, один из жертв мошенничества согласился с ней встретиться. Она была удивлена, когда в документах увидела его фамилию. Анна неплохо знала этого человека, несколько раз пересекалась с ним по работе и пару раз оказывалась даже вместе в одной дружеской кампании. Она даже припомнила, что однажды они танцевали на юбилее одного крупного чиновника, куда были оба приглашены. И он ей говорил во время танца любезности. Причем, как тогда ей показалось, вполне искренне.

Хотя был рабочий день, Маслов попросил ее приехать не к нему в офис, а в его загородный дом. Анна не стала возражать, хотя это и не совсем ей понравилось.

Но она понимала, что президенту самой крупной в области страховой компании не хочется обнародовать всему миру, что им интересуется прокуратура.

Она ни разу не была не только в доме Маслова, но и в коттеджном поселке, где он располагался. Это было тихое и очень красивое место, со всех сторон окруженное лесом. А совсем рядом сверкало зеркало небольшого, но чистого, словно бы начищенного до блеска, озера.

Анну привел в изумление вид коттеджей, которые больше напоминали замки средневековых баронов. Она подумала, что даже в прокуратуре плохо представляют о том, как живут многие граждане, какими богатствами они располагают. Откуда эти люди взяли такие деньги, чтобы воздвигнуть подобные строения? Даже при полном содействии властей будет крайне трудно узнать подлинные источники доходов здешних обитателей.

Маслов встретил ее даже не на пороге дома, а у ворот. Поцеловал ей галантно руку и попросил своего охранника поставить ее машину. Затем провел в дом. Там ее уже ждал небольшой сервированный стол, уставленный деликатесами и фруктами.

– Анна Марковна, у нас для разговора есть ровно час, – произнес Маслов. – Вы даже не представляете, как было трудно его выкроить. Пожалуйста, угощайтесь.

– А вот это, Дмитрий Борисович, вы напрасно сделали. У нас с вами хотя встреча и не официальная, но тема очень важная.

– Я понимаю, – улыбнулся Маслов, – но мы, бизнесмены, давно уже научились сочетать приятное с полезным. Или с необходимым и даже неизбежным, если хотите. Поэтому, прошу вас, угощайтесь.

– Ну, хорошо, последую вашему примеру, – сдалась Анна. Тем более, что стол выглядел уж очень соблазнительно.

– Позвольте налить вам вина?

– Нет, только сок. И дело даже не в том, что я за рулем.

Они посмотрели друг на друга. Маслов ей нравился тем, что это был человек, который быстро все схватывал и понимал.

– Хорошо, ограничимся соком, – согласился он. – Насколько я понимаю, речь пойдет об этом очень ловком молодом человеке.

– Вы правильно понимаете, Дмитрий Борисович. – Анна положила на тарелку бутерброд с ветчиной. – Но сначала ответьте мне на один вопрос: почему из более чем пяти человек, к которым я обратилась, только вы согласились на встречу? Неужели люди не желают вернуть свои деньги?

Маслов посмотрел на нее и улыбнулся.

– А я, с вашего разрешения, выпью вина. Почему никто не соглашался? Думаю, что никто не верит в то, что деньги можно вернуть. Если они попадают в руки таких людей, как Миловидов, то обычно исчезают навсегда. Как пенный след на море.

Анна вспомнила, что Маслов и раньше был склонен прибегать к литературным сравнениям.

– Хорошо, как говорят у нас на совещаниях, примем вашу версию за рабочую. Но почему тогда согласились вы?

Маслов посмотрел на Анну, загадочно улыбнулся и поднес бокал к лицу. Он смаковал вино так артистично, что ей тоже захотелось сделать глоточек. Но она знала, что не позволит этого себе ни за что.