Следует остановиться на истории возникновения особой территориальной единицы в Европе. Формально она имела название Варяжское царство и являлась буферной зоной между христианами и язычниками. А фактически это была полоса нейтральной земли, где царила анархия, культ грубой силы и велась война всех со всеми. Тамошнего царя толком никто не признавал, тем более что менялся тот регулярно каждые полгода, после очередного покушения или проигранного сражения.

Столицей Варяжскою царства являлся город Слодеж (как стало понятно по карте, он располагался между знакомыми Василию городами Лодзь и Краков). Само государство неровной, изломанной дугой, вогнутой в сторону Западной Европы, протянулось от Балтийского моря к Черному. Ширина полоски от ста до двухсот километров. На севере начало дуги — между Кенигсбергом и Данцигом (Гданьском). На юге окончание — примерно от места, где находилась Одесса, до границы с Румынией.

Насколько было известно оруженосцам, сейчас на Варяжский престол взошел славный воин, но весьма жестокий и циничный политик, некий викинг по родословной, именующий себя Харольдом Святочем. По их мнению, Харольд Святоч продержится у власти не более чем пару месяцев. Слишком уж был прямолинеен, при полном отсутствии у себя навыков дипломатии. К тому же начатые им реформы и внутригосударственные преобразования не способствовали его популярности в широких массах малоуправляемого народа. Точнее, не народа, а сброда, стекавшегося со всего света в Варяжское царство в поисках приключений, славы и быстрого заработка.

Зато в царстве не было никаких запретов для проповедников, миссионеров или апологетов любых религий. Так что именно туда устремились многочисленные представители и защитники всевозможных зачастую противоречащих друг другу верований и догм. Священники, шаманы, друиды, волхвы и власнечи сражались между собой не только на теологических диспутах, но и в колдовских дуэлях, собирая при этом толпы восторженных зрителей. А то и банально с мечом в руках рубили друг друга, резали кинжалами или травили ядами. Получался как бы некий полигон, на котором по колено в крови шло сражение за приоритеты для самой лучшей, справедливой, человечной и так далее религии.

Как можно вообще править в такой неразберихе, Райкалин даже представить не мог. И уж совсем не завидовал царскому титулу какого-то там Харольда Святоча.

Потому и оборвал повествование о нововведениях в Варяжском царстве:

— Ладно, это вы знаете хорошо! Теперь поведайте об истории здешнего государства и как вы оцениваете его влияние на расстановку политических сил всего мира.

И в этом вопросе парни оказались на диво подкованные, ошеломили разносторонними знаниями. Что немало озадачило Василия: «Как они вообще стали моими оруженосцами? По каким критериям отбирались мною? Или тут все такие умные? Да и почему так долго оставались именно при мне? Видели ведь, что трус… Надо будет у кого-то постороннего выведать…»

После чего продолжил слушать с притворным невниманием.

Вокруг простиралось Великое Литовско-Новгородское королевство. И уже по одному названию становилось понятно, что оно является аналогом Литовского княжества, существовавшего в реальной истории. Но здешнее, пусть и оставшееся языческим, казалось не в пример могущественнее и больше. На его территории находилась половина Польши, вся Прибалтика, Белоруссия и половина Украины вместе с Киевом. Хотя из всех перечисленных мест и городов идентичное название осталось только у Новгорода, Вильнюса да у Киева. Все остальные земли считались исконно принадлежащими королевству и носили иные названия. Даже таких этносов не существовало, как эстонский, латвийский или польский.

Несмотря на конкретику в названии королевства, его столицей оказался город Слуцк. Тот или не тот, который существовал в Белоруссии, еще предстояло выяснить. Зато и летосчисление велось уже по третьему календарю и соответствовало древнеславянскому, ведущему свой отсчет от Сотворения мира. Шло лето шесть тысяч девятьсот третьего года. И ни единого сомнения не прозвучало в правильности существующего здесь календаря.

Это не сильно удивляло, а вот отсутствие некоторых национальностей поразило гораздо больше. Когда Райкалин стал задавать вопросы по этой теме, докладчики недоуменно переглянулись и признались, что о названных народах ничего не знают. Разве что после конкретной наводки на город Краков, существующий и здесь, Ольгерд пояснил, восклицая:

— А! Так это те, которые проживают в верхнем течении реки Висла! Есть там одно племя, постоянно хотят то независимости, то присоединения к одной из христианских империй. Недавно опять бунт случился, во время которого и погиб прежний варяжский царь. А новый, тот самый Харольд Святоч, часть бунтовщиков казнил, а часть нашему королевству продал на каторжные работы в каменоломни и по добыче руды.

Из чего Василию стало понятно, кто ранним утром напал на весь совместно с татями и беглыми дезертирами: те самые беглые краковские каторжане.

«Жаль, — подумал он. — Такой великий народ пресекли! — Полякам он симпатизировал, любил польские фильмы, особенно кинокомедии. — Кому они так сильно мешали? Или изначально беднягам не дали шансов на осознание себя как этнос? М-да, очень жаль…»

Он помнил по истории, что Литовское княжество окончательно прекратило существование лишь в восемнадцатом веке. Так что здесь оно тем более пока стояло ух как крепко. Если и воевало, то по руслам рек с Греческим царством или с соседями на востоке. Да и то эти войны велись скорей от скуки, чем с изначальным стремлением завоевать соседа с потрохами, до дальней границы. Пограбить, пойти с походом на какой-нибудь город, нагнать полон с иных земель, для пополнения своих весей — вот и вся распря. И на данное государство никто не рисковал нападать всерьез, его рыцари и наемные войска славились по всему миру. Тем более что Великое Литовско-Новгородское королевство поддерживал всегда и во всем его главный союзник, империя бриттов.

Правил здесь четырнадцатый год подряд король Ярослав Хорфагер, уже восьмой по счету из правящей династии Хорфагеров. Мудрый правитель, неплохой военный стратег, посредственный экономист. Нельзя сказать, что государство развивалось при его правлении, но зато существовала стабильность, народ не бунтовал, и даже самые бедные крестьяне не голодали.

А что выделяло королевство среди соседей — это отделение языческих религий (да и всех остальных) от государственных структур управления. Ни один светлый волхв или власнеч не числился у короля в советниках и не имел права влиять на вече в городах или в весях. Тогда как черным волхвам без обязательной регистрации вообще не позволяли проживать в государстве. Если таковых находили, могли уничтожить на месте по приказу жупана, воеводы, маршала или князя. В особых случаях такое право давалось и баннеретам, то есть рыцарям, командующим воинскими отрядами и подчиняющимся высшим государственным чиновникам.

В то же время терпимо относились к христианским миссионерам, которые, особенно в последние годы, пробирались в королевство рядами и колоннами из обеих христианских империй, пытаясь доказать и проповедовать о верховенстве именно своей религии.