Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Теперь уходить надо, — сипло отозвался здоровяк, не сводя с меня застывшего взгляда. — Прямо сейчас. Беда. Трактирщик с охранником своим волки битые, страха постарались не показать, но завтра чуть свет за стражей и церковниками сломя голову побегут — это как пить дать. А может, и сейчас кого к церкви пошлют по-тихому… Если не донесут, то им всем не сносить головы — священники все дотла здесь сожгут, когда прознают, что нежити кров дали. А их самих — сперва на дыбу, а затем прямиком на костер очищающий. Это не просто убийство прикрыть — нечисть в городе!
— Может, обойдется, — с безумной надеждой переспросил я, видя, как все наши планы рушатся на глазах. — Может, промолчат? Мало ли что глаза светятся?
— Я тоже так спервоначально подумал, потому и монеты в руку совал. А потом в глаза ему заглянул и сразу понял — не промолчит. У простых людей глаза не светятся, господин. И среди глухой ночи они не являются и лица скрыть не пытаются. Донесут. Здесь до Пограничной Стены рукой подать, про костяных пауков с зеленым огнем в глазницах наслышаны… Беда…
— Поднимай всех, — огромным усилием я заставил себя выкинуть из головы лишние мысли и сосредоточиться на самом главном. — Если и послали кого тревогу поднимать, то послали сейчас. Значит, гонец уже в пути. Поднимай всех немедленно! Но старайся сделать это потише, чтобы не поднимать переполох преждевременно.
— Да, господин, — коротко ответил Рикар и выскочил в коридор. — Лишь бы уйти по-тихому. Тут до леса всего ничего.
Через четверть часа мы были готовы к выходу из злосчастного трактира, когда случилось сразу несколько событий.
Я стоял в коридоре, нахлобучив шлем, держа в охапке щупальца и приглушенно поторапливая сонных спутников. Я только собирался рявкнуть на неловко переставляющего ноги гнома, никак не могущего найти свою сумку, и тут меня резко повело в сторону, да так, что я с грохотом врезался в стену коридора. Затылок пронзила ослепляющая боль, в ушах появился тонкий пронзительный звон. Под встревоженные возгласы друзей я рухнул на колени и скорчился от все усиливающейся и усиливающейся боли. Соскочивший с головы шлем укатился под ноги застывшего на месте Тиксы. С дробным стуком на пол один за другим попадали ледяные щупальца — и безжизненно застыли в мертвой неподвижности.
Ко мне подскочил Рикар, затормошил за плечо, попытался поднять на ноги, крича в ухо:
— Господин! Что с вами? Корис?!
— Аагх… — выдохнул я, преодолевая боль, и с ужасом понял, что едва могу шевелить челюстями. Меня словно парализовало. — Бег… бег-гите!
— Ну уж нет! — рявкнул здоровяк и завопил: — Мукри, Тикса! Помогите поднять господина!
— Корис, что с тобой?! — сквозь застилавший глаза туман я с трудом углядел тоненькую фигурку упавшей передо мной на колени девушки. — Корис?!
В следующий миг меня скрутило в судорогах. Вырвавшись из рук Рикара, я в припадке забился на полу, исходя безумным криком боли.
— Хватайте его и тащите к выходу! Живо!
— Рикар, стой! — прорезался голос Мукри. — Отойдите от него! Отойдите! Бросьте!
— Ты что несешь, тварь поганая? А? Чтобы я господина бросил?! — раненым медведем взревел Рикар.
— Смотри на щупальца!
— О, Создатель Милосердный!
— Рикар, Алларисса, отойдите от него! Щупальца просыпаются!
Вытянувшиеся на полу ледяные отростки задрожали и, разом взмыв в воздух, окутали меня в подобие кокона, обвившись вокруг тела и приникнув так плотно, что сквозь нахлынувшую на меня новую волну боли мне почудился скрип доспехов. Раздались резкие хлопки, следующие один за другим, и следом за ними — громкий хрустальный звон, послышавшийся из висящего у меня за спиной заплечного мешка. По полу застучали мелкие осколки, в воздухе замелькали непонятные обрывки ткани. Основание шеи пронзила настолько сильная боль, что я даже не смог закричать. Рот был разинут, но из него доносился лишь сдавленный хрип. Я умирал… Во всяком случае, ощущения были именно такие — словно ко мне подступала мучительная агония. Главное, выдержать еще немного, и тогда наступит блаженное забытье и избавляющая от страданий смерть…
— Да что же это… Они ему в шею лезут! Хватайте их!
— Не трогай, Рикар!
— Корис! Корис!
Я не отвечал на встревоженные выкрики. Стоя на коленях и задрав голову к низкому потолку, я чувствовал… как подобно отливу испепеляющая боль отступает и исчезает, оставляя после себя ощущение… или вернее присутствие в моем теле чего-то нового, чего никогда не было прежде. Я чувствовал, как МОИ щупальца медленно ослабляют хватку вокруг моих плеч и медленно сползают вниз. Ощущал, как они хищно поводят слепыми кончиками по сторонам… и передают мне картинку наполненного светящимися человеческими силуэтами коридора, налаживающуюся поверх моего обычного зрения. Рикар разевает рот в беззвучном крике и наклоняется ко мне, одновременно я вижу приближение огромной светящейся фигуры и пульсирующие внутри нее сгустки энергии… И я ощущал смутную и непонятную радость, исходящую из каждого из десятка отростков. Радость и ликование, что мы воссоединились… наконец-то стали единым целым…
— Корис! — вопль здоровяка наконец пробился сквозь звенящую тишину, и я одним рывком выпал в реальный мир. — Корис!
Ухватившись за предплечье Рикара, я тяжело поднялся с колен, ощущая, как вздымаются в воздух ледяные щупальца.
— Я в порядке…
— В порядке? — прижимая дрожащие руки ко рту, прошептала прижавшаяся к стене Алларисса. — Корис… они торчат у тебя из шеи… они влезли тебе в шею… они в тебе.
Было сказано слишком много «они», чтобы не понять, что речь шла о найденных в могиле давным-давно умершего мага…
Дернув рукой к голове, я наткнулся на тугой и ритмично подрагивающий пучок щупалец, выходящий из основания моей шеи, чуть ниже затылка. Выходящий из моей заледеневшей плоти.
Значит, мне не почудилось — росшие из куска горного хрусталя отростки решили сменить хозяина и переселились ко мне в тело. А хрустящее крошево на полу — это все, что осталось от некогда великолепно ограненного кристалла, перемешанное с бумажными обрывками и кусками материи — заплечный мешок разорвало на жалкие клочки. Еще хорошо, что на мне мощные доспехи, надежно прикрывающие спину. Иначе шкуру бы знатно исполосовало…
Я еще не успел толком осознать произошедшие со мной перемены, когда громко хлопнула дверь и в коридор с криком влетел еще один член нашего маленького отряда:
— Факелы! Много факелов. Там толпа народу, и все идут прямиком сюда и очень быстро! Скоро будут у ворот.
— А трактирщик умен, — прохрипел я, отлепляясь от стены и ощериваясь в злобном оскале. — И золотишко наше к рукам прибрал и перед Церковью не провинился… Рикар, еще один выход есть? На задний двор.
— Есть. В главный зал, а оттуда через кухню. Идти сможете, господин?