– А вы, Катя, в институт собираетесь поступать? – спросила она по-прежнему ледяным голосом.

– Мама! – почему-то укоризненно встрял Гера, но Катя совершенно не растерялась и спокойно ответила:

– Честно говоря, еще не думала об этом. Я только первый год работаю после окончания училища. Мне моя работа так нравится, что я пока не хотела бы ничего менять. А потом... Потом видно будет...

Кате налили еще шампанского, которое закружило ей голову окончательно, и все, сидящие за столом, перестали казаться врагами. Может, они и не были ими никогда? С незнакомыми людьми всегда сначала трудно. А потом она всегда со всеми находит общий язык, у нее хороший характер. Легкий. Все так говорят. Ее и Елена Матвеевна потом обязательно полюбит. У нее уже сейчас голос потеплел, да и Славочка, кажется, уже не так угрюма. А Костя – вообще славный малый и так похож на Геру, что просто не может быть недобрым человеком. Она, Катя, непременно заставит их подружиться.

После удивительно вкусного мяса с густой чесночной подливкой, которое расторопная Дуся подала на горячее, и еще одного бокала какого-то сладкого, душистого ягодного вина Катя уже искренне любила всех вокруг, заливисто смеялась шуткам Константина, открыто держалась за локоть Германа и чуть ли не перемигивалась со Славочкой, которая начала ей улыбаться.

К чаю Дуся поставила на стол такой огромный торт, каких Катя никогда в жизни не видела. Ее так зачаровали пышные кремовые розы, желтые и розовые, зеленые рифленые листочки и ореховая обсыпка, что она напрочь забыла о том, зачем пришла в этот дом. Она с неохотой оторвала взгляд от кремового великолепия, когда Герман вдруг встал и торжественно провозгласил:

– Мама, отец... ну и все остальные тоже... Я привел сюда Катю, потому что мы решили пожениться. Впрочем, думаю, вы об этом и так догадались, а потому очень хочется, чтобы вы сказали нам что-нибудь ободряющее...

Герман заметно волновался, и Катя, тут же забыв про торт, хотела вскочить, встать с женихом рядом, чтобы все поняли: с этих самых пор они с Герой всегда и во всем будут вместе, но Виталий Эдуардович взмахом руки посадил сына на место, а потом сказал:

– Конечно, мы поняли, что вы пришли не просто так, и...

– А как же институт? – перебила мужа Елена Матвеевна.

– Мне же остался всего один курс, мама! – резко ответил Герман. – Переведусь на вечернее отделение! Все так делают! Пойду на завод...

– На завод?! – Елена Матвеевна неожиданно зло расхохоталась. – Сын Виталия Кривицкого встанет к станку?

– При чем тут станок? – скривился Герман. – Меня возьмут мастером, я узнавал.

– Мастером?!!

– А ты думала, что после института меня сразу возьмут начальником цеха?

– Можно устроиться в инженерные службы! Папа договорился бы! Ты всегда спешишь!

– Я не спешу! Я все обдумал самым тщательным образом. Мы не будем сидеть у вас на шее. Я буду работать. Не перебирать бумажки, а заниматься настоящим мужским делом. Папа, ну скажи ей, что я прав!

– Конечно, ты прав, сынок! Мужчина обязан содержать семью и работать должен не там, куда его устроят родители, а в том месте, где он больше всего нужен, – ответил Виталий Эдуардович, и Катя готова была его расцеловать. Хорошо, что у главы семьи правильные взгляды.

– А где вы собираетесь жить? – раздался голос Константина.

Герман повернул к брату напряженное лицо:

– Я как раз хотел тебя попросить переехать в комнату Родислава.

– С чего бы это?

– С того, что ты пока один, а нас с Катей уже двое.

– А если я завтра тоже приведу невесту? – не сдавался брат.

– Ну... если приведешь, придется бросить жребий, кому где жить.

– Гера, вы с Катей можете переехать в мою комнату, – прозвучал чуть хрипловатый и довольно низкий голос, который, без сомнения, принадлежал Славочке. – А я могу перебраться в комнату Родислава.

– Да ты что, Славочка, тебе там с коляской будет не развернуться! – отмахнулся от сестры Герман. – Я думаю, Костя все же не будет понапрасну упрямиться.

– Ладно, упрямиться не буду, – согласился Константин и подмигнул Кате. – Но если что – и впрямь будем тянуть жребий.

* * *

– Почему ты никогда не рассказывал мне, что у тебя есть сестра и брат? – укоризненно спросила Катя, когда Герман провожал ее домой.

– Ты же все видела, – отозвался он. – Мне не хотелось тебя заранее пугать сестрой-инвалидом и братом, с которым у меня нет ничего общего, кроме... внешности.

– Но как же так получилось, Гера? – Катя наконец задала вопрос, который мучил ее больше всего. – Близнецы обычно очень дружат, а вы... Странно как-то...

– Не вижу ничего странного. Мы тоже дружили... до поры до времени... пока... в общем... не разошлись во взглядах...

– Не разошлись во взглядах? – удивленно переспросила Катя. – Разве можно из-за расхождения во взглядах перестать дружить, да еще с родным братом?!

– Кать! Мне не хотелось бы обсуждать наши с Костей проблемы... Сейчас тебе мои слова могут показаться наговором, а войдешь в нашу семью – сама составишь впечатление. Только прошу: будь с ним осторожна. Костя вовсе не так прост, как кажется.

– А Славочка? Почему у нее мужское имя? – Катя решила перевести разговор в другую плоскость.

– Почему мужское? – удивился Гера, а потом рассмеялся: – Ах да! Мы уже привыкли и не замечаем... На самом деле у нее женское имя – Ярослава. Она очень хорошая, наша Славочка... Ты с ней быстро подружишься.

– Я не поняла, сколько ей лет?

– Она на два года старше нас с Костей. От рождения такая... Родители решили завести второго здорового ребенка, а тут нате вам – появились близнецы!

– А Елена Матвеевна кем работает?

– Мама-то? Никем...

– Как это никем? – удивилась Катя. – Разве так можно?

– А почему нет? – опять рассмеялся Герман. – Отец очень неплохо зарабатывает, а мама всегда занималась нами с братом, Славочкой. Это сейчас мы выросли, и она от нас почти свободна, да и Дуся приехала. А раньше на маме была вся эта огромная квартира и обеды на шестерых. Домохозяйка – тоже работа не из легких.

– То есть вы с Костей в детский садик не ходили? – решила уточнить Катя.

– Не ходили. Нас мама воспитывала.

– Вот это зря! Детский сад – такое место, где...

– Катюш, я знаю про детский сад! Ты мне уже все уши прожужжала! Я мечтал бы уменьшиться в размерах и пойти к тебе в группу, чтобы самому все проверить, но... не получится...

Улыбаясь, Герман увлек девушку в темноту, за огромное раскидистое дерево, и обнял. Она с готовностью подставила губы. Молодые люди долго целовались, а потом, когда опять вышли на освещенный тротуар, Катя возобновила допрос: